"Я считаю себя украинцем". Продюсер Сomedy Club о предателе Бардаше, увольнении с ТНТ из-за войны и как в Португалии стал "папой" для детей из Украины

Бывший креативный продюсер и сценарист культовых украинских и российских проектов "Фабрика звезд", Сomedy Баттл, "Холостяк", "Замуж за Бузову", "Танцы" Армен Оганян был уволен телеканалом ТНТ за "политические и радикальные высказывания" относительно полномасштабного вторжения РФ в Украину. За поддержку Украины его коллегам запретили с ним общаться.

Видео дня

Покинув РФ вместе с семьей, Армен выбрал местом своего нового дома Португалию, где помогал временно перемещенным детям адаптироваться к новым реалиям. О решении никогда не возвращаться в Россию, почему идентифицирует себя украинцем, хотя и имеет армянское происхождение, и участие в новых украинских проектах "Поговорим дома" и "Отвал ног" – в первом украиноязычном интервью эксклюзивно для OBOZ.UA.

– У вас интересный жизненный путь: родились в Краматорске, учились в Харькове, потом переехали в Москву, где построили успешную карьеру телевизионного продюсера, и после полномасштабного вторжения России в Украину оказались в Лиссабоне…

– На самом деле у меня все еще интереснее. Я родился в Баку, столице Азербайджана, и из-за армянских погромов в конце 1988 года моя семья вынуждена была переехать в Украину, в Краматорск.

– То есть фактически вы стали беженцами? Как по воспоминаниям вашей семьи вас приняли в Украине?

– Да, это было мое первое беженство. Сначала мы прилетели в Донецк, потом переехали к родственникам в Краматорск. Да, помню, было какое-то отношение к детям как к диковинке, но недолго. Нас (армян) в какой-то момент стало очень много. Также не могу сказать, что были какие-то конфликты на бытовом уровне.

– Окончив Харьковский авиационный институт, вы не работаете по специальности, а переезжаете в Москву?

– Это были последствия моего желания выбраться из Краматорска. Я знаю людей, которые обожают этот город, особенно сейчас. Но когда я там жил, мне всегда было его мало, и я хотел переехать куда-то, где чувствовал бы себя не как в маленьком промышленном городке.

Я всегда искал себя в творчестве, и самым доступным из всего тогда был КВН, в котором участвовал. И благодаря известной на всю Украину команде ХАИ (Харьковский авиационный институт) "Люди в белом" я узнал, что существует такой вуз. Также в Краматорске был математический лицей от этого института. Ну, и чтобы вы понимали, я еще был умным. У меня была единственная девятка (по двенадцатибалльной системе) по русскому языку, все остальные школьные предметы окончил на двенадцать.

Так я попал на бюджет в ХАИ. Но уже на третьем курсе решил, что это вообще не мое. Ведь вряд ли из творческого человека выйдет хороший инженер. Но институт все же окончил. В конце учебы работал в прямых эфирах утреннего шоу "Седьмая студия" в Харькове. Позже благодаря знакомствам в КВН начал работать сценаристом на разных проектах в Киеве. Телевидение в Украине всегда было сверхмощным. Украина первой покупала на всем постсоветском пространстве международные форматы.

Помню, сотрудничали с поляками над "Телезвездой-суперзвездой", потом была "Фабрика звезд" и "Народная звезда". В 2011 году меня пригласили в качестве специалиста помогать делать Сomedy Баттл в России. Россияне не умели делать шоу и нуждались в специалистах. Я никогда не хотел переезжать в Москву, но я и в Киев не планировал, по сей день самым комфортным местом жительства для меня остается Харьков.

– Расскажите про ваш период жизни в России?

– Я могу разделить этот период на три этапа. До 2014 года, до аннексии Крыма Россией, у меня было много друзей, меня несколько раз приглашали быть крестным отцом. Я был успешен с точки зрения продюсерства. В тот период у меня появилась девушка, позже ставшая моей женой.

Но в марте 2014 года, когда все произошло, случилась и первая сепарация от моих друзей, большинство которых выходцы из КВН в Москве. Они не понимали, что происходит, как я ни пытался им объяснить. Возможно, потому, что у меня всегда было развито критическое мышление.

Ну и вдобавок: мои родители сидели в подвале под бомбами в Краматорске, который находился совсем рядом со Славянском, где все и началось, где сидели все эти Гиркины, вся та мразота. Но на оккупированных территориях Донецкой и Луганской областей у моих друзей были родственники, и, честно говоря, даже мои одноклассники воевали за "ДНР" и "ЛНР". Все они реально верили, что придет Россия и будет классно! А пропаганда всегда хорошо работала в России. Сейчас уже больше осознают, что это ужас, но тогда мало кто понимал, что происходит.

