"Дрова матери привезут за убитого сына – и хорошо". Михаил Кукуюк – о том, как долго будет идти война, беглецах-артистах и "гниловатых" актерах из РФ

Михаил Кукуюк – актер театра и кино, музыкант. Служит в Национальном академическом драматическом театре имени Ивана Франко. С 2014 года ездит с концертами в поддержку ВСУ по военным частям и больницам.

В разговоре с OBOZ.UA артист рассказал о настроениях украинских бойцов, вероятных прогнозах об окончании войны и "гнилых" российских актерах. Мы встретились с Михаилом после очередного представления в театре.

– Как изменилось ваше отношение к работе с войной?

– Считаю, что с 2014 года среди работников нашего цеха появилось больше ответственности. Мы не можем только декламировать какие-то патриотические, победоносные вещи, надо отвлекать украинцев и другим способом – и с помощью спектаклей на жизненные темы, тех же комедий. А потом это уже критики разберутся – целесообразно оно или нет. Наша цель – хотя бы немного расслабить в непростом настоящем. А жизнь, к сожалению, потом нас снова вернет в реалии – только выключим фильм, закончится спектакль или песня, которую только что прослушали. Вообще, мы, артисты, сейчас оказались в непростом положении: снимаешь кино на какую-то классическую тему – говорят: "С ума сошел? Война идет!" Снимаешь о войне – "и так тяжело, а ты еще и о войне". Но делать нужно. В первую очередь мужчинам, которые сейчас не на фронте.

– Как вы относитесь к тем мужчинам, которые с началом вторжения уехали за границу?

– Те, кто убежали за границу и там сидят, а потом приедут и будут нас учить жить, как жить, – это отдельная история. Как они убежали – это вопрос к СБУ и прокуратуре. Работники шоу-бизнеса – эти факты известны. С некоторыми из них сталкивался лично еще несколько лет назад, когда участвовал в одном из развлекательных телешоу.

– Речь, вероятно, о проекте "Танцы со звездами", где вы оттанцевали восемь эфиров, а дальше отказались участвовать. Как вспоминаете работу сейчас?

– В общем, мы, конкурсанты, в проекте сдружились, на репетиции я не шел, а бежал. Но не помню, чтобы наш танец с моей партнершей хоть раз похвалили члены жюри. Кроме того, время от времени возникали конфликты. К примеру, мне однажды сказали, что должен выйти на танцевальную площадку в советской форме под песню "Темная ночь". А эфир планировался в первый день сентября. Говорю: "Вы не забыли, что было в этот день в 1939 году?" А они начали давить на то, что "наши деды воевали". Говорю: "У меня дед до Берлина дошел, к чему это?"

– А как складываются ваши отношения с телеканалом сейчас? Вон певец Дантес написал пару строчек о журналистах, защищавших в суде Коломойского, и, по его словам, из-за этого ему отказали в участии в рождественском концерте, который снимал телеканал.

– У нас отношения как маргарин: ни пользы, ни вреда. Транслировались фильмы с моим участием – "Слуга народа" и "Свингеры", которые крутят часто на Новый год.

– Вы с коллегами ездите на фронт с выступлениями. Расскажите об этих поездках.

– Вот снова собираюсь послезавтра, я мобильный – собрался и уехал. Интересное вам сейчас скажу: этими выступлениями не только стараюсь помочь нашим воинам переключиться, в первую очередь – себя радую. На "нуле" со мной происходит очень странная история: невероятно успокаиваюсь. Не знаю почему: Дружковка, Бахмут, Авдеевка… Там я спокойно сплю. И юмор там острее воспринимается. А сколько его там! Мне кажется, что нашим кинопроизводителям нужно ездить и собирать истории. Там каждый боец – это готовый сценарий. Ни один "рядовой Райан" не сравнится.

– Помните свое первое выступление? Что ощущали?

– Внутренний глубокий выдох, невероятное удовольствие от того, что при деле. Рядом – красивые люди в военной форме, невероятно красивые местности. Я даже решил прогуляться по травке. Но ребята за руку вовремя схватили: "Здесь мины, "лепестки" разбросаны кругом".

