Лукашенко болен властью, Путин затаил на него обиду, – белорусский оппозиционер

В Беларуси 9 августа пройдут президентские выборы, на которых, по всей вероятности, Александр Лукашенко "назначит" себя на шестой срок. Если бы не было фальсификаций, с большим отрывом могла бы победить кандидат Светлана Тихановская.

Видео дня

Это первая кампания, в которой Россия не поддерживает Лукашенко. Президент РФ Владимир Путин затаил обиду на него и не отказывается от идеи поглотить страну. Об этом и другом в интервью OBOZREVATEL рассказал белорусский оппозиционный политик Анатолий Лебедько.

– До выборов в Беларуси остались считанные дни. И вдруг появляется информация о болезни Лукашенко. Само собой, она опровергается его пресс-службой, и все же Бацьке уже 65. Вы допускаете, что он может, если и не сейчас, то позже сложить полномочия по состоянию здоровья?

– Я не врач и могу поставить только политический диагноз. Александр Лукашенко болен на власть. Это не уникальное белорусское явление, оно достаточно распространено в мире. Но, как бы там ни было, люди, которые больны на власть, очень тяжело с нею расстаются.

В связи с этим ответ на ваш вопрос таков: думаю, не придется ждать, что Лукашенко вдруг появится на экране телевизора и скажет знаменитую фразу – "Я устал, я ухожу".

Будем исходить из другого – сейчас он реализует план мобилизации своей элиты или клана, начиная силовиками и заканчивая другими структурами, министерствами и так далее. Тем более, что за 26 лет "прихватизировал" все структуры власти. Они находятся в его собственности.

Что сейчас защищает Лукашенко? Он защищает не только свою безопасность, что естественно, поскольку, наверное, у десятков тысяч людей накопились вопросы к нему, которые находятся в компетенции судебной системы.

Но Лукашенко также защищает и результаты "прихватизации", так как по ее итогам фактически стал владельцем всей государственной собственности. Он контролирует все основные денежные потоки, включая бюджет, а также кучу бонусов, в том числе резиденции, самолеты, красные дорожки и бронированные автомобили. Президент очень мотивирован, чтобы все это защищать.

Поэтому, даже если он будет прикован к постели, то все равно будет держать власть, насколько позволят имеющиеся инструменты.

– В регистрации на выборы отказано главным конкурентам Лукашенко. Кто из оставшихся в списке имеет теоретический шанс победить? Или таковых уже нет?

– Особенность этой избирательной кампании в том, что Лукашенко не входил в тройку наиболее популярных участников президентской кампании. Если бы у нас были выборы, к сожалению, у нас этого нет, и мы употребляем слова "политическая избирательная кампания", то Лукашенко проигрывал бы и Бабарико, и Цепкало, и Тихановскому.

Сейчас в списке как альтернатива осталась Светлана Тихановская. Расчет власти был на то, что она не имеет никакого политического опыта, ее штаб разгромлен, большинство членов ядра сегодня находятся в следственных изоляторах.

Но как показали первые встречи в Минске, 10 тысяч человек пришли на встречу с Тихановской. Такого я не помню. Что-то подобное было только в начале 1990-х годов, когда рушился Советский Союз.

Поэтому на сегодняшний день для людей главный вопрос на повестке дня – когда уйдет Лукашенко. А все остальное – программа, наличие опыта и так далее – это уже уходит на второй и третий план. Если бы у нас считали голоса, Светлана Тихановская – совершенно далекая от политики – выиграла бы с большим преимуществом у Александра Лукашенко.

Что они будут делать? Я не исключаю, что ее могут снять в ходе этой избирательной кампании или делать ставку на тотальную фальсификацию. У нас в комиссиях 64,5 тысячи человек, и среди них буквально на пальцах двух рук можно пересчитать представителей других участников президентской кампании. Вот так будут "выигрывать" эти выборы.

