Главврач больницы Киева: поступает все больше тяжелой молодежи, реанимации перегружены

Киевская городская клиническая больница №4, которая является опорным медучреждением первой волны для лечения больных коронавирусом, заполнена на 95%. Реанимационные отделения работают в усиленном режиме.

Видео дня

С тяжелой формой COVID-19 в медицинское учреждение поступает все больше людей молодого возраста. 80% всех пациентов нуждаются в кислородной терапии. Об этом в эфире телеканала Obozrevatel TV рассказала директор (главврач) больницы Татьяна Мостепан.

– Прогнозы абсолютно неутешительны. Несколько недель назад ВОЗ говорила, что осенью у нас будет чуть ли не 9 тысяч случаев в сутки. Вы подтверждаете это или нет? Возможно, даже будут еще большие цифры?

– Я скажу так. Все же и информация о том, что якобы коронавирус – это фейк, что его не существует, сыграла с нами злую шутку. Люди начали пренебрегать всеми средствами защиты, перестали использовать маски в общественных местах. Это касается и расстояния 1,5-2 метра. Поэтому мы видим результаты всех этих вещей, такие антирекорды.

Действительно, сейчас все сосредоточены на койках. Над этим работает и Департамент здравоохранения. Ежедневно количество коек в городе Киеве увеличивается, койки перепрофилируются на инфекционные. На самом деле вся эта ситуация контролируется с марта месяца.

Но если сейчас наши люди не будут сознательно подходить к этой ситуации и продолжать не верить в коронавирус, то мы, к сожалению, будем видеть такие цифры или даже больше.

Поэтому я призываю наше население беречь себя, беречь своих близких, не пренебрегать средствами защиты, держать дистанцию, носить маски в общественных местах, в закрытых помещениях. Потому что, если человек в маске и соблюдает дистанцию, фактически он на 80% минимизирует риски заболеть.

Конечно, молодежь, люди с более сильным иммунитетом болеют, но переносят болезнь более или менее нормально. Но есть группа риска – это люди, которые имеют сопутствующие заболевания, хронические, с кардиологическим анамнезом, с онкологическим анамнезом, с сахарным диабетом, с ожирением. Эти люди находятся под прицелом коронавируса, у них течение болезни тяжелое.

Но должна сказать, что в последнее время довольно сложно переносят болезнь и пациенты более молодого возраста. Болезнь омолодилась.

– Как вы можете объяснить это из своей практики? Вирус уже адаптировался? Ведь мы знаем, что он достаточно быстро мутирует. Теперь он поражает и молодых?

– На самом деле, он и раньше поражал молодых. Просто молодежь, скажем, люди, которые имеют хорошее здоровье, иммунную систему, переносят болезнь в легкой форме. Много случаев, когда молодой человек болел, даже об этом не зная. Затем мы видим иммуноглобулины, антитела и понимаем, что он уже перенес эту болезнь.

Поражает коронавирус абсолютно всех – от молодых до возрастных людей. Речь идет о том, у кого какое течение. У молодых людей оно более легкое. Как бы то ни было, оно и остается более легким. Большинство реанимационных больных – это возрастная группа с сопутствующими заболеваниями.

– Вы сказали, что теперь тяжелых больных среди молодежи больше. Можете объяснить почему?

– Прежде всего, потому что не обращаются к семейному врачу. Начинают лечиться дома с интернетом, назначать сами себе нереальную антибактериальную терапию, какие-то лекарства.

Но я хочу, чтобы все поняли: каждая таблетка имеет свое побочное действие. Каждое лечение имеет свои последствия. И именно таких больных мы сегодня видим – сами лечатся дома, а потом мы боремся не только с коронавирусной болезнью и с ее осложнениями, а еще и с осложнениями, которые они приобрели, применяя неконтролируемую терапию.

Я подчеркиваю: никогда не нужно ничего принимать, кроме, возможно, каких-то профилактических вещей, витамина С или поливитаминов. Если больной видит, что у него ухудшается состояние, у него появилась какая-то одышка, что он себя очень плохо чувствует, если у него высокая температура, он сразу должен обратиться к семейному врачу и не медлить. Если это критическое состояние – в скорую медицинскую помощь.

Самому из этой ситуации очень сложно выходить.

