Яковенко: Путин призывает народ к насилию, у России нет будущего. Интервью

Приговор российскому оппозиционеру Алексею Навальному был акцией устрашения. Если бы он не вернулся после отравления из Германии в Москву, то совершил бы "медленное политическое самоубийство". А пока он в тюрьме, его шансы стать новым президентом России увеличиваются.

Глава РФ Владимир Путин фактически наплевал на мнение демократического Запада и через жестокость силовиков буквально призвал россиян к вооруженному сопротивлению режиму. Однако жители страны готовы к протестам, поскольку не видят будущего у государства.

Такие мнения в блиц-интервью OBOZREVATEL высказал российский журналист и оппозиционер Игорь Яковенко.

– Что это было, как можно назвать то, что происходило в московском суде?

– То, что происходило вчера по адресу, по которому находится Симоновский суд, судом, конечно, не является. Этому есть очень много доказательств. Одно из них – то, что телеканал Russia Today сообщил о решении суда до того, как судья начала это решение зачитывать. То есть до Маргариты Симоньян эту информацию довели раньше, чем ее спустили в Симоновский суд.

Это политическая акция. Акция расправы, акция устрашения, которая имеет несколько функций. Главная функция – это, конечно, обезглавливание протеста, функция устрашения и в какой-то степени функция сигнала СМИ о том, что закон о средствах массовой информации у нас уже не действует.

Более 260 журналистов были задержаны, часть из них была избита. Это впрямую 144 статья Уголовного кодекса России – "воспрепятствование законной деятельности журналиста".

Это сигнал Западу, что нам отныне окончательно наплевать на то, что вы думаете. 33 представителя-дипломата, присутствовавшие там, были этому свидетелями. Реакция была понятна. Меркель, Макрон, Джонсон, и Госдепартамент США – все заявили о своем протесте, о необходимости немедленного освобождения Навального.

– И все-таки непонятен смысл этой акции. Запугать, показать, что нам наплевать. А зачем? Это же только во вред государству. Или я что-то неправильно понимаю.

– Конечно, неправильно. Я бы очень жестко разделил несколько сущностей. Страна – безусловно, это против интересов страны. Государство – безусловно, это против интересов государства.

Но есть еще такое понятие, как режим. Он не совпадает с государством и тем более не совпадает со страной. Режим – это Путин, это силовики, это МИД и какая-то группа олигархов, которая полностью завязана на Путине, который ворует. И они, безусловно, заинтересованы в том, что происходит.

Есть понятие прав человека, которое экстерриториально, которое не входит в понятие суверенитета. Поскольку Путин удерживает свою власть, ворует и убивает людей на территории России и за ее пределами незаконным образом и собирается удерживать свою власть дальше, то его вполне устраивает полный разрыв отношений такого рода с мировым сообществом.

– Но разрыв отношений может привести к очень серьезным санкциям, например, к отключению от SWIFT.

– Конечно, нет. Глава европейской дипломатии Баррель собирается прилететь в Москву для переговоров, в том числе и по Навальному. То есть с ним собираются разговаривать! Никто не собирается рвать отношения.

– А о чем разговаривать? "Освободите, пожалуйста, Навального!"

– Да. Только что Байден заключил с Путиным соглашение о продлении Договора о стратегических наступательных вооружениях. Значит, это будет продолжаться, потому что этот убийца обладает ядерной заточкой.

И с ним будут иметь дело, и никуда не денутся. На самом деле, та угроза, которую представляет путинский режим для мира и человечества в целом намного меньше, чем та, которая необходима для таких радикальных мер, как отключение от SWIFT или полного топливно-энергетического эмбарго.

Путин представляет собой смертельную угрозу для многих россиян, смертельную угрозу для Украины, но он не представляет актуальной смертельной угрозы для США и Западной Европы. Поэтому реакция будет совсем другая.

Я не исключаю, что будут персональные санкции или какие-то секторальные санкции…

– Персональные в отношении кого? Конечно же, не Путина, у него ведь иммунитет от санкций.

– Путин не имеет иммунитета от санкций. Путин точно такой же незаконный, нелегитимный президент, как Лукашенко. Против Лукашенко санкции есть. Нигде не записано, что человек, который называет себя президентом, должен иметь иммунитет от санкций.

Безусловно, есть какие-то нормы дипломатии, но санкции вполне могут быть применены и против президента.

– Что, например?

– Может быть расширение санкций против десятка-другого людей из окружения Путина. Надеюсь, Соловьеву не дадут ездить в его поместье в Италии. Это, конечно, будет большой успех, но, скорее, моральное удовлетворение.

А реально… Безусловно, администрация Байдена – это хорошие новости для демократии в Европе, для демократии в Украине и демократии в России. Но это не решающая новость.

– Вы сказали, что путинский режим представляет смертельную угрозу для многих россиян. Мы уже видели протесты. По вашим прогнозам, как будет развиваться протестное движение на фоне того, что произошло вчера?

– Оно будет развиваться, несмотря на репрессии, несмотря на то, что значительная часть попадает в тюрьму, другая часть призывается в армию. Нашли такую болевую точку для молодых людей, которые выходят на протесты.

Весь вопрос в том, что никуда не денется причина, которая вызывает протест. У страны нет будущего, и это видит все большее и большее количество людей.

Вчера была очень важная показательная и очень хорошо подготовленная воспитательная акция, которую проводил российский ОМОН. В Столешниковом переулке стояла большая группа протестующих и скандировала, подняв руки вверх: "Мы без оружия".

ОМОН на них набрасывался и за это бил их по голове дубинками. Это очень эффективная воспитательная акция. Люди были без оружия, и за это их били. Не будьте без оружия. Без комментариев. Они такие "макаренки", эти ОМОНовцы.

– И все? Это сдуется? Часть испугается…

– Нет, конечно, не сдуется. Это не может сдуться, потому что причина остается. Если давление нарастает и закрываются отдельные клапаны, это начинает прорываться в другом месте. Закрывается клапан выборов, закрывается клапан уличного протеста – значит, будет прорываться где-то в другом месте.

Наиболее естественный прорыв – в интернете писать, флэш-мобы и прочее. Но ясно, что это неэффективно. Значит, будут другие вещи.

Фактически Путин сам, своими руками призывает население к насилию. Значит, будет насилие.

И виноват в этом не протест, не Навальный, не штаб, который постоянно призывает к ненасильственному протесту. Путин очень терпеливо, старательно уговаривает и наказывает людей за то, что они выходят без оружия.

Пока Путину это не удается. Пока воспитательные меры не дают результата. Пока протест мирный.

– Что должно произойти, чтобы люди взяли в руки оружие?

– Начнем с того, что в России оружия на руках у людей нет, поэтому брать его неоткуда. Но это системная история.

Безусловно, санкции приведут к дальнейшему ухудшению экономической ситуации в России. Безусловно, то, что у людей отсутствует будущее, – это тоже будет приводить к серьезному обострению. То, что молодых людей сейчас начнут тащить в армию насильственным образом, – понятно, что там будет беззаконие, – это еще добавит возмущения.

Какое именно событие станет триггерным, гадать бесполезно. Это могут быть выборы, это может быть очередное резкое обрушение рубля. Например, я вижу по чеку, что цена на отдельные продукты увеличилась в два раза. В конечном итоге может произойти какой-то взрыв.

– Приговор Навальному может быть обжалован. Вы допускаете, что приговор будет отменен?

– Это исключено. Вероятность такого события равна нулю. Так же, как вероятность того, что вчера вечером Навальный оказался бы на свободе. Эти события абсолютно невероятны.

– Те, кто наблюдает за ситуацией со стороны, часто задаются вопросом: зачем Навальный вернулся в Россию? На этом фоне озвучиваются и конспирологические теории о том, что якобы он связан с одной из башен Кремля, что он знает больше, чем мы все, и так далее.

– С медицинской точки зрения конспирология не является болезнью, но это болезнь психологическая. Одни люди верят в то, что вот-вот прилетят рептилоиды Нибиру, другие верят в то, что Навальный – агент Кремля или агент ЦРУ.

– И все-таки – зачем он прилетел?

– Навальный считает себя политиком. И я думаю, что он не ошибается. Продолжать политическую деятельность в России в нынешних условиях, находясь в эмиграции, означает резко уменьшать свою политическую капитализацию.

Поэтому здесь выбор был один: либо медленное политическое самоубийство, либо тюрьма. В мире есть очень много людей, которых я считаю своими друзьями. Я уважительно отношусь к Гарри Каспарову, к Михаилу Ходорковскому. Это люди, которые имели определенные намерения в отношении влияния на политическую ситуацию в России. Но их влияние, когда они находятся за рубежом, неизмеримо меньше, чем если бы они были в России.

– А какое влияние может быть из колонии?

– Примерно такое же, как у Нельсона Манделы, который долгие годы сидел в тюрьме, а потом вышел и стал президентом своей страны. Я не собираюсь проводить прямых параллелей, но это совершенно очевидно.

Понятно, что шансы Навального стать президентом России резко увеличиваются, когда он находится в тюрьме, нежели когда он находился бы в эмиграции. В России шансов стать президентом у политэмигранта нет. Шансы у человека, который выходит из тюрьмы на волне протестов, – есть.

В этом смысле позиция Навального абсолютно рациональна и оправдана.