Чтобы быть украинским пропагандистом, сегодня достаточно писать правду, – военный журналист Визгин
Работа военного журналиста сегодня практически ничем не отличается от того, что делают гражданские военкоры. "Надеяться на дополнительный эксклюзив, идя в армию, журналистам не стоит, – говорит опытный военный медийщик, специальный корреспондент Центральной телерадиостудии Министерства обороны Александр Визгин. – Впрочем, армейская журналистика имеет свою специфику". В чем именно эта специфика, Александр поделился с информационной службой НСЖУ.
Журналист с видеокамерой и оружием
– Военный журналист – это человек в форме и погонах, а значит, он не имеет того широкого выбора тем, как гражданский, – говорит Александр. – Но этот аспект нашей службы я бы не преувеличивал. Военный журналист так же, как гражданский, приезжает к бойцам, так же с ними общается, так же готовит материал. Только ответственность больше. И еще – военный журналист кроме видеокамеры имеет при себе оружие. Поэтому носит обычный военный бронежилет, не маркированный надписью "Пресса"...
По словам Визгина, гражданским журналистам, как правило, попасть куда-нибудь на передовую даже проще, чем военным.
– Командиры на местах осознают, что есть военные, а есть журналисты, и с одними надо обращаться так, а с другими – так. А что такое "военный журналист" и как следует обращаться с ним, осознают не всегда, – говорит Александр. – Поэтому часто бывает так, что гражданских пропускают вперед, а военных заставляют ждать...
Считается, что военный журналист должен быть пропагандистом. Александр Визгин считает, что... так и есть! Но сейчас, когда Украина подвергается незаконной и неспровоцированной агрессии, больше не работают известные "стандарты ВВС", когда обязательно представление позиций обеих сторон конфликта. Украинскому пропагандисту даже придумывать ничего не нужно: достаточно показать правду. То есть, с одной стороны, военные журналисты производят пропаганду, а с другой – эта пропаганда ничем не отличается от реальности.
Сегодняшние военные журналисты – прямые наследники тех, кто в предыдущие войны шагал сквозь огонь и холод "с воронкой и блокнотом, а то и с пулеметом". Разве что оснащенные лучше – имеют мобилки и цифровую связь. Впрочем, отмечает Александр, дополнительные возможности создают и дополнительные вызовы: мобильной связи в самый ответственный момент может и не быть...
– На фронте такое случается постоянно. Далеко не всюду есть связь, не всюду можно подключиться к "старлинку", не везде есть электричество, даже на базах. Поэтому ты можешь оперативно снять материал, а передать его в редакцию – нельзя, – говорит журналист. – Кроме того, кое-где можно и в прямой эфир выйти.
"Снаряды летели у нас над головами и падали у моего дома"
Впервые гражданский журналист Александр Визгин попал в армию во время мобилизации в 2015 году, когда ему было 37 лет.
– К тому времени уже имел значительный журналистский опыт – работал в разных редакциях, но дольше всего – на ICTV. В армии присоединился к созданию пресс-службы известной 93-й механизированной бригады. Получив высшее образование, я прошел офицерские курсы на военной кафедре Киевского национального университета и попал служить на военное телевидение. В 2018 году вернулся на ICTV, а весной снова призывался: служил на "АрмияInform", а теперь – снова на Военном телевидении.
Впрочем, перед тем как попасть в ВСУ, Александр Визгин в первые недели войны должен был пройти испытание Ирпенем.
– Я с семьей живу в этом городе как раз неподалеку от торгового центра "Жираф". Здесь, на въезде из Бучи в Ирпень, в конце февраля происходили жестокие бои, которые местные теробороновцы вместе с десантниками вели против двинувшихся на город российских колонн. Это место превратилось в настоящий ад, но в результате наступление врага на Киев было остановлено, а Ирпень россиянам так и не удалось полностью захватить, рассказывает Александр Визгин. – Я с тех событий снял парочку репортажей.
В то время все было импровизировано: тероборона образовалась в рабочем порядке из группы ветеранов АТО, к которым присоединились десантники из остатков подразделения, обстрелянного из российских вертолетов в Буче. "Разжиться" оружием и какой-нибудь техникой им помог мэр Ирпеня Александр Маркушин.
