Видео дня
Пресс-стандарт для президента
Не везет пресс-секретарю Януковича Дарке Чепак. Около недели тому назад она взмолилась своим бывшим друзьям из “Стоп цензуре!”: не называйте обсуждение тем, интересующих журналистов, “согласованием вопросов”, не ломитесь в открытую дверь и не ищите черную кошку в темной комнате. А чуть позже Дарка предложила изучить западные стандарты работы президентских пулов и на этой основе выработать собственный, современный и приемлемый для всех украинский стандарт взаимодействия.
По итогам этих двух выступлений Дарка отхватила уже привычные для нее ушаты помоев в стиле “За сколько продалась космическим пиратам!?” Однако поток обвинений не смыл очевидного факта: вырабатывать адекватные стандарты работы журналистов на президентском направлении действительно необходимо. И они должны быть максимально приближены к европейским - не потому что они там в Европе самые лучшие, а хотя бы по той же причине, по которой у нас доминирует европейский стиль одежды, а не вышиванки, косоворотки, кимоно или сари. Просто европейский стиль понятен, прост и удобен для каждого, кто с ним сталкивается.
Конечно, многие коллеги, отвлекшись от кидания продуктами жизнедеятельности в персону президентского пресс-секретаря (и ее злополучного шефа), скажут, что к Януковичу европейские стандарты априори неприменимы. Доля истины в этом есть: на коренастую фигуру степняка изящный амстердамский камзол вряд ли налезет, не разойдясь по швам.
Но это препятствие остается препятствием, только если рассуждать в категориях священной войны против “донецкого нашествия”. Коллегам же не мешало бы вспомнить, что речь о стандарте работы президентского пула, а не пула Януковича. Ведь Виктор Федорович, как и любой другой политик на посту президента - явление временное. А стандарт на то и стандарт, чтобы от временных фигур не зависеть.
Конечно, организация “Стоп цензуре!” предпочитает работать по собственному стандарту, в соответствии с которым в войне с врагом все средства хороши: Янукович у них объявлен вне закона, его положено “мочить”. Тогда как к его оппонентам отношение критично-лояльное. Так вот, господа, это - неправильно. Стандарт должен быть один для всех, правила должны быть общими, и нарушать их нельзя - даже под тем предлогом, что Янукович плохой.
И на Западе такие правила установлены. Та же Дарка рассказывает: “В США в зале для брифингов есть только 49 кресел, и каждое из них принадлежит конкретному СМИ. А в президентский самолет представители СМИ попадают только, уплатив денежный взнос. В Германии на брифинги в Бундестаг попадают только журналисты, имеющие удостоверение профсоюза. Если журналист ведет себя неадекватно - пресс-служба обращается в профсоюз, и журналисты решают в своем профессиональном объединении: оставлять ли удостоверение тому журналисту, который нарушает правила формата”.
Впрочем, то Бундестаг. А Федеральный президент в Германии - лицо непубличное, выполняет исключительно представительские функции, а потому для журналистов в принципе неинтересен.
О том, как взаимодействуют журналисты с высшими должностными лицами Франции, “Обозревателю” рассказал корреспондент ИА “Укринформ” в Париже Роман Сущенко:
“За свою каденцию Саркози трижды проводил масштабные брифинги, в частности - в текущем году и в позапрошлом. Журналисты там свободные, влияние у них сильное. Поэтому они могут ставить любые вопросы, а президент и премьер-министр - отвечают. Также есть подходы к прессе, когда премьер-министр или представители правительства выступают в парламенте. В ходе поездок по регионам или за границу - пул с премьер-министром или с президентом работает непосредственно. А если у журналиста есть необходимость срочно получить ответ на свой вопрос, он может задать его on-line на правительственном портале. Кроме того, президент и премьер проводят пресс-конференции, посвященные какой-либо актуальной теме. И я почти не сталкивался со случаями, когда на таких брифингах вопросы задавались бы не по теме. Разве что пару раз такое случалось, и журналист, задавший “отвлеченный” вопрос, всегда получал ответ”.
