Назария Яремчука хоронили дважды. Родные и друзья украинской суперзвезды – о его борьбе с раком и последних месяцах жизни

Жизнь легендарного украинского певца Назария Яремчука 29 лет назад оборвала тяжелейшая болезнь. 30 июня 1995 года исполнитель скончался от онкологического заболевания в черновицкой больнице.

Родные и друзья знаменитого украинца вместе с OBOZ.UA пролистали в памяти малоизвестные страницы жизни исполнителя. Музыканты рассказали о последних годах певца, когда он еще не знал, какие тяжелые испытания его ждут. А также – о тяжелых месяцах изнурительной борьбы с болезнью.

"В конце 1994 года я проводил свой творческий вечер во Дворце "Украина" – и там был Назарий, – вспоминает композитор и исполнитель Остап Гавриш. – После концерта был фуршет для артистов, и так получилось, что он ушел оттуда со мной последним. Говорит: "Завтра иду в больницу на проверку". Больше – ничего о болезни. После этого мы виделись и в Черновцах, и в Косове – о болезни тоже почти ничего, все время – о планах на будущее. Осенью у него был запланирован большой концерт во Дворце "Украина" – рассказывал, делился. А потом узнаю, что он уехал в Канаду, где жил его родной брат по отцу. Там ему должны были делать операцию. Когда вернулся, мы встретились. И я, честно говоря, не узнал его, потому что он очень похудел.

Но все мы продолжали верить, что все будет хорошо. Как-то звонит из больницы: "Я бы очень хотел съесть молодую картошку с малосольным огурцом". Мы с женой побежали на рынок – все нашли, огурцы замариновали. И он еще сказал, чтобы взял бутылку коньяка. Я переспросил: "Тебе можно?" Он: "Ты давай неси!" Мы пришли. Боже мой, а он еще больше похудел! Но с удовольствием стал есть. Жена Дарина взялась разливать коньяк: мне в рюмку, а ему – в ложечку. Я оглянулся по палате, вижу – висит его концертный костюм. Он: "Вчера был на выступлении". Я так обрадовался, подумал: "Может, даст Бог, и он выберется из всего этого. Мы ведь все знаем, как сцена лечит". Однако это была одна из последних наших встреч.

На похоронах я шел в голове процессии с портретом Назара. Где мы ни проходили, все улицы были заполнены людьми. Сотня тысяч человек! Все были очень угнетены, потому что он был истинно народным певцом. Говорил, что неважно, выступаешь в маленьком селе или большом зале – это в обоих случаях очень ответственно. Как-то у нас с ним был концерт в гуцульском крае, в селе Черемошна. А недалеко находилась школа-интернат – через реку Черемош пройти. И дети оттуда очень захотели попасть на концерт, написали письмо. Назара это так взволновало! Он растрогался настолько, что слезы выступили. Передал: "Пусть все идут". Они пришли, сидели в первом ряду.

Везде, где проходили наши концерты, мы не могли вписаться в намеченное время. Он на крыльях летал по сцене! И пел, пел. А если в день у нас иногда было по два-три выступления, то на последнем уже хорошенько опаздывали. Вспоминаю, приезжаем в одно село: зима, на улице больше двадцати градусов мороза, в клубе очень холодно. Уже десять вечера, а люди сидят: зал переполнен! Все ждут Яремчука. А в помещении – как в морозильной камере. Председатель сельсовета: "Наверное, не сможете спеть? Надо беречь голос". А Назар мне: "Что делать?" Говорю: "Ты решай, они же на тебя пришли". Он возвращается к председателю: "Концерт будет!" Люди были так рады – этот восторг нельзя передать. А он в пиджаке еще рукава закатал, чтобы не думали, что холодно. И надел самый легкий, хотя у него в кофре был гораздо более теплый костюм. И знаете, никто тогда не заболел.