Мы выступали в бригаде, удержавшей северное направление Киева, они не дали россиянам дойти до Броваров. Оттуда Татьяна Чорновил, уничтожившая там свой первый российский танк. Это о женщинах на войне – не зря этот выстрел произвела именно женщина. Я считаю, что у нас в стране матриархат, что бы там кто ни говорил. Женщина умнее и умелее мужчины. Вспомните наши поговорки, типа "пока не напьюсь, черта и жены не боюсь". В отличие от россиян, у нас и мать, и женщина, и дочь, и сестра – это очень важно. Муж идет на войну и говорит: "Мамка моя, не ругай меня". Я считаю, что это прекрасно – у нас цивилизованная культура.

– Вы рассказывали в интервью, что в феврале прошлого года вас не взяли в тероборону из-за проблем со зрением.

– По тем же причинам не оказался на фронте. Когда нам в театр пришли повестки, пошли с ребятами становиться на учет. Меня не взяли – испорченное глазное дно, астигматизм наслоился, высокая степень близорукости – минус 11. Сейчас все время думаю, где я могу помочь фронту. Знаю театры, где работники пошли на курсы психиатрии военной. Сейчас это нужно, потому что приходят с фронта военные, выгоревшие из-за контузии и пережитого шока.

Мы все должны пойти на тактическую медицину, потому что неизвестно, что завтра будет. Россияне тоже учатся. В наших новостях подметил тенденцию: мол, все будет хорошо. Я не хочу говорить, что на нас одеваются розовые очки. Однако считаю, что нужно чаще смотреть правде в глаза: враг коварен, зол и подл. И их элементарно больше нас. Еще известный немецкий политик XIX века Бисмарк говорил: "Не ходите в Россию, потому что, во-первых, это длинные дистанции, во-вторых – большие климатические разницы, и в-третьих – низкий уровень запросов у народа". Не нужна им цивилизация. Дрова матери привезут за убитого сына – и хорошо.

А эти журналисты оппозиционные русские, писатели, певцы… Когда слышу тех, кто вроде бы на наших позициях, – такие фразы строят, заслушаться можно. И думаю: "Вот почему вы такие умные, а кагэбиста допустили к власти? Сексота, стукача? Как допустили такое после того, как родители гнили в ГУЛАГе и на Колыме из-за таких, как он?" У нас только пришел Янык – Майдан поднялся. Россияне, на мой взгляд, всегда были очень нерешительными. Помните, группа "Наутилус Помпилиус"? Так вот, во времена перестройки его лидера попросили поменять строки в песне "Скованные одной цепью". Сейчас это звучит так: "За красным восходом – розовый закат", а должно быть: "За красным восходом – коричневый закат". Он в своем творчестве предсказал русский фашизм. Но поступился принципами и изменил слова. И это в то время, когда можно было говорить правду, было, напомню, время перестройки, демократии какой-никакой.

– Вы считаете, что хороших россиян не существует?

– Не в этом дело. Давайте не будем говорить, что хорошие россияне – мертвые россияне. У меня есть знакомые россияне, воюющие за Украину. Один из них приехал еще в 2019 году, до сих пор – на фронте. Дерутся за нас, сидят в холодных окопах. А также не будем забывать (мы с вами уже сегодня говорили) об украинцах, которые первыми оказались за границей. И будет очень больно, если все эти Винники, Потапы и Ямы после победы приедут домой, а украинцы побегут на их выступления, будто ничего не произошло.

Хотя должен признать: обстоятельства могут быть разными. У меня есть знакомый, который честно сказал: "Боюсь, мне страшно". У него четверо детей, сейчас из-за границы гоняют машины для военных. Из тех, что на фронте, знаю нескольких, признающихся, что произошла пертурбация. Человек говорит: "Не знаю, что делать, у меня нет внутреннего волнения – когда выходишь на сцену и волнуешься. После фронта что-то исчезло, не могу объяснить почему. Пожалуй, оставлю профессию". А я не знаю, как этому помочь, какие слова подобрать.

– Война очень калечит людей…

– У меня есть друг – актриса, которую считаю одной из лучших в Украине. Она сразу пошла в ВСУ, а сейчас – в военном госпитале. Мы знаем людей, у которых рассекло лицо и тело, а есть люди, у которых мозг не справился со всем этим. Мы вместе учились у одного из лучших преподавателей театрального – Николая Рушковского. Ей говорили: "Светланка, ты однозначно будешь где-то в Европе". Она не участвовала в непосредственных столкновениях, как женщина, была при кухне. Но почему люди думают, что такие люди более защищены, чем бойцы? Во-первых, работа адская: в пять утра должен встать, начистить кучу всего, приготовить, а затем перемыть. Во-вторых, кухня – это тоже стратегический объект, туда так же прилетает, как и в окопы.