В этом импровизированном теробороновском отряде Александр Визгин стал пресс-офицером – также почти случайно: встретил на улице мужчин, с которыми в 2015 году служил еще в "учебке", а затем был знаком по ветеранскому союзу. Они просто сказали журналисту: "Иди к нам пресс-офицером!" На это Визгин ответил: "Какие проблемы? Мост на Киев все равно уже взорвали, на работу не доеду".
Больше всего журналисту запомнился первый бой под "Жирафом" 27 февраля.
– Начала боя я не видел. В своем доме поднялся на девятый этаж, снял, что происходит. Вокруг все взрывалось – как потом выяснилось, это работала наша артиллерия. Но тогда никто не знал, что и как. Было очень страшно. Вдруг откуда-то раздался Гимн Украины. Это в детском саду рядом, которому тоже очень сильно досталось, кто-то включил громкоговоритель. Звуки Гимна сразу улучшили настроение, – вспоминает журналист. – Я пошел в сторону "Жирафа" и увидел последствия боя – всю дорогу занимала уничтоженная техника оккупантов. Ребята наши – молодцы! Были ранены, но в тот момент все были еще живы, находились в бодром настроении, вдохновленные победой. В это же время в Буче наши уничтожили еще одну вражескую колонну. С тех пор до 3 марта россияне больше к нам не соприкасались.
Александр с удивлением смотрел на эту новую войну, которая совсем не походила на ту, что он знал на востоке Украины.
– Там я видел войну обстрелов, и твое задание – спастись от мин и снарядов, пересидеть в блиндаже. А тут ты сидишь на позиции и видишь, как снаряды перелетают через тебя и ложатся где-то там, у твоего дома, где сейчас твой ребенок и твоя жена. Это создает, очень мягко говоря, неприятные ощущения... С другой стороны, журналист внутри меня испытывал полную включенность в событие, высшую степень репортажности, – вспоминает Александр Визгин.
Из съемочной техники у журналиста был только мобильный телефон. С помощью этого маленького девайса телевизионщику удалось сделать настоящие телесюжеты с синхронами и стендапами – эти сюжеты потом вышли в эфир.
Но вскоре сотовые башни выключились, и связь исчезла.
– Отсутствие света – это еще не самое плохое. А вот когда нет связи, и ты вообще не знаешь, что происходит, это очень плохо... И когда потом оказываешься на месте, где связь есть, и тебе звонят, что сейчас за тобой приедут, потому что приходится отступать, – в этот момент реально становится не по себе, – упоминает журналист.
7 марта Александр с семьей должны были выехать из Ирпеня в Черкасскую область. Когда вернувшиеся – обнаружили, что квартира, к счастью, уцелела, а вот домовые были не поздоровились: по верхним этажам "прилетало" и от танков, и он минометов. В стенах образовались метровые дыры, а в квартирах находили неразорвавшиеся снаряды.
Военный журналист с гражданским взглядом на вещи
С конца апреля Александр Визгин – снова в рядах ВСУ.
– Сегодня он возглавляет проект "Под прицелом", – рассказал в комментарии информационной службе НСЖУ начальник Центральной телерадиостудии Министерства обороны Виктор Гром. – Это аналитический проект, в котором журналисты освещают самую актуальную тему недели. Александр пришел к нам с гражданского телевидения, с ICTV и принес с собой свежий взгляд на военные вопросы.
Виктор Михайлович говорит, что как только узнал, что Александр мобилизован, и он служит в информагентстве Минобороны "АрмияInform", сразу сделал все возможное, чтобы журналиста перевели на Военное телевидение.
– Александра в нашем коллективе очень уважают, и это, по-моему, естественно, ведь он – очень хороший человек, способный привлекать других. Мы очень радуемся, что Саша работает с нами. Он очень крут! – с восхищением говорит полковник Гром.
Виктор Михайлович добавляет, что Александр уже работал на Военном телевидении в 2016 году – 2018 годах и показал себя очень талантливым и опытным специалистом.