Еще 2014 год запомнился мне тем, что на рождественские праздники впервые привез знакомить свою девушку с моими родителями. Помню, как пили кофе в центре Донецка в украиноязычном кафе, планировали свадьбу, которая, к сожалению, состоялась только с технической стороны (роспись в ЗАГСе), потому что решили, что в таких условиях не можем себе это позволить.

В 2022 году, когда произошло полномасштабное вторжение России в Украину, меня уже никто практически не поддерживал, и произошел окончательный разрыв. Сейчас поддерживаю контакт только с тремя своими знакомыми, которые тоже уехали из России. И, к сожалению, там продолжают жить мой брат, выехавший в Санкт-Петербург еще раньше меня, и мои родители, которых я забрал из-под обстрелов еще в 2015 году. Куда я мог их увезти на тот момент? Туда, где я жил – в Москву. Так сложилось в тот момент. Когда после полномасштабного вторжения хотел их забрать снова, они отказались, сказав, что третьего беженства в жизни уже не хотят. Некоторое время мы не общались. Я не мог это принять, потому что рассчитывал на поддержку.

– За ваши "радикальные политические высказывания", с точки зрения российского телеканала ТНТ, вас уволили?

– Так совпало, что перед запуском девятого сезона "Холостяк" ко мне было приковано медийное внимание, и я хоть что-то пытался делать, видя, что напряжение растет. Поэтому выкладывал очень много stories в Instagram. За несколько дней до полномасштабного вторжения мы с семьей находились в другой стране, у нас были обратные билеты в Москву на 24 февраля.

Когда произошло вторжение, я сказал жене, что мы никуда не возвращаемся. Она меня поддержала. Жена очень любит Украину. И когда мы жили в Москве, мечтала жить в Киеве. Именно она познакомила меня с перепичкой, говорила мне: "Ты что, украинец, и не знаешь, что такое перепичка?" (улыбается)... Потом канал ТНТ меня уволил, я стал еще больше публиковать постов и выдавать некоторую информацию канала, за что ТНТ запретил всем моим коллегам общаться со мной.

– Почему вы приняли такое решение?

– Мне кажется, это полностью адекватное решение на фоне того, что произошло. Моя крестная дочь вместе с родителями находились в подвале в Харькове, писали мне, какой ужас там происходит, другая семья, где я тоже крестный отец, под Киевом, то же. Никаких возражений в голове уже не могло быть. Началась реальная война. Я понимал, что как раньше, не будет никогда.

– Из всех доступных стран ваш выбор пал именно на Португалию?

– Мы были в Португалии еще раньше. Не могу сказать, что до войны возникали мысли переехать сюда на постоянное место жительства. Но еще в 2021 году, когда начались разговоры о возможном полномасштабном вторжении, мы со знакомыми продумывали варианты, куда же выезжать из России в этом случае. Когда все случилось, мы узнали, что Португалия – одна из немногих стран Европы, куда разрешен въезд для украинцев и членов их семьи независимо от их гражданства (мои жена и дочь – гражданки РФ), и даже если у них нет европейской визы, чтобы они получили временную защиту. Вот так мы и оказались в Лиссабоне.

– Были ли вы знакомы с украинским продюсером Юрием Бардашем, недавно похваставшимся российским паспортом на фоне портрета Путина? Если да, то как вы можете прокомментировать его поступок?

– Однажды виделся с ним на встрече. Что могу сказать по этому поводу? Недальновидный выбор – присоединиться к стране-террористке в то время, когда уже доказано такое количество преступлений.

– Каким кажется вам Лиссабон после одиннадцати лет проживания в Москве?

– Я обожаю Лиссабон. Москва мне никогда не нравилась. Есть эмоциональная часть о ней, а есть очевидная. Москва – очень комфортный для проживания город. Там все сделано так, что круглые сутки ты можешь получить все, что угодно. Москва – это витрина, чтобы показать, как все классно в России. Как при Сталине, в Москву приезжало очень много иностранных делегаций, и все удивлялись, какой невероятный советский город. И сейчас то же, только при условии нового тоталитарного режима.

– В Лиссабоне вы полностью изменили род своей деятельности?

– Когда мы только переехали в Лиссабон, находились в сильном стрессе от всего, что происходило в Украине. Зверства русских к тому времени были уже обнародованы. Поэтому переводить свой стресс в творчество в то время мне не удавалось. И если у многих украинцев была, есть и, надеюсь, будет возможность вернуться в свой дом, у меня такого нет. Мой дом или то, что я с ним ассоциировал, – я туда уже не вернусь. Это была моя внутренняя проблема. Теперь он [дом] здесь, в Лиссабоне. И нужно было думать, что делать дальше.

Моя огромная проблема – это лень к изучению нового языка, а моя деятельность напрямую зависит от его знания. То есть, чтобы работать по специальности, так сказать, мне нужно знать португальский язык на высшем уровне, чтобы доносить смыслы, делать монтаж. Поэтому когда я увидел объявление, что в украинский лагерь для временно перемещенных детей школьного возраста нужен человек, который смог бы организовывать отдых и интересно проводить время с ними, я сразу отозвался.

Я исследовал Лиссабон с этими детьми, организовывал ярмарки, где дети могли зарабатывать деньги, мы ездили на океан. И меня этот лагерь вывел из стресса. Если брать это еще с психологической стороны, то я многим детям заменял отца. Потом мамы этих детей говорили мне, что такого лета у их детей никогда не было. И я верю, что это правда, потому что у меня такого лета тоже не было. И благодаря этой работе у меня появились первые знакомства, связи. Так, мне, к примеру, предложили быть ведущим на достаточно мощном форуме украинцев. Я вам скажу, что здесь очень творческое сообщество.

– В одном из своих постов в Instagram вы написали, что "язык – один из главных критериев самоидентификации". Когда перешли на украинский язык и разговариваете ли вы на нем с вашей дочерью?

– Да, я считаю, что язык – это один из главных критериев самоидентификации. И я сейчас идентифицирую себя как украинца, именно через язык. Вот, например, у меня почти нет армянской идентификации, потому что я не знаю языка, родители меня не научили, а они носители, но не практиковали, скажем так. И вот поэтому я никак не могу отнести себя к армянам. Я не то что отгораживаюсь, но я – украинец, и мне так кажется, пожалуй, именно через язык. Когда раньше приезжал в Украину, то всегда пытался разговаривать на украинском, когда поддерживали этот диалог.

Что касается моей дочери, то не могу сказать, что мы разговариваем по-украински, но я читаю ей на этом языке. Также я делаю лагеря только украиноязычные. И когда она туда попадает, я исключений не делаю. Там она слушает меня на украинском языке. Все понимает.

– Из вашего Instagram невозможно не заметить, что вы отличный отец и что детям очень интересно с вами. Как вы открыли в себе эту способность легко находить общий язык с детьми?

– Чтобы понравиться ребенку – нужно быть ребенком. И чтобы работать с ними, тоже нужно быть ребенком в определенной степени (улыбается). Дети – это твой моментальный кэшбэк по эмоциям. К тому же у меня большой опыт сценариста. Когда-то я был ведущим в детском лагере еще до аннексии Крыма, ну и я много разговариваю (улыбается).

– Сейчас вы работаете как сценарист над проектами "Дома поговорим" и "Отвал ног"?

– Да, моя подруга Наталья Гарипова была продюсером проекта "Тихий вечер с Еленой Кравец", она пригласила меня на должность сценариста. Если бы СМИ этот проект не распинали, на мой взгляд, он выполнял свою миссию, над ним работало очень много патриотических людей, которые бы точно не забрали лишнего. Так вот, на этом проекте я познакомился с Еленой Кравец. Позже возникла идея подкаста "Дома поговорим", и я предложил свою помощь.

Относительно проекта "Отвал ног", в котором принимает участие украинский военный и начинающий писатель Александр Будько (более известный как "Цвіт терену"), который потерял конечности на войне, то это проверка инклюзивности по регионам Украины. То есть Саша ездит со звездами шоу-бизнеса по разным городам, они садятся в инвалидную коляску и проверяют, все ли доступно и безбарьерно.

Самое главное в этом проекте – это популяризировать и сделать все так, чтобы власти, бизнес-представители обратили внимание на то, чтобы пространство было инклюзивным для людей с инвалидностью и также для мам с детскими колясками. Это социальный, мотивирующий и благодаря Александру иронический проект. Он своим юмором, через сарказм, не разоблачает что-то плохое, а наоборот – делает так, чтобы зритель смог увидеть, настолько там плохо, сколько всего недоработанного или вообще не сделанного...

– После войны планируете продолжать жить в Португалии или хотели бы вернуться в Украину?

– Это сложный вопрос, учитывая, что моя семья является гражданами Российской Федерации... К тому же мне невероятно понравилось жить в Лиссабоне! Как уже говорил, я познакомился с очень многими представителями творческого сообщества, которые открывают разные заведения, и мне очень нравится с ними общаться. Мечтаю открыть украиноязычный стендап-клуб для предоставления возможностей выступлений и открытый микрофон для украинцев, пока выбравших путь остаться. Чтобы эти люди не теряли связь с украинским инфопространством и культурой.

Читайте также на OBOZ.UA интервью с художницей по костюмам Лесей Патокой об украинском языке до 24 февраля, кокошниках Поляковой и том, почему покинула Португалию ради Украины.