"Мы – мясо с осколками!" Раненых российских оккупантов опять "кинули" с выплатами
Российские оккупанты, получившие увечья на войне против Украины, жалуются на "кидалово" со стороны командования. Им отказывают в выплате обещанных компенсаций за ранения, а также не доплачивают зарплату.
Из-за этого оккупанты сами себя именуют "мясом с осолками" и возмущаются, что Россия "своих бросает". Об этом пишет "Сибирь. Реалии".
Издание собрало истории двух раненых оккупантов, каждый из которых на собственной шкуре убедился, как государство-агрессор заботится о своем пушечном мясе.
Один из них, которого в "Сибирь.Реалии" назвали Андреем Савельевым, в Украину поехал "добровольцем" в августе 2022-го. Для этого оккупанта война закончилась спустя два месяца, когда он получил множественные осколочные ранения.
Он рассказал о катастрофическом дефиците техники и снаряжения в оккупационных войсках. Так, у оккупантов остро не хватает рабочих раций, поэтому идентификацию "свой-чужой" захватчики совершали с помощью криков или повязок на руках. Способ часто давал сбои, в следствие чего этот оккупант и получил ранения в ходе "дружественного огня" со стороны российских же гранатометчиков.
Как пишет издание, на лечение оккупант намеревался потратить 410 тысяч рублей зарплаты два месяца войны в чужом государстве. Жить он рассчитывал на выплаты за ранение, в получении которых был уверен. Однако ему не только полностью отказали в оплате лечения и выплате компенсации за ранение, но и "кинули на часть зарплаты: вместо 410 тысяч он получил 325, 25 тысяч рублей из этой суммы он потратил на обмундирование, с которым у "второй армии мира" все очень плохо.
"В полевом госпитале рана загноилась, меня перевели в отделение гнойной хирургии. Пока лечился, не спеша, собирал справки, потом ждал выписной эпикриз из госпиталя. Но уже в военкомате, куда пришел подтвердить свой статус ветерана, встретил кучу других добровольцев – некоторые еще с мая не получили подтверждение, что воевали в зоне "СВО". В итоге раны есть, осколки есть, а денег нет", – приводит жалобы оккупанта издание.
Обращения в военную прокуратуру, Следственный комитет и в приемную президента РФ Владимира Путина захватчику не помогли. Он лишь получал отписки, что тяжесть ранения может установить лишь военная комиссия, которая "добровольцам" не положена. А в госпитале, где он лечился, заявили, что не знают, в бою он был ранен или нет.
"Мы для них просто мясо с осколками", – прокомментировал свои мытарства оккупант.
Он заявил, что возвращаться на фронт не намерен: увидев, как Россия выплачивает компенсации за ранения, уверенность в том, что в случае чего его семья получит гробовые, оккупант потерял.
"Если представить, что я там погибну, что совсем не удивительно будет, я представляю, как моим родственникам придется выбивать "гробовые". И не факт, что удастся. Государство только говорит, что "своих не бросает" – еще как бросает, убедился на своей шкуре. Я даже толком не знаю, зачем в первый-то раз поехал. Есть и другие способы заработать. Наверное, поверил в то, что "родине нужна помощь". Сейчас я в этом совсем не уверен, – рассказывает "освободитель".
Еще одну историю журналистам рассказал "потомственный военный из Приморья Николай", он поехал оккупантом в Украину по заключенному еще до войны контракту.
Он пожаловался, что осенью на фронте получил сильнейшую контузию, проявлявшуюся в тике, головной боли, дезориентации в пространстве и прочих "прелестях".
"Мне объяснил местный врач во Владивостоке, когда я уже на стенку полез от этого. Сказал, нужно длительное лечение, назад нельзя. Но командир пригрозил мне "волчьим билетом", если я не вернусь обратно. Типа если разорву контракт, больше нигде не устроюсь. А я больше ничего делать и не умею – у меня дед служил, отец, и я пошел", – рассказал оккупант.