– Наш профиль – армия, вооружение. Александр имеет значительно более широкий взгляд на общественные проблемы – как военные, так и гражданские, у него больший опыт и более широкий кругозор, – говорит глава военной телерадиостудии. – Этим Визгин очень положительно повлиял на наш коллектив, особенно на молодых военных журналистов, Славу Назаренко и Екатерину Биленко. В результате команде удается очень хорошо анализировать и доносить до аудитории сложные военные вопросы.
Впрочем, как говорит Александр Визгин, и у него также есть авторитеты, у которых стоит поучиться. Среди таких – его друг, фотокорреспондент из "Голоса Украины" Александр Клименко, – неисчерпаемый источник энергичности и оптимизма.
– Я люблю людей, которые не вешают нос. Многие такие – и среди моих почти ровесников. А больше всего в журналистах, как и в любых специалистах, ценю профессионализм. Будем откровенны, не все из нашего цеха являются профессионалами. Вызывают большое уважение высокие профессионалы журналистского дела Андрей Цаплиенко, Игорь Меделян, Наталья Нагорная – всех перечислить тяжело, – говорит Александр Визгин.
Когда журналисту Визгину было самое страшное
По мнению журналиста, один из признаков профессионала – умение одновременно и делать интересные креативные материалы, и беспокоиться о собственной безопасности, не лезть на рожон.
– Самое важное – сохранить свою жизнь. Если ты сохранишь его, ты еще сделаешь много интересных материалов... Поэтому осмотрительность – прежде всего. Кстати, этому же принципу подражают и обычные бойцы в окопах. Если ты выживешь, то сможешь сделать еще много полезного. Никто на фронте не имеет права самовольно подвергаться опасности, даже ради спасения товарища. На все должен быть приказ командира, – говорит Александр Визгин.
По словам журналиста, он всегда с большим доверием относился к боевым командирам, и в тот момент, когда находится под их руководством, чувствует себя в безопасности.
– Возможно, это субъективно. Но когда ты на позиции, и "прилетаешь" метрах в 50 от тебя, а то и ближе, то ты все равно не чувствуешь паники, передав себя в подчинение тех людей, которые там руководят. Сказано в блиндаж – значит в блиндаж! Сказано, что можно выйти в окоп – выходишь. Всегда может произойти неожиданность, но когда ты рядом с человеком, обладающим знанием и опытом, тебе спокойнее. А вот ехать – ужасно. Когда ты едешь на развалившемся автомобиле мимо руин, то ты понимаешь, что из этих руин тебя может прекрасно видеть враг. И если начнут стрелять DASH, ты даже выбежать из той жестянки не всегда сможешь... – говорит журналист.
Но самая страшная ситуация в его профессиональной жизни была не под вражескими пулями, а среди вражеской толпы. Произошло это 1 мая 2014 во время журналистской командировки в Донецк, тогда еще не окончательно захваченный врагом.
– Мы опрометчиво не сняли с микрофона ветровичок с надписью "ICTV"... Откуда-то взялась взбешенная толпа под российскими флагами. Они размахивали руками и кричали, что мы – "продажный канал"... Я еще начал с ними дискуссию. Тогда милиция с трудом спасла нас от той толпы, – вспоминает Александр Визгин.
Что будет дальше?
Общаясь с опытным военным журналистом и военным аналитиком, мы не могли не спросить его о прогнозе: как Александру Визгину видится дальнейший ход войны?
– Силы обороны Украины будут накапливать мощь, используя помощь наших западных партнеров и союзников, – говорит специалист. – Следовательно, освобождение украинских территорий будет продолжаться. Я подозреваю, что и дальше не будет больших фронтальных атак, поскольку наши военачальники берегут жизнь военнослужащих. Но они будут искать слабые места противника, чтобы неожиданно прорвать его оборону. Противник и дальше будет пытаться вредить нам всеми возможными способами и имеющимися силами. Но, по моему мнению, шансов у него уже нет. Секретарь СНБО Алексей Данилов говорит, что весной ВСУ уже будет в Донецке, Луганске и Севастополе. Дай Бог, чтобы было так. Возможно, я меньший оптимист, чем Алексей Мячеславович, но если будет так, разве я буду против?