Назарий был большим интеллектуалом, любые темы – ему все интересно. А еще был огромным патриотом Украины – как он за нее болел и переживал. Говорил о давлении СССР, а потом РФ: "До каких пор у нас будет все это продолжаться?" Всё анализировал, не молчал. Волновали его проблемы с Москвой. Однако призывал поступать взвешенно. Может, вы слышали песню: "Моя червона калина, скинь чорну хустину". Там были еще такие слова: "І хай відлітає в свою Московщину". А это был 1993 год. Хотелось спеть именно так, но Назар сказал, что это пока не ко времени, рано идти на прямой конфликт, мы еще слабы.

Он был очень мудрым. К детям своим – искренний. Сыновья после развода с первой женой жили с ним в Черновцах – учились в музыкальном училище. Они у него очень воспитанные. Когда мы сидели у него в гостях, а ребятам нужно было зайти в комнату, обязательно спрашивали отца, можно ли быть здесь. Он: "Хорошо-хорошо, все нормально". Был очень легкий – с ним комфортно работалось. Мы никогда не считали: вот должны заработать сколько-то денег. У нас не было таких разговоров. Главное – петь".

"Он принимал участие во всех концертах, ​​фестивалях и конкурсах, которые я проводила, – рассказывает режиссер-постановщик Людмила Пацунова. – Все 20 лет, сколько его знала. Я работала в отделе спецмероприятий Министерства культуры Украины. И Назарий Яремчук был певцом номер один, хотя никогда не исполнял песни о партии, Ленине – это все знали.

Июнь 1986 года – открытие Певческого поля в Тернополе. Съехались самые известные исполнители – Назарчик, Василий Зинкевич, Николай Мозговой, Оксана Билозир, Павел Дворский. Самые крутые хоровые коллективы – хор имени Веревки, Черкасский и Полтавский, Волынский, Закарпатский и другие. Программа была запланирована наша, украинская, но российская тематика проскакивала, потому что от нас требовали "дружбу народов". В финале должна была звучать "Широкая страна моя родная".

И вот Певческое поле – десять тысяч зрителей. Выступления одно за другим – все очень шикарные. Аплодисменты не стихают. И наконец финал, а после песни о "стране" – полная тишина. Никто – ничего. И тут вдруг на сцене из центра хора в подвешенный сверху микрофон один из исполнителей заводит: "Ой, у лузі червона калина похилилася".". Подхватывают уже пять голосов: "Чогось наша славна Україна зажурилася". А дальше весь хор, а за ними – и стадион: "А ми тую червону калину…" И пошло! Мы стоим за сценой, Назар – рядом, смотрю: плачет. "Чего ты?" – "Это от радости". На самом ли деле это выступление не было спонтанным, иначе как бы там появился в нужный момент микрофон? И что вы думаете, нам что-то было? Ничего. И мы еще много такого успели сделать до того времени, когда это уже не стало запрещаться.

Как я узнала о болезни Назария? Перед новогодними праздниками в 1994 году (я всегда делала в это время концерты во Дворце "Украина") звоню: "Будешь петь на елках"? Говорит: "Возьми "Смеричку", потому что я заболел". Прошли концерты – его не было. А потом сразу же был запланирован "Песенный вернисаж". Он приехал – пел. Утром мы встретились в Укрконцерте, говорит: "Люди, будем делать мой творческий вечер. Приеду домой – составлю программу". Запланировали концерт на середину мая. А потом я узнаю, что он улетел в Канаду – на операцию. Позвонил по телефону в марте, попросил перенести выступление на конец мая. Мол, надо окрепнуть. В апреле приезжает в Киев. Мы с помощницей Ниной Лемешко едем к нему в отель, открывает дверь – его половина, так похудел. В номере с ним жена Даруся. Обсудили концертные моменты, а потом говорит: давай перенесем на сентябрь.