– Достаточно ли койко-мест в вашей больнице? Возможно, вы также знаете ситуацию и по Киеву.

– На самом деле это горячий вопрос. Ежедневно мы собираемся в штабе, обсуждаем и анализируем койко-фонд города Киева, и наша больница не исключение. Наш инфекционный госпиталь сначала заходил с 375 койками. Сейчас мы расширили его до 435 коек. Я не думаю, что это будет последнее наше расширение, перепрофилирование коек.

Относительно коек, конечно, наше руководство работает, и по мере поступления они перепрофилируются и организуются.

Но дело не в этом. Я хочу призвать людей, чтобы они сознательно подошли к этому вопросу, потому что мы видим эти впечатляющие антирекордные цифры. Мы понимаем, что все эти люди имели контактных, и мы понимаем, что через неделю-две это увеличится вдвое. Это все понятно, здесь секрета нет.

Чтобы не было тяжелых больных, чтобы люди не поступали в критическом состоянии, прежде всего, необходимо вовремя обратиться к врачу. Это залог того, что болезнь будет перенесена в более или менее легкой форме, что она не будет запущена и не будут присоединены сопутствующие заболевания.

– Не совсем понятна ситуация с койко-местами. Их сейчас достаточно или нет?

– На сегодняшний день их достаточно, но я могу сказать четко, что наша больница заполнена на 95%. Мы опорная больница первой волны. Сейчас задействованы больницы второй волны. Они разворачивают койки. Коечный фонд для лечения коронавирусных больных увеличивается каждый день. Ежедневно это мониторится и ежедневно увеличивается.

У нас достаточное количество стационаров и коек. Но, видимо, речь будет идти о том, что эти койки должны быть, прежде всего, кислородные, у них должны быть профильные специалисты. Например, у нас в больнице мы практикуем мультидисциплинарный подход. У нас к лечению коронавирусных больных приобщаются все – кардиологи, невропатологи, терапевты, пульмонологи. Речь больше идет об этом.

– Позвольте здесь очень важное уточнение. Господин министр Степанов сказал, что проблем с кислородом нет. Это первый момент. Второе – многие медики говорили о том, что аппаратов ИВЛ достаточно, но недостаточно людей, которые умеют ими пользоваться. Какая ситуация у вас? Возможно, вы знаете и о ситуации по столице.

– Я буду прежде всего говорить о нашем заведении. На сегодняшний день у нас достаточное количество аппаратов ИВЛ и кислородных коек, которые оказывают медицинскую помощь. Но мы понимаем, что ИВЛ не отменяет работу около него врача-анестезиолога, среднего и младшего медицинского персонала.

У нас работает две реанимации. Реанимация, в которой было 9 коек, сегодня работает на 15, а в которой было 6 – теперь на 9. Персонал в каком количестве был, в таком и есть.

На сегодняшний день мы справляемся с этой ситуацией, но скажу честно, мы думаем о том, чтобы разворачивать и увеличивать, возможно, создавать еще одно реанимационное отделение. Это связано с тем, что больные, которые сегодня поступают, гораздо тяжелее, чем мы видели в июне, в июле. Это совсем другой контингент.

– А медицинского кислорода достаточно? Подтверждаете слова министра?

– В нашем заведении – да.

– А по столице вам известно? Возможно, вы общаетесь с коллегами.

– Пожалуй, стоит обратиться к другим директорам медицинских учреждений. Все же они должны отвечать за эти вещи. Но то, что мы можем сказать – фактически 80% больных, которые на сегодняшний день прибывают, нуждаются в кислороде.

– Вы сказали, что ваша больница заполнена на 95%. Эти 5%, которые остаются – это на сколько дней?

– Дело в том, что больница не может оперировать постоянными единицами. Ежедневно у нас идет выписка около 50 пациентов, ежедневно идет прием больных. Эта цифра не может быть постоянной.

Конечно, мы как больница, в которой находится стационар, принимаем исключительно больных средней тяжести, ближе к тяжелой. Больные с легким течением должны лечиться амбулаторно, их лечит семейный врач. Мы берем на себя более серьезных больных.

Как только критическое состояние больного снято, и он перестает нуждаться в инфузионной терапии, внутримышечных инъекциях, внутривенных инъекциях, если он уже готов переходить на таблетированную форму лечения, он продолжает лечение дома.