– А как вы относитесь к своим коллегам из России, которые оказались беспозвоночными приспособленцами?

– Я помню, как они приезжали, как к ним здесь относились. Машков снимался у Балаяна в Киеве вместе с Костей Степанковым и Адой Роговцевой. А Безруков в "Матче смерти" о событиях во время войны в Киеве. Правда, что-то там все время плачет: конъюнктивит, что ли? (Смеется.)Чтобы вызвать слезы у зрителя, не надо так наигранно рыдать в кадре.

О Хабенском вообще молчу. Один мой знакомый актер снимался с ним в одной картине и попросил сфотографироваться вместе. Он говорит: "Давай". А это было время, когда снимали еще на мыльницы. Актер сделал фото, а когда забирал с фотостудии снимки, увидел, что российский коллега, обнимая его, другой рукой показывает средний палец в объектив. Я поначалу не поверил, мол, быть не может, он же из Петербурга – как бы интеллигентного города. А потом увидел фотографию. Такие они гнилые.

У меня есть знакомые, которые в свое время очень любили фильмы с тем же и Безруковым. Я не понимал этого. Эта "Бригада" – ну о чем это? Люди, прошедшие серьезные 90-е, понимают, что романтизировать бандитов – бред. Это были воры, насильники, убийцы. Совершенно некрасивые люди. Россияне сейчас создали новый сериал "Слово пацана". Я помню этих казанских, сталкивался с ними лично. Дело в том, что мне первую операцию на глазах делали в Москве. И ко мне на Киевском вокзале, когда ехал домой, они прицепились – это страшные люди. Но немного испугались, потому что у меня после операции глаз был сильно надут, ушли. Вместо того чтобы думать об автономии – бороться за отделение Татарстана от России, вся их победа и мужество пошли на то, чтобы бить морды. В Москву уехать – выбивать деньги на вокзалах. Вот все, что могут. А между тем у них в земле лежит вся таблица Менделеева, могут жить припеваючи, а они кормят Москву.

– А что думаете о наших, вернувшихся домой из России, где строили творческую карьеру, только тогда, когда началось вторжение?

– У Саши Положинского как-то брали интервью, где спросили, как относится к коллегам, которые с большой войной перешли на украинский, переводят свои песни. Он сказал, что главное, чтобы это шло от чистого сердца. А я себе думаю: "Как оно пойдет у людей искренне, если у них мозги заточены составлять рифму на русском?" Не секрет, что многие из наших попсовых исполнителей подражали российским. А россияне, и это тоже не секрет, все воровали из-за границы. Выходит, мы воровали украденное… Наши продюсеры вместо того, чтобы создавать какой-то красивый аутентичный продукт, ту же "ДахуБраху", берут то, что звучит попсовее, потому что надо на корпоративах "косить" деньги.

Но у нас и были, и есть прекрасные коллективы. К примеру, вот вы слышали о рок-группе Stoned Jesus? Прекрасная музыка. Они едва ли не первыми показали, что украинский коллектив может пользоваться большим спросом в Европе. Однако недавно должны были ехать с концертами за границу, а их не выпустили. Вот это досадно.

– Когда вы приезжаете к ребятам на фронт, что они говорят – надолго война?

– Глупого народа в России много. По голове дали тем, кто забрал у нас кладовку, но нужно сделать так, чтобы другое – комнаты не забрали. И мы знаем, что у того условного соседа, который "отжал" часть нашего жилья, есть еще целая семья, которая присматривается к нашему дому. А еще в наших семьях есть люди, которые говорят, что не все так однозначно. Я не знаю, сколько война будет продолжаться физически, но то, что она будет продолжаться на другом уровне, – это однозначно.

Мне кажется, что это противостояние – надолго. Россияне продолжают накачивать ситуацию. Понапишут песен, наснимают фильмов. Мне кто-то говорил, что у них пять или шесть картин сейчас запущены о Мариуполе. И люди будут верить этой пропаганде. Даже в 70-х годах, когда уже был повержен нацизм, треть населения Германии считала, что Гитлер просто не разобрался в ситуации, немного переборщил, но хотел только лучшего для Германии. И это мы говорим о нации, которая умнее и взвешеннее, чем наш восточный сосед.