В середине мая он прилетает из Черновцов на творческий вечер Юрия Рыбчинского. Поет, а после выступления становится плохо. Везут в больницу. Дарюся – рядом. Мы все навещаем. Однажды мне предлагают концерт к годовщине юго-западной железной дороги, спрашиваю: "Назарчик, будем петь?". Он обрадовался. Перед концертом говорю: "Давай поставим фонограмму". Нет, только вживую! Это был его последний концерт… Иногда в печати пишут, что в последний раз он вышел к зрителю на Певческом поле в Киеве в конце мая. Он действительно выступал и там. Во время репетиции ко мне подошла Даруся, говорит: "Люда, у Назария метастазы". Мы стоим, плачем. И здесь идет он – такой красавец! "А почему это вы ревете?" – удивляется. А потом был концерт. Как его безумно принимали зрители!

В июне я прилетаю в Черновцы на конкурс молодых исполнителей им. Ивасюка. Встречают Даруся с маленькой Маричкой, Дмитрий и Назарий с корзинкой ягод. Командует ехать к ним. Дарюся – за рулем, поехали. Стол накрыт – он очень любил принимать гостей. И все разговоры – о планах-планах. Гостиная вся в цветах. Он говорит фразу: "Приходят люди словно встретиться, а я чувствую, что прощаются…" Но это было так, между прочим. Я уехала в гостиницу, но потом мы виделись – согласовывали программу. А 30 июня я узнаю, что Назара не стало… И вместо его творческого вечера в сентябре мы делали вечер памяти. Желающих попасть на выступление было так много, что вместо одного концерта мы сделали три".

"Я знал, что он себя плохо чувствует, еще с самого начала, когда еще не было известно о его болезни, – говорит поэт-песенник Вадим Крищенко. – Я его повел к знакомому профессору. И он сказал: ну все более-менее, но есть какая-то точка внутри. Надо понаблюдать. Но как? Я пытался много раз его уговорить пойти к этому врачу, а он: "Ай, я хорошо себя чувствую!" И даже когда начались сильные боли в желудке, отмахивался. Много работал, концерты заканчивались поздно, нужно было отдыхать, а он очень хлебосольный человек – все друзья у него. А между тем болезнь прогрессировала… Я тоже в свое время попал под нож, в 49 лет. Но у меня был не рак желудка, как у Назария, а кишечника. Меня оперировал Александр Шалимов, а у него руки ювелира. И, слава Богу, до сих пор я жив.

Назарий много раз был у нас дома, когда приезжал в Киев. Еще была жива моя жена. Однажды он приехал выступать и взял с собой совсем маленьких сыновей, а они заболели. Жена поехала к нему, делала уколы. У нас такие связи были – прямо родственные. Когда жена умерла, он приезжал на годовщину ее памяти. Мы ходили вместе на кладбище, у меня остались фотографии. Среди поэтов я тот, чьих песен Назарий спел больше всего. Из музыки, мне кажется, Саши Злотника в его репертуаре было больше всего произведений. Это один из самых любимых композиторов был для Яремчука. Еще Геннадий Татарченко и Остап Гавриш.

С ним всегда хотелось разговаривать, встретиться. И выслушает, и посоветует. В отличие от своего коллеги по группе "Смеричка" Василия Зинкевича – это совершенно противоположные люди. Хотя я с обоими в хороших отношениях. Но к Назарию всегда было проще подойти – какое-то теплое от него шло. Мы с ним беседовали исповедально. Его справедливо называли легинем украинской песни. Я когда-то говорил в СМИ, что если бы хотели нарисовать Украину в образе женщины, то это была бы Раиса Кириченко. А мужчина – Назарий Яремчук. Я вам скажу, не знаю артиста, в которого было бы влюблено столько женщин!

"Ну, конечно, он же был очень красивый мужчина, – говорит певица и телеведущая Светлана Белоножко. – А еще и талантливый, теплый душой, женщинам такое нравилось. И это отлично. Я, например, когда наблюдала за мужем Виталиком, как к нему льнут женщины, только радовалась этому. Думала: "Какой у меня классный муж". Вот правда!