– Лукашенко уже заявил о давлении на него и об угрозе Майдана. Мы знаем, какую невероятную смелость проявляли белорусы во время Второй мировой войны. Почему же сейчас не получается сковырнуть диктатора? И возможен ли в Минске Майдан?

– Главный архитектор белорусского Майдана – это Александр Лукашенко. Когда не зарегистрировали Бабарико и Цепкало – основных тяжеловесов этой кампании, – ни один штаб, ни одна политическая партия открыто не призвала каким-то образом реагировать на эту ситуацию.

Но люди вышли сами. В этом особенность кампании – много элементов самоорганизации.

Власть рассчитывала, что, вот они расчистят политическое пространство от уличных бунтарей, а информационное пространство – от блогеров. "Мы их знаем поименно, мы их нейтрализуем, и на этом протесты закончатся". А нетушки. Эта кампания отличается тем, что совершенно неожиданно появляются спикеры протестов.

Была уникальная ситуация, когда государственное телевидение показало, как председатель КГБ идет с черной папкой на доклад к Лукашенко. И они интересуются, что там. Называют фамилию бабушки из Гродно, которая произнесла речь в поддержку блогера Сергея Тихановского и в один миг стала очень популярна в интернете.

Когда они начинают воевать с бабушками, студентами, айтишниками, которые неожиданно появляются как грибы… Я думаю, все еще впереди. Даже если штабы не могут напрямую призывать к улице, Лукашенко уже сделал, чтобы эта улица имела место быть. Потому многие рассматривают это как гражданский долг.

Тем более, что ошибок, которые делает Лукашенко, огромное количество. В Минске разрешили встречаться с избирателями только в пяти местах. И это очень неудобные площадки, где-нибудь на окраине города.

Все, что не делает власть, вызывает обратную реакцию – это как бумеранг, который обращается не тем результатом, на который они рассчитывали.

Что я прогнозирую? 9 августа ничего не решится. Лукашенко, скорее всего, в шестой раз назначит себя президентом, но впервые он не будет иметь внутренней легитимности. Большинство граждан не признает его как президента.

Противостояния однозначно продлится. Во что оно выльется? Может быть формат забастовки, уличных протестов.

Сейчас Лукашенко пытается раскручивать тему конституционной реформы и перераспределения властных полномочий. Тут у него два мотива. Первый – надо будет что-то продавать в обмен на то, что он назначит себя президентом. Надо будет отдавать какие-то полномочия правительству, парламенту, при этом сохраняя контроль в целом над ситуацией.

Второй – Лукашенко задумывается над ситуацией, когда он не президент. Например, президент – его старший сын. Когда он представляет, что эти полномочия, ничем не контролируемые, оказываются в чьих-то руках, даже родственных, ему становится страшно. Потому что с такими полномочиями не стать больным на власть очень сложно.

Поэтому, думаю, после кампании он начнет активно продвигать проект конституционной реформы.

– Вы сказали об ошибках Лукашенко. А есть ли какие-то его решения, которые можно квалифицировать как преступление?

– У нас есть дела Гончара, Красовского, Завадского. Они же не раскрыты. Совершенно очевидно, что по этим делам должен отвечать и Лукашенко. Он зовет Интерпол, специалистов из США, Польши, России, чтобы показать, какой плохой Тихановский, или какой вор и жулик Бабарико, но народ задается вопросом: а почему бы нам не позвать Интерпол, чтобы они расследовали те дела?

Это то, что на поверхности. И понятно, что у нас примерно треть статей Конституции не работает. Многие завязаны на волюнтаристских решениях Лукашенко. Можно обоснованно говорить, что здесь есть признаки преступления.

Думаю, если бы в стране произошли перемены, то в первый же день почтовый ящик Лукашенко был бы забит судебными повестками. Огромное количество людей предъявили бы к нему требования, начиная от похищений оппонентов и заканчивая отбором собственности.

Да, список огромный.

– Вы сказали о том, что Лукашенко болен на власть. И вот накануне выборов он заявляет, что оппозиция готовит силовой захват власти. Значит ли это, что он мобилизует силовой блок, чтобы защититься во что бы то ни стало, используя любые методы?