Ни о каких выплатах, говорит он, речь даже не шла: для шанса на их оформление ему необходима была справка из полевого госпиталя, куда он должен был быть отправлен после того, как его контузили.
"А в каком полевом госпитале я лежал-то? По мнению командира, я не контужен, если на ногах стою. Ну, подумаешь, слуховые галлюцинации, ноги заплетаются, в обмороки грохаюсь и приказы не слышу – крови же нет? В ближайшем в луганском [госпитале] отказались что-либо выдавать – типа, ты у нас не лежал, есть слуховая травма, ментальные проблемы, но сейчас нельзя констатировать, что контузия произошла именно во время боя, на войне то есть. Ага, это я на гражданке под минометный обстрел попал", - возмущается оккупант.
Сейчас он, по словам журналистов, продолжает воевать против Украины.
"Я вернулся, получается, на верную смерть, потому что временами я реально не понимаю, где нахожусь, что вокруг происходит. Сослуживцы шарахаются, стараются держаться подальше, относятся как к умалишенному. И их понять можно, сам не знаю, что привидится завтра, что вытворю", – говорит захватчик.
По словам российского военного адвоката, администратора сообщества "Военный омбудсмен" Максима Гребенюка, он ежедневно получает получает десятки обращений от раненых оккупантов всех категорий – контрактников, добровольцев, мобилизованных – все они жалуются на то, что государство отказало им в выплатах.
По его данным, "лидируют" среди регионов, откуда поступают подобные жалобы, Кавказ и Дальний Восток.
"Число обращений серьезно увеличилось за последний месяц. Сейчас я получаю порядка 20-30 в день, из них до конкретных консультаций доходит 5-10. Это не считая онлайн-консультаций и просто переписок – таких в разы больше. Если вопрос несложный, я стараюсь по возможности консультировать бесплатно. Жалобы на невыплаты компенсаций за ранения, контузии и травмы сейчас на первом месте. Чаще всего у них нет нужных медицинских документов, поэтому одна дорога – в суд. Через суд и медэкспертизу приходится доказывать, что диагноз какой-то был, травма была получена именно "на спецоперации", – рассказывает он, добавляя, что в пользу истцов суды принимают решения, в лучшем случае, менее чем в половине случаев.
В издании напомнили, что за травмы, ранения, контузию или увечья российские власти из федерального бюджета обещали платить по три миллиона рублей платить, в случае гибели– пять миллионов плюс страховые выплаты.
"Если травма, ранение подходит под перечень увечий, контузий, которые являются страховыми случаями, то дополнительно выплачивается за легкое ранение 70 тысяч рублей, за тяжелое – 350 тысяч рублей. Плюс губернаторские, если попадает в этот перечень, там еще в некоторых субъектах платят от полумиллиона до миллиона дополнительно, но это не во всех регионах", - добавляет Гребенюк.
Однако слишком часто эти выплаты так и остаются на бумаге.
При этом, удостоверяясь в аксиоме "родина тебя всегда бросит, сынок", оккупанты, попадая на фронт, обнаруживают, что им лгали о войне против Украины.
"Некоторые до сих пор убеждены, что сражаются там "с нацизмом". Не могу сказать, что все, кто вернулся с войны, считают, что [воевали] зря. Есть даже те, кто хотят вернуться туда, – они хотят получить обещанные им выплаты и воевать дальше. Но таких все же меньшинство. Большинство признает, что местные [жители Украины] не рады их видеть там. Еще говорят, что им говорили, мол, там "нацики". А против них воюет полноценная армия. То есть они понимают, что все не совсем так, как им говорили", – заявил Гребенюк.
Напомним, Россия к концу года потеряла в Украине 105,9 тыс. военных. Только за сутки 30 декабря ВСУ ликвидировали еще 710 оккупантов и вертолет.
Также сообщалось, что ВСУ отбили атаки армии РФ под Бахмутом и Белогоровкой, а на Херсонщине точным ударом уничтожены десятки оккупантов.
Только проверенная информация у нас в Telegram-канале Obozrevatel и в Viber. Не ведитесь на фейки!