Когда Назарчик заболел, мы помогали с врачами. Поочередно – я с Виталиком, Саша Злотник, Николай Мозговой ездили к нему в Черновцы, возили лекарства. Когда он вернулся из-за границы, где проходил обследование, мы с самолета его забирали и просто не узнали. Ужасно изменился. Поняли, что скоро беда… Когда его не стало, все Черновцы вышли на улицы, представляете? Мы очень сочувствовали семье, потому что Марийка была совсем маленькой, два года, наверное. И он молодой – 43 года. У Назарчика выросли прекрасные дети – и Дмитрий, и Назар, и Мария. А какие уже славные детишки у его ребят! Я недавно была как зритель на одном концерте, где их дети с женами Дмитрия и Назара пели "Родину". Самый маленький, сын Дмитрия, такой смешной, настолько по-детски себя вел. Его хотели за руки взять на сцене братья – нет, вырывается! Самостоятельный такой".

"Мы не были с братом на том концерте, потому что на ту дату были запланированы выступления во Франции, – рассказывает Дмитрий Яремчук, сын певца. – Когда организаторы пригласили, мы ответили, что, к сожалению, не сможем. А наши жены запротестовали: "А мы сможем!" Это был первый выход на сцену моего младшего сына Андрея, которому два года. Ему так понравилось, что сейчас меня спрашивает: "Папа, а когда мы будем еще петь "Родину"?" Мы очень за него переживали, чтобы не побежал со сцены в зал или еще что-нибудь такое. Он ведь еще маленький, своя специфика восприятия всего. Решили, что старшие братья будут держать его руку. Но на видео видно, как он смешно вырывается. Это было так трогательно".

"Как нас воспитывал отец? Как все родители своих детей, – продолжает Дмитрий. – Не только папа, но и мама – в первую очередь. А еще дедушка с бабушкой. Папа действительно имел особую черту и нас учил: не надо думать о деньгах, а нужно – о деле, которое любишь. И тогда все сложится. А когда он мне выдавал на что-то деньги, говорил: "А когда я буду стареньким, ты будешь мне давать?" И это было, собственно, не о деньгах, а воспитательном моменте – что нужно заботиться о тех, кто в этом нуждается. Я говорил: "Конечно, папа". Но этого не произошло, потому что он не дожил до старости. Не увидел своих внуков.

У сыновей Яремчука есть семьи, причем свадьбу сыграли в один день (правда, для Дмитрия это был второй брак, его первая жена Наталья – дочь крымского политика Сергея Куницына). И у Назария, и у Дмитрия по трое детей. Со своей сестрой Марией, родившейся во втором браке Назария Яремчука, братья видятся нечасто, но, по словам Дмитрия, время от времени общаются: "В последний раз весной она мне написала. Это касалось авторских прав на определенные произведения папы. Спросила, не возражаем ли мы, чтобы взяла их в работу. Мы дали разрешение".

Дмитрий говорит, что они поздравляли Марию с днем рождения сына: "Но она не ответила на наше поздравление. Почему? Я не знаю. Но что здесь такого? Это нормально – у нас специфические отношения. Она не поздравляла нас с рождением ни одного ребенка. Но никаких конфликтов между нами с сестрой нет". Дмитрий говорит, что читал в СМИ предположение, что исполнительница родила сына от певца Александра Пономарева: "Я слышал такое, но думаю, что это не так".

Дмитрий признается, что у них с братом не много друзей среди коллег папы, но многие годы они держат связь с композитором Александром Злотником, которого считают крестным отцом в музыке.

"По факту я не крестный отец ребят, – рассказывает композитор Александр Злотник. – Но когда Назарий заболел, пригласил меня послушать сыновей. И сказал тогда такое: "Саша, если что, то, прошу, стань для них творческим отцом, следи за ними". Я помог ребятам получить в Киеве однокомнатную квартиру, потом двухкомнатную. Своему сыну не сделал, а им удалось помочь. Продюсировал их, писал песни. И уже, слава богу, народные артисты.

"Болезнь Назария начала проявляться очень стремительно, – вспоминает Александр Злотник последние месяцы жизни Яремчука. – Он очень сильно похудел, буквально за три месяца потерял около 17 килограммов. Но пока не знал, что с ним. На ногах переходил язву желудка. А потом что не съест – не идет. Решили, что поедет в Канаду к брату, тот договорился с хирургом. Я достал ему билеты, и они с женой через Париж улетели к родственникам. А потом он мне звонит по телефону: "Ты знаешь, врачи не взяли денег". Ну, я как это услышал, понял: все очень плохо. Он еще сказал, что врач разрешил все есть – и жареную картошку, и мясо.

Когда лежал в киевской больнице, я собирался на гастроли в США, спросил у медиков, какие лекарства привезти. Сказали, что ничего не надо, мол, уже не поможет. Но он продолжал петь. Ездил на концерты из больницы. Еще 29 мая выступил на Певческом поле в Киеве. А в июне у него был последний выход на люди. Он смог спеть только свою знаменитую "Родину", и она фактически стала его лебединой песней. А потом он уехал в Черновцы. Дальше вы знаете. На похоронах я впервые увидел, как колышется море людей. Идет колонна – и такая волна. Я впервые увидел, что значит для Украины настоящий певец. Он отдавал себя на сцене целиком, понимаете? Пели всегда вживую, не так, как теперь многие".

"В 1990 году мы с ним породнились, он стал крестным отцом моего младшего сына Вячеслава, – рассказывает певец и композитор Павел Дворский. – Он был очень красивым крестным. Когда был на гастролях за границей, всегда спрашивал: "Что крестнику купить? Подскажи, что больше любит". Говорю: "Назарчик, ну что пожелаешь, то и возьми". Но он хотел не просто подарок, а чтобы понравилось. Он очень любил своих сыновей, доченьку. Говорил: "Вот как интересно: у тебя два сына, у Василия Зинкевича, и у меня два сына".

Павел Дворский был одним из последних, кто видел Назария Яремчука живым: "За день до его смерти мы прилетели с гастролей в Америке. Знали, что Назарий находится в тяжелом состоянии. Из аэропорта взяли такси и, не заезжая домой, поехали в больницу. Два часа с ним пообщались, рассказали о гастролях, о встречах, сказали, что украинцы за границей хотели бы очень его видеть. Он: "Выздоровею – обязательно поедем".

А утром, когда пришли, он отошел в лучший мир на наших глазах. Было 10:20 утра. Когда Назарий умер, на его руке мгновенно остановились часы – есть в этом что-то мистическое… Меня попросили врачи пойти с его паспортом в поликлинику, чтобы засвидетельствовать смерть, такая процедура. Было очень тяжело держать этот документ в руках, потому что я его видел 20 лет подряд. Мы много вместе гастролировали, иногда он оформлял с паспортами коллектив в гостинице, иногда я помогал.

Если бы он раньше обратился к врачам! Медики потом говорили, что если бы вовремя сделали операцию, жизнь ему продлили бы. Он решил ехать к брату в Канаду. Но знаете, как долго нужно было ждать визу – дали только через месяц. А там каждый день был на вес золота. Но он верил, что выберется. Мучился от страшных болей, но продолжал планировать сольный концерт на осень во Дворце "Украина".

Известно, что Черновцы дважды хоронили Яремчука. У него был смертельный приступ 23 июня, из которого врачам удалось его вытащить. Но, конечно, по городу пошли слухи. А 30 июня его сердце остановилось навсегда.

Также читайте на OBOZ.UA, за что убили Игоря Билозира: жестокое избиение из-за российского шансона, 100 тысяч львовян на похоронах и судьба убийц композитора.

Только проверенная информация у нас в Telegram-канале OBOZ.UA и Viber. Не ведитесь на фейки!