Мы имеем дело с очень подлым врагом, давящим на славянство, на веру. А у нас есть люди, которые все еще бегают в церкви Московского патриархата. Однажды у нас произошел такой разговор с военными на фронте. Один говорит: "У нас тоже должен быть открыт очень сильный отдел пропаганды". А ему возразили: "Ну мы же не россияне". А он: "Пока мы будем играть в толерантность, они снова залезут через церкви, фильмы и попсу".

Россияне в популяризацию своего языка и культуры вкладывают сумасшедшие средства. А некоторые наши люди до сих пор не понимают целесообразность украинского языка. Допустим, та преподавательница русскоязычная в столичном вузе, которая "топила" за "русский мир", работала себе преспокойно. А львовский вуз вышел с протестами против Фарион, которая всего-навсего произнесла неосторожную фразу. Ну сказала она такое, но я знаю, что ребята из "Азова", русскоязычные, никак не отреагировали на слова. Это ее фронт – язык. Вместо того чтобы бодаться друг с другом, нам надо сплачиваться, потому что вместе потом идти в разведку. Все мы будем солдатами.

А бороться в первую очередь надо с другим: не прощать предателей. Мне выскочила недавно какая-то реклама с Бойко – боже, он еще здесь ходит, что-то варнякает. Хватает совести что-то молоть. Нам нужно сбросить весь балласт – этих Повалий и Лорак. "Кроликов" этих, юмором которых отупляли наш народ. Медведчук спокойно гулял по Киеву, который в свое время не защитил украинского гения Стуса. И когда у этого так называемого адвоката брали интервью, он уверял, что все сделал правильно. Мол, стихи поэта не нравились.

А мы снова готовы все простить: мол, живем же в демократическом обществе, должна быть оппозиция. Но оппозиция – это несколько другое. Любой оппозиционер в Польше – это прежде всего патриот своей страны. Мы должны не давать возможности зайти сюда всему русскому – они ищут щели, чтобы снова залезть. Никогда не забуду, как приехал в одну из церквей на Подоле батюшка из России: "Мне хотя бы зиму побыть". Спрашивают: "Что, у вас там все так плохо? Говорите, что из Подмосковья". А он: "Зимой есть нечего. Мужчины на заработках, женщины пьют. Дети уже тоже начинают, а старики лежат, потому что пить уже не могут. Кто бы яичко принес – ничего нет". Я уже не вспомню, чем закончилась эта история, но человек кратко описал положение вещей, которое наблюдается не в каком-то Нижневартовске, а под Москвой.

– Еще хочется спросить немного лично о вас. Ваши родители – народные артисты Петр Кукуюк и Антонина Паламарчук. Что помните с детства?

– Когда с братом ложились спать, родители иногда приходили к нам, и мы пели. У нас была своя коллективная колыбельная, которую исполняли. Мама очень хорошо пела украинские народные песни. Семья у нас была украиноязычная, хотя отец из Восточной Украины. Папа и мама были представителями настоящей украинской интеллигенции. Научили меня, что если человек – патриот, то будет при любом режиме соблюдать принципы. Родители закончили студию при столичном театре Франко, но работать уехали в Житомир, в местный музыкально-драматический театр. Они были совершенно бескорыстными людьми. Прежде всего – искусство, а успех, слава – второстепенно.

– Ваш папа дружил с Михаилом Стельмахом, в его честь назвал вас. Что вы помните из этой дружбы?

– Он мне подарил книгу, которую подписал: "Маленькому Михайлику от деда Михаила". Помню, как отец говорил: "Сегодня Стельмах придет". Мама усердно готовилась, Михаил Афанасьевич был гурманом, церемонным человеком.

– В интервью вы признаетесь, что любите играть отрицательных персонажей. Почему?

– Вижу себя немножко в зеркале. (Смеется.) Негативных героев играть интересно: наблюдать за ними, разбирать их поведение. Позитивному нужно постараться, а отрицательные – это же двигатели драматургии. Подлец всегда больше к себе привлекает внимание. На этом обычно и строится вся история.

Также читайте интервью с телеведущим Алексеем Сухановым: о "хороших россиянах" и родственниках, которых не хочет знать.

Только проверенная информация у нас в Telegram-канале OBOZ.UA и Viber. Не ведитесь на фейки!