Алексей Чернышев: префекты – абсолютная вертикаль президента с достаточно быстрой его реакцией

Действующий министр развития общин и территорий, а в прошлом успешный бизнесмен девелопер и губернатор Киевской области Алексей Чернышев уже ознакомился с децентрализацией и региональной политикой. Он вполне может стать премьером, а также является первым из номинантов на должность председателя Киевской городской государственной администрации (КГГА).

Овладение Чернышевым роли полноправного члена президентской команды внимательная публика могла отследить во время Конгресса местных и региональных властей, который состоялся в два захода на прошлой неделе.

Этот разговор ZN.ua с министром состоялся в момент, когда Банковой удалось, по меньшей мере публично, переломить ситуацию в отношениях с местным самоуправлением. Взаимные обвинения изменились на демократические обнимашки на фоне жесткого остракизма, которому власти подвергли мэра Киева, председателя Ассоциации городов Украины (АГУ) Виталия Кличко. Насколько эффективна такая политологическая конструкция мы увидим после того, как основные бенефициары и сами мэры сделают свои президентские ставки. А вот насколько она устойчива институционально, понять можно уже сейчас. На повестке дня – закон о местных государственных администрациях и внесение изменений в Конституцию. Вот-вот Центр, внедрив институт префектов, попытается еще крепче сжать в объятиях местное самоуправление.

Какие кнуты и пряники приготовила власть, чтобы выйти из зоны будущего напряжения ведущим игроком? Почему мэров приглашают пить кофе и решать проблемы на Банковую, а не в Минрегион? Есть ли у власти 300 голосов для голосования за Конституцию и окончательное изменение правил игры? С помощью каких инструментов Центр может реально приструнить региональные элиты? Кто будет дергать префекта за ниточки, и станет ли община юридическим лицом? Что будет с Киевом и законом о столице? Отдадут ли мэрам 80% налога на доходы физлиц (НДФЛ) и часть налога на прибыль, за что борется Ассоциация городов? Сколько в Украине несостоятельных общин, и как будут выживать сельские объединены территориальные общины (ОТГ) после открытия рынка земли?

Об этом – в первой части интервью с министром развития общин и территорий Алексеем Чернышевым.

Блиц

– Сколько вам нужно времени, чтобы принять важное решение?

– Секунда. После этого человек обычно ищет подтверждения уже сделанному выбору.

– Вы пойдете главой КГГА, если поступит такое предложение?

– Рано говорить об этом. Я работаю министром общин и территорий, показываю довольно неплохие результаты. И намерен делать это в ближайшее время.

– А премьером?

– Я в команде действующего премьер-министра и считаю, что этот вопрос неуместен.

– В чем заключается ваша личная миссия на посту министра?

– Завершить децентрализацию, сшить страну, обеспечить ее равномерное экономическое развитие, увеличить ВВП, модернизировать инфраструктуру. На каждый из указанных пунктов мне есть что ответить и показать.

– Назовите основной успех команды, представителем которой вы являетесь.

– Успех – в слове "команда". Все ветви власти в настоящее время объединены как никогда.

– А прокол?

– Очевидные просчеты в организации работы системы здравоохранения в период пандемии, а также массовой вакцинации.

– Будет ли осенью 300 голосов для внесения изменений в Конституцию в части децентрализации?

– После окончательного согласования позиций и регистрации проекта – будет. Но, в любом случае, речь идет о 2022.

– В Украине возможна президентская республика?

– Нередко это единственный путь для быстрых реформ и структурных изменений. Но, думаю, для Украины это немного преждевременный вопрос.

О полезной экспансии Банковой, профильном вице-премьере и проблемах на уровне районов

– "Все решения Конгресса будут реализовываться через акты правительства и ВР", "Мы не подменяем никаких ассоциаций, просто сокращаем путь решения вопросов для любого руководителя города"...

Алексей Михайлович, а почему не вы и не премьер-министр Шмыгаль сокращаете мэрам путь решения их вопросов? Почему не вы зовете их на кофе, а Кирилл Тимошенко и Андрей Ермак? Вам не кажется, что таким образом одна ветвь власти, подменяя другую, искусственно создает площадку, которая, согласно закону, должна быть у вас?

– Роли государственных институтов в вопросах региональной политики и управления действительно стоит четко разграничить. При Кабмине работает Межведомственная комиссия, которую мы в этом году реанимировали в соответствии с Законом "Об основах государственной региональной политики". Как и велит статья 18, этот орган возглавляет премьер, а я его первый заместитель. И в этом случае действует принцип: "Работу выполнять надо тихо, но эффективно". Более того, весь смысл существования и деятельности нашего министерства заключается в перманентном взаимодействия с главами общин, районными и областными советами и их депутатами. Мы ежедневно и постоянно поддерживаем связь с районными и областными государственными администрациями, а также с парламентским комитетом и профильными ассоциациями. Речь идет о нашей прямой функции.

Зачем Конгресс? При президенте Украины всегда был совещательный орган как канал прямой связи президента и его вертикали с регионами. Он мог менять названия... Сейчас, при президенте Владимире Зеленском, трансформировался в Конгресс местных и региональных властей. Это связано еще и с тем, что регионы в результате децентрализации и нового административно-территориального деления нуждаются в дополнительной коммуникации. Но, уверяю вас, в том, что происходит, нет ни малейшего противоречия. Более того, повестка дня Конгресса полностью синхронизирована с работой правительства, и прежде всего нашего министерства. Думаю, если вы внимательно следили, то заметили, какую роль в его работе играли и министерство, и министр.

– Не главную. Региональную политику сейчас формирует президент, тогда как это прямая конституционная обязанность Кабмина. И когда в 2019-2020 годах центральная власть воевала с мэрами на фоне развертывания пандемии, это тоже была не ваша инициатива, а общее настроение окружения президента. Борьбу с ковидом вы сами причислили к проколам власти. Но мы помним, как на еще одном пиар-форуме – "Украина 30" – тот же Кирилл Тимошенко на всю страну заявлял, что "процесс полностью контролирует Банковая". