Фейгин: слухи об операции Путина могут быть правдой, от него хотят избавиться "легким способом". Интервью

Слухи о серьезной операции, которую якобы должен перенести глава страны-агрессора России 69-летний Владимир Путин, могут иметь основания. Смерть диктатора на операционном столе "путем одной простой манипуляции" была бы лучшим выходом и для большинства олигархов в РФ, и для Украины, и для мира в целом.

Запад может подталкивать российские элиты решить проблему "легким и необременительным способом", поскольку постоянное сотрясание Путиным ядерной дубинкой их тоже изрядно напрягает. Когда диктатор умрет, на роль первого лица будет назначена переходная фигура, и мир сможет спокойно вздохнуть.

Такое мнение в эксклюзивном интервью OBOZREVATEL высказал российский правозащитник Марк Фейгин.

– Сегодня очень часто обсуждают тему предстоящей операции Путина. В частности, говорят, она должна была произойти сразу после 9 мая. Можно ли верить таким слухам? Действительно ли у него со здоровьем совсем плохо? Могут ли его "случайно" убить во время операции?

– Прямых подтверждений этого нет. Здоровье Путина – это, пожалуй, самая главная государственная тайна, охраняемая законом и всем, чем можно. У меня нет достоверного источника, который подтвердил бы это на сто процентов.

Но, тем не менее, то, что мы видим публично, то, что невозможно скрывать, напоминает, что это старый 70-летний человек с грузом заболеваний. Я сужу об этом по тому, как он выглядит.

Я не медик, я не могу поставить ему диагноз, но я вижу его подагрические пальцы, потому что я знаю, что такое подагра. И так далее.

Определенно, человек чем-то болен. Насколько это смертельное заболевание или неизлечимое, я не могу сказать. Но было расследование издания "Проект", в котором были приведены документы о том, что везде его сопровождают врачи и один из них Селиванов – онколог, якобы специалист в области онкологии эндокринной системы. Там также было сказано, что Путин для омоложения принимает ванны с пантами (рогами маралов).

Может ли человек в 70 лет иметь заболевание, которое требует оперативного вмешательства? С моей точки зрения, да. Учитывая его возраст в совокупности с той публичной информацией, которая циркулирует, такая операция возможна.

Я не знаю, когда она будет, не знаю, по поводу чего, но, судя по всему, со здоровьем у него не все так блестяще, как рисует его пресс-служба.

Может ли он умереть во время операции? Принимая во внимание то напряжение, в котором сейчас находится Россия с учетом так называемой спецоперации, могут ли появиться люди, интересанты, которые с удовольствием отключили бы ему шланг? Наверняка такие люди есть.

Мы можем судить об этом умозрительно, но закончить вот это все и не иметь всех тех проблем, которые они имеют, путем одной простой манипуляции, наверное, хотело бы изрядное количество людей. Некая фронда внутри Кремля есть не только в связи с самим Путиным, а с тем, что стало результатом этой "спецоперации".

Они лишились своих средств, они под санкциями, они лишены возможности любого маневра, они закупорены в России. Значительной части его окружения это не нравится.

Но решатся ли они на какие-то действия, о которых мы говорим, я не могу сказать.

– Вы считаете, что главные интересанты находятся все же внутри страны?

– Да, если мы берем в расчет окружение. Мы не берем в расчет Украину. Конечно же, все украинцы хотят, чтобы он поскорее сдох. Но одного желания мало. Нужно понимать, как складываются условия и могут ли они способствовать такому пути решения.

– Может ли к этой гипотетической ликвидации приложить руку Запад?

– Я уверен, что да. Потому что именно Запад может понуждать этих людей решить проблему легким и необременительным способом. Убирайте его и решайте свои проблемы. Но это настолько скрытая вещь! Даже еще большая, чем гостайна о здоровье Путина.

Почему Запад мотивирован решить эту проблему? Дело даже не в Украине. Они же периодически грозят ядерным оружием, ядерной войной. То отыгрывают назад, то снова начинают. А кому же это понравится?

– То есть фактически в его смерти заинтересованы…

– Все. Кроме, может быть, его родственников и самого близкого окружения. Россиян мы в расчет не берем – их никто не спрашивает.

Проблема заключается в одном-единственном человеке. Кто бы его ни наследовал, кто бы ни стал переходной фигурой, он не будет продолжать эту политику, он не сможет ее продолжать по очень многим причинам. Поэтому смерть одного человека спасет тысячи или даже десятки тысяч жизней.

– По поводу переходной фигуры. Представим себе, что завтра Путин умрет. Кто будет на его месте?

– Это зависит от того, как он умрет.

– Допустим, на операционном столе.

– Там несколько фигурантов, которые могут быть результирующими фигурами для всей элиты. Это может быть Патрушев, но ему тоже за 70 и, по слухам, он тоже переживал какой-то рак. Хотя он выглядит получше, чем Путин.

Может быть какой-то выходец из ФСБ России. Там масса молодых генералов, они могут сделать ставку на них. Либо это будет какой-то совсем уж нейтральный вариант – между олигархами, спецслужбами, армией. Могут выдвинуть кого-то из второго ряда, чтобы не брать на себя ответственность.

Но я думаю, что все будет решаться в моменте несколькими людьми.

– А какими именно людьми? Кто в России сажает в президентское кресло?

– Сейчас это, безусловно, ФСБ как самая сильная структура. Например, они могут поставить Мишустина, нынешнего главу правительства, который формально будет и.о. Но он ассоциируется с экономической сферой. Он мог бы всех устроить, но как переходная фигура, а не как финальная.

– А потом выборы будут или подобие выборов?

– Ну, допустим, они легализуют эту переходную фигуру. И что, Запад моментально отменит все санкции? С чего бы это? Нет уж, сначала вы измените всю политику, выйдите из Украины, сядьте за стол переговоров и разговаривайте обо всех параметрах международной политики, политики на региональном пространстве и так далее.

Что делать с Донбассом, с Крымом, с ядерным оружием. Как соблюдать договоры. Что делать с 140-миллионным народом, который нашпиговали и который весь ватный. Нацию надо оздоравливать. Им надо рассказать правду, пояснить, что хорошо, что плохо. Это долгий процесс.

И только потом может начаться этап снятия эскалации. Но не автоматически.

– Но в любом случае, кто бы ни сел в это кресло, всему миру станет легче.

– Сто процентов.