– У президента действительно остался единственный столп – силовые структуры. Сейчас у него нет золотого запаса, чтобы покупать избирателей. Это еще одна особенность кампании.

– Что вы имеете в виду?

– Самый яркий пример – это 2010 год, Лукашенко берет кредит МВФ, 3,5 миллиарда, и отправляет эти средства на подкуп избирателей. Пенсии, пособия и так далее. Он все всем раздает. Каждая кампания была ознаменована ничем не подкрепленными подачками, которые Лукашенко осуществлял для различных групп населения.

Эта кампания – единственная, когда они только пообещали поднять пенсии на 6%. Но мы все понимаем, что инфляция будет больше этой цифры, поэтому повышение сразу же обесценивается.

То есть у него нет финансовых возможностей, чтобы купить хотя бы часть колеблющегося электората, как мы называем, "избирателей желудка".

Еще одна особенность кампании состоит в том, что Россия впервые публично не поддерживает Лукашенко. Нет ни одного заявления, где бы Путин или уполномоченные Кремлем люди сказали: "Александр Григорьевич, мы с вами, мы вас обнимаем, вы наша надежда".

Россия заморозила финансовую поддержку Беларуси еще с прошлого года. Можно предположить, что Россия кладет яйца в несколько корзин.

Эта кампания может быть признана нелегитимной не только Западом, но в какой-то степени и Востоком. Есть такая интрига.

– В последнее время Лукашенко сделал целый ряд шагов, которые можно назвать недружественными в отношении РФ. Например, купил у США второй танкер нефти, а также предупредил Путина, что союзное государство может строиться только на равноправной основе, а о передаче территорий речь не идет. Как будут строиться отношения Беларуси и России при Лукашенко в ближайшие годы? Удастся ли Москве поглотить страну?

– Я думаю, что все-таки формула "Лукашенко – сукин сын, но это наш сукин сын" для Москвы остается. По определенным критериям он для них достаточно удобный президент.

Он очень сильно привязал страну к России, в первую очередь, экономически, энергетически. Это и строительство атомной станции с непонятными экономическими перспективами, но с очень сильным геополитическим влиянием России через эту АЭС. Это воздействие не только на Беларусь, но и на Прибалтику, и так далее.

Конечно, сейчас Путин обижен на Лукашенко, потому как, когда Путин думал про транзит власти, для него самым симпатичным сценарием было поглощение Беларуси. Он делал на это ставку. Лукашенко уперся. Путин решил вопрос власти до 2036 года в России, но явно затаил обиду на Лукашенко.

Поэтому Путин будет играть в длинную стратегию. Его время не поджимает. У него нет таких обстоятельств, как у Лукашенко, как избирательная кампания, как рейтинг на уровне исторического минимума, выглядывающий из-за плинтуса. Не случайно самый распространённый мэм – "Саша три процента".

У него таких проблем нет, поэтому Путин может подождать. Он делает ставку на экономику, на коронавирус, перекрывает каналы финансирования для Лукашенко. Мы видим, что сейчас Путин вывел отношения с Лукашенко на уровень бухгалтерии – дебет и кредит, вот наши отношения.

Но цель у России осталась – так или иначе делать Беларусь частью Российской Федерации. От этих планов они не отказались, а просто перенесли их на более длинную перспективу.

Но, конечно, Лукашенко хотел бы остаться в истории как человек, который не сдал страну.

– Говорят, что Путин заинтересован в вечном правлении, прежде всего, так как только он будет отстранен от власти, окажется на скамье подсудимых – в Гааге или где-то еще. Есть ли такая же перспектива и мотивация у Лукашенко?

– Между Путиным и Лукашенко все время идет заочное соперничество – кто будет последним диктатором. У них одни цели и задачи и схожие проблемы, и логика их действий совершенно очевидна. И груз ответственности такой же, и багаж прошлого, и кредитная история подобны. Они как два сиамских близнеца.