Собкор агентства “Интерфакс-Украина” в Брюсселе Ирина Хохлова перед интервью с еврочиновниками предварительно высылает им перечень тем - чтобы они могли подготовиться, и при этом считает, что журналистам в Брюсселе работать крайне комфортно:
“Я работаю не с правительством Бельгии, я работаю с европейскими институциями - руководством ЕС и НАТО. Мне лишь однажды пришлось делать интервью с премьер-министром Ивом Летерном. Никакие вопросы я не согласовывала, отправила все, что хотела и получила интервью с глазу на глаз.
В европейской комиссии ежедневно проводится “миддей-брифинг” - дополуденный брифинг, начинается он в 12.00. На нем присутствуют все пресс-секретари еврокомиссаров. Они начинают с объявлений о планах, говорят о том, что происходит в Европейской комиссии, о наиболее важных решениях - а потом журналисты могут задать любой интересующий их вопрос любому пресс-секретарю, вплоть до самого глупого, например, об их зарплате.
С еврокомиссарами общение может проходить в нескольких формах. Он может выйти на пресс-конференцию. Если время ограничено и ему нужно уходить, то, конечно, ты его за руку не поймаешь. Во время пресс-конференции можно задать любой интересующий тебя вопрос. Если же он идет по коридору, как это было у меня с комиссаром Фюле, можно свободно обратиться к нему: “Комишинер, как дела, скажи, что ты думаешь по такому-то поводу?” Если у него есть время, он остановится и ответит.
В здании Еврокомиссии есть огромная территория - пресс-ареа. Это все - для нас, журналистов. Остальная часть Еврокомиссии, где непосредственно работают еврокомиссары, чиновники - закрыта. Но если назначена встреча, к тебе спустится человек и проводит куда нужно. Вообще, здесь работать крайне комфортно. Такого понятия, как согласование вопросов, здесь никто не знает. Если бы среди наших западных коллег подняли такую тему, они бы сделали очень большие глаза. Типажи среди еврочиновников, конечно, бывают разные, но, как правило, они просят направить вопросы заранее. Ведь еврокомиссар ведет тысячу направлений, и чтобы он мог дать максимально исчерпывающую информацию, его должны подготовить.
Но даже если вы зададите вопрос, который не был послан заранее, это не вызовет проблем. Они достаточно гибки и хорошо работают с прессой. Они прекрасно понимают, что это они для прессы, а не пресса для них”.
Вот так. Оказывается, в Европе чиновники даже самого высокого ранга имеют наглость знакомиться с вопросами журналистов заранее. Но это демократические чиновники, и с вопросами они знакомятся демократически - поэтому к ним у “Стоп цензуре!” никаких претензий возникнуть не должно.
А теперь сядем в виртуальный самолет “Брюссель-Москва” - в России нас встречает шеф-корреспондент бюро ИА “Укринформ” в Москве Игорь Соловей:
“На больших пресс-мероприятиях никто заранее не ставит никаких рамок – задавать вопросы можно на любую тему (в рамках приличий, конечно). На последней ежегодной прессс-конференции президент Медведев отвечал как на серьезные вопросы - например, о своих планах на президентство, и на мой вопрос, в каких условиях появилась идея харьковских договоренностей, так и на вопросы с юмором.
.
Традиционно в первую очередь слово на таких мероприятиях дают ведущим российским (преимущественно – государственным) СМИ: телеканалам, информагентствам и газетам. Не слыхал, чтобы иностранные журналисты этому удивлялись.
Главное в другом – чтобы журналиста заметили: слово предоставляется хаотично - пресс-секретарем у Путина, лично президентом – у Медведева. Поэтому журналистам приходится импровизировать: кто флажками своих стран размахивает, кто держит таблички с названиями СМИ. Дважды на президентских конференциях мне предоставляли слово только потому, что заметили табличку “Киев”.
Что касается «заказных» вопросов... Никто никого за руку не ловил, но косвенные признаки свидетельствуют, что они таки есть: на последней пресс-конференции Медведева это проявилось из-за повторения одного и того же вопроса. Не скажу, что это было из ряда вон выходящее: вероятней всего надо было запустить определенный меседж.
Попасть в президентский пул при любой персоне – это поощрение и возможность развития карьеры. Например, нынешний пресс-секретарь Медведева Наталья Тимакова - выходец из “кремлевского пула”. Исходя из этого и работать с журналистами проще – инстинкт самосохранения еще никто не отменял.
Для западных СМИ эффективное взаимодействие налаживается путем предоставления, хотя бы периодически, некого эксклюзива, который потом идет в СМИ со ссылкой на «источник в Кремле». Понятно, что в силу закрытости российской власти любой «слив» считается успехом для журналиста и мало кто хочет потерять такую возможность. Кстати, в пул берут только граждан России - по соображениям безопасности.
“Режиссируют” ли пресс-службы темы вопросов? Скорее всего - да. Но не для того чтобы закрыть прессе рот, а чтобы был задан “нужный” вопрос – опять же для оглашения неких меседжей. Договариваются только с теми, в ком уверены и с кем у пресс-служб налажены доверительные отношения.
Есть даже такое понятие “по пулу” - это когда «нужная» новость записывается одним СМИ, но потом передается одновременно всем коллегам. Это все делается с одной целью – говорить от государства «одним голосом». Что, в принципе, отождествляется с обеспечением информационной безопасности государства.
Информационно-справочное обеспечение работы журналистов налажено отлично: пресс-релизы, списки участников, повестка мероприятий, раздаточные материалы и т.п. раздаются заблаговременно и в достаточном количестве. Да и на вопросы реакция адекватная.
Журналистов в России не возят в неотапливаемых автобусах (как, например, было недавно во время выезда журналистов в Чернобыль), вовремя кормят - если выезды длительные и затягиваются, размещают в нормальных гостиницах, обеспечивают интернетом и решают многие технические вопросы. Словом, создают журналистам нормальные условия для работы. Такие мелочи создают положительную атмосферу сотрудничества пресс-служб с журналистами: каждый понимает и ценит работу друг друга.
Чиновники различного ранга, как правило, требуют предварительного согласования тем, а часто и вопросов, которые журналист намерен им задать. И если в ходе беседы журналист отклоняется от согласованного списка, то это может вызвать «непонимание». В этом случае материалу не дадут «добро» на публикацию.
Справедливости ради надо отметить, опять же из практики, что сотрудники пресс-служб большинства ведомств (АП, МИД и других федеральных министерств) стараются максимально быстро реагировать (в меру их возможностей, конечно) на просьбы журналистов об организации интервью или комментариев. Может быть потому, что многие из них имеют опыт журналистской работы и понимают алгоритм этой работы”.
После такой информации впору уподобиться гоголевской Агафье Тихоновне и помечтать на тему: “Ах, если бы французскую демократию прибавить к брюссельской свободе, да добавить сколько-нибудь московской предупредительности - вот это был бы журналистский стандарт!”
Но целое не есть сумма частей, тем более таких разнородных. Адекватный стандарт взаимодействия журналистов и президентской пресс-службы может быть выработан только в результате целенаправленной, долгой и ответственной совместной работы всех субъектов “президентского пула”. И непримиримая позиция “стопцензурных” фундаменталистов здесь вряд ли подойдет. Хваленая европейская журналистская свобода появилась не вчера, и ничего в ней сложного, недостижимого и уникального нет. Она как идеальный английский газон, которому можно уподобить любую отечественную лужайку - достаточно просто регулярно поливать ее и стричь. В течение трехсот лет.
А тем, кто хочет “все - і негайно” - нужно идти не в журналисты, а в шахиды. Там их поймут.