Таможенные сумерки

Таможенный союз скорчил Украине гримасу – его комиссия приняла решение по антидемпинговым пошлинам на стальные и нержавеющие трубы из Украины, стекловолокно и часть машиностроительной продукции.

Свершилось то, о чем предупреждал недавно премьер Путин: «Таможенный союз будет вынужден ввести ряд ограничительных мер относительно продукции из Украины». Сбывается и предостережение президента Медведева: «Если Украина, например, выберет европейский вектор, то ей, конечно, будет труднее находить какие-то развязки в рамках Единого экономического пространства и Таможенного союза, в котором принимают участие Россия, Казахстан и Белоруссия».

Собственно, такое решение комиссии ТС особой новостью не стало. В феврале с. г. правительство России уже приняло решение о повышении пошлин на ввоз труб из Украины. А в декабре минувшего года Путин поставил Киев перед дилеммой: если Киев не присоединится к Таможенному союзу или ЕЭП, то Москва намерена будет вести политику постепенного отказа от покупки трубопроката. А если учесть, что в мае в Минске Россией, Беларусью и Казахстаном было подписано соглашение о создании зоны свободной торговли между странами ТС, то такие превентивные защитные меры в отношении Украины являются обоснованными. Эксперты называют это синхронизацией защитных мер. И этому есть объяснение: украинская металлопродукция, по признанию российского премьера, зачастую дешевле российской.

А ведь в апреле с. г. во время киевской встречи Николая Азарова с Владимиром Путиным наш премьер просил не прибегать к ограничительным мерам в рамках ТС по отношению к Украине. Более того выражал надежду, что РФ «пересмотрит решение от 31 января текущего года об увеличении ввозных пошлин на украинские трубы, а также разрешит проблему с применением изъятий и ограничений по отношению к украинским товарам».

Не свершилось. Не сбылось. А по-другому и не могло быть. Правила и требования, существующие в рамках ТС, предполагают как защитные меры в отношении рынков трех стран, так и их согласованные действия.

И хотя в Кабмине уполномоченный по сотрудничеству с РФ, странами СНГ и ЕврАзЭС Валерий Мунтиян полагается на предстоящую встречу 7 июня премьер-министров Украины и России с целью поиска компромиссного решения, вряд ли его стоит ожидать. Для «тройственного союза», в отличие от Украины, дилемма не стоит: либо Киев с нами, либо мы против него.

Надежда на то, что решение комиссии ТС забуксует при заключении правительствами трех стран соответствующих международных договоров с Украиной (что обязательно для вступления его в силу) весьма призрачна. Как и маловероятна реализация инициативы главы подкомитета Верховной Рады по вопросам международной экономической политики Алексея Плотникова о распространении с нашей стороны «защитных мер в отношении продукции одной из стран Таможенного союза на всю организацию».

Подобный сценарий означал бы одновременное начало «таможенной войны» на три фронта – в российско-белорусско-казахстанском направлениях.

Выход, похоже, один: садиться за стол переговоров и договариваться. 7 июня это попытается сделать Азаров с Путиным. Но что это даст? Все предшествующие переговоры на эту тему ни к чему существенному и устраивающему обе стороны не приводили.

ВВП во время апрельского визита сулил Киеву серьезные выгоды. По расчетам Института народнохозяйственного прогнозирования РАН, улучшение условий торговли с тремя странами принесет в украинский бюджет ежегодно дополнительно 6-10 млрд долл. А это, дескать, позволит улучшить торговый баланс, уменьшит дефицит бюджета и даст существенную прибавку для выполнения социальных программ.

Однако, при заключении харьковских соглашений и уменьшении цены на 100 долл. за каждую тыс. куб. газа также шла речь о «дотировании украинской экономики российской на сумму не менее 4 млрд в год». Кроме того, прогнозировалось уменьшение украинских тарифов на ЖКХ. Но миллиарды «растворились» в бюджетном потоке, а тарифы пошли в рост. Причина – злополучная базовая газовая формула в 450 долл. за тысячу «кубов», которая и свела по сути на нет для нашей экономики и ее граждан преимущества от харьковских компромиссов.

Безусловно, стержневым моментом нынешних переговоров по сотрудничеству в рамках ЕЭП и условий сближения с ТС будет газ. Но уменьшить его цену путем вступления в Таможенный союз – значит, перечеркнуть четыре года переговоров с Евросоюзом о зоне свободной торговли. А пункты этого документа уже согласованы, по разным оценкам, от 95 до 97%. И отказаться от ТС – неизбежны очевидные потери.

Цена вопроса по большому счету – пошлины. Если они маленькие (а в условиях ТС действуют единые тарифы для трех государств, отменяется таможенное оформление грузов и багажа, действует общий режим по импортной пошлине – 10-15%) , то повышается конкурентоспособность экспортируемой продукции.

Что мы экспортируем? В основном металл, химию, сельскохозяйственную и машиностроительную продукцию. При создании ЗСТ с Европой химическая отрасль будет поставлена на грань выживания – в себестоимости производства минеральных удобрений 90% приходится на российский газ. Прогнозируемая ранее цена третьего квартала голубого топлива в 313 долл., сегодня уже приближается к 350, а при таких затратах отечественным «химикам» не выжить.

С другой стороны, вступление в Таможенный союз станет ограничением для экспорта металлопроката на европейские рынки. Неутешительные тенденции и в отношении сельхозпроизводства: ЗСТ «добьет» отечественного агрария, учитывая устаревшие технологии и низкую производительность труда. Между тем и надеждам на качественное обновление нашего машиностроительного комплекса вместе с увеличением высокотехнологичной и наукоемкой продукции в условиях сотрудничества в рамках ТС и интеграции в ЕврАзЭС не суждено будет сбыться.

Словом, куда ни кинь – всюду клин. Для высокотехнологичного Запада мы останемся рынком сбыта продукции и дешевой рабочей силы, а для «сырьевого» Востока – «западной окраиной».

Когда высоки риски экономических потерь и нет однозначной интеграционной выгоды, вся надежда на искусство невозможного – переговоры. Если Украине удастся добиться от ЕС выгодных для страны условий свободной торговли, а с Таможенным союзом договориться о приемлемых пошлинах, то и создание ЗСТ и сотрудничество с Россией, Беларусией и Казахстаном по формуле 3+1, может оказаться той самой золотой серединой, которая на данном этапе и в ближнесрочной перспективе максимально отвечает интересам страны. В конце концов, в мире существует около 300 экономических союзов, а некоторые страны участвуют одновременно в 2-3 образованиях.

…И все же: почему Россия столь настойчива в стремлении приобщить Киев к триумвирату? Ответ лежит на поверхности. Еще в марте на пресс-конференции по итогам Межгоссовета ЕврАзЭС и заседания Совета министров Союзного государства Путин, отвечая на вопросы о переговорах по созданию зоны свободной торговли между Украиной и ЕС, сделал многозначительное заявление: «Уровень таможенной защиты, который Украина выговорила себе при вступлении в ВТО более чем в два раза ниже, чем наш единый таможенный тариф (между Россией, Беларусью, Казахстаном. – Авт.) . И даже в случае присоединения России к ВТО на тех основаниях, которые мы сейчас для себя определили с партнерами по переговорам ВТО, он почти не изменится. Он будет в два раза выше, чем украинский, - подчеркнул российский премьер. – Это означает, что если Украина создаст зону свободной торговли вместе с Евросоюзом и вынуждена будет уступить по многим позициям, чувствительным для украинской экономики, то она, разумеется, будет рассчитывать на то, что эти товары пойдут на российский рынок. А мы не сможем этого позволить себе сделать… В этой ситуации Россия вынуждена начать выстраивать границу… Не надо быть экспертом, чтобы понять, что последствия будут тяжелыми».

По мнению ВВП, это плохой сценарий развития событий, учитывая характер отношений Украины и России. «А вот вести переговоры с Евросоюзом в формате Единого экономического пространства, либо Таможенного союза – это совсем другое дело, и позиции совсем другие, гораздо более выигрышные».

Так Россия устами Путина ратует за присоединение Украины к ТС – как первому этапу экономической интеграции, за ее участие в ЕЭП и ЕврАзЭС, а затем - коллективные переговоры представителей России, Украины, Беларуси, Казахстана по созданию зоны свободной торговли с ЕС. Другими словами, украинская формула 3+1 означает сначала получение зоны свободной торговли с Европой и расширение сотрудничества (на сколько это позволительно по юридическим нормам и экономическим требованиям ЕС) с Таможенным союзом, а российская все то же самое – только в обратном порядке. Такое себе разновекторное движение «навстречу» друг другу.

Как бы не разминуться и не остаться при своих интересах…