Могли схватить из-за желтой футболки или на тебя могли "настучать": интервью с организатором сопротивления "Желтая лента" в Херсоне

О том, как жил Херсон все эти долгие месяцы оккупации, мы знали не очень много. У людей не было никакой связи с "внешним миром", с родными. Они сами даже не сразу поняли, что их город освободили украинские военные. Россияне отступали несколько дней, бежали по переправам, грабили и уносили все, что только могли унести. 11 ноября люди вышли на улицу и поняли, что свободны.

Однако о том, что на Херсонщине действуют различные подпольные организации сопротивления, было известно. Одна из них – движение "Желтая лента". Ее организатор, житель Херсона по имени Иван (мужчина до сих пор не называет своей фамилии), рассказал OBOZREVATEL, как они работали в подполье.

– Иван, скажите, как появилась идея создать движение "Желтая лента" в Херсоне? Мы часто об этом слышали, но никогда не знали, кто за этим стоит?

– Так случилось, что после того, как началась оккупация, я остался в Херсоне. Идея была простая: чтобы россияне не создали информационный вакуум, как это было в Донецке или Луганске. Чтобы люди не забывали, что они украинцы. Не каждый способен подрывать коллаборантов, но набраться смелости и повесить или нарисовать желтую ленту могут многие. Мы пытались показать людям, что делать это можно безопасно.

Начинали мы с моим товарищем. Создали канал, на котором показывали, как все это делается. Затем появились онлайн-митинги в Instagram. Печатали и рассылали плакаты, делали граффити "Вооруженные силы Украины идут".

Мы подписывали каждый дом, где находились оккупанты, рисовали желтую ленту там, где проживали россияне или готовили референдум. Вот эти здания мы подписывали, чтобы коллаборанты знали: за вами наблюдают, о вас все знают, сопротивление существует. И чтобы об этом знали все прохожие.

Мы общались с людьми, потому что никакого интернета, никакой связи у нас не было. Оккупанты захватили телевидение, украинское радио глушили. И таким образом зомбировали херсонцев. Не было информации о том, что происходит вокруг. Поэтому устно передавали друг другу новости.

– Насколько это было опасно?

– Было очень опасно, потому что военные были кругом. Это и кадыровцы, и российские десантники, и вновь мобилизованные, и представители "ДНР", "ЛНР". В некоторых районах было безопасно работать днем, в других – ночью. Конечно, мы боялись попасть "на подвал" к россиянам. А оказаться там можно было за что угодно. Вышел в желтой футболке – тебя схватят и на неделю посадят в подвал. За желтую ленточку в пакете или сумке – тоже. На тебя могли настучать, что ты был или остаешься активистом с патриотической позицией, передаешь информацию о россиянах. Или отказался сотрудничать с россиянами – за это тебя могли прессовать и тоже посадить в подвал. Также сдавали тех, кто служил в АТО, бывших военных, особенно в первое время было много таких случаев.

Мои знакомые так пропадали. С некоторыми из них до сих пор нет связи. Мы очень надеемся, что оккупанты их насильно увезли с собой и они живы. Возможно, у них сменился номер телефона.

– А кто предавал?

– В основном люди, которым наобещали золотые горы. Ну и были так называемые ждуны, которые ждали "русский мир". Но все они в меньшинстве, подавляющая часть херсонцев никого не сдавала.

– Как вы жили в оккупации, с какими проблемами сталкивались?

– Для всех жителей Херсона были острыми социальные и коммунальные проблемы – вода, горячая вода, свет, связь. Последние две недели, когда российские войска уходили, они вывозили все оборудование мобильных провайдеров, подрывали вышки связи. Сейчас все это пытаются восстановить, завозят старлинки. Уже есть 4-5 точек, где работает связь, интернет, люди там группами стоят.

Много магазинов закрылось, они были разграблены. Поэтому основным местом покупок был рынок. Россияне пытались организовать поставки из Крыма, даже из Ирана. Видел мороженое из "ЛНР".

– А что с лекарствами?

– С медикаментами ситуация была ужасной. Россияне привозили медикаменты с огромными накрутками. Особенно страдали люди с такими заболеваниями, как сахарный диабет или астма, кому лекарства были жизненно необходимы. Если тебе нужен инсулин, то цены были космическими.

– А что с деньгами, они же пытались навязать свои рубли? Получилось у них?

– Нет, конечно. Даже оккупанты говорили, что можно расплатиться рублями или гривнями. Когда они организовывали коридоры для эвакуации, то перевозчики предпочитали плату брать в гривнях.

– Кстати, много ли херсонцев оккупантам удалось депортировать на левый берег?

– Часть людей выезжала от безысходности, они надеялись, что каким-то образом, через другие страны, им удастся вернуться на подконтрольную часть Украины. Были люди, которые вынуждены были уехать. К ним приходили домой и говорили, что вы должны срочно выехать, а в их квартиры вселялись россияне. Такие случаи были, но чтобы кто-то рвал на себе рубашку и кричал "хочу на левый берег", таких не было.

– Какова сейчас ситуация в Херсоне?

– К счастью, жизнь налаживается. Связь уже появляется. Это хороший знак. Киевстар, Водафон, Лайфсел во многих районах ловит. Обещают подать газ. Осталась вода и свет. Со светом сейчас у всех плохо, по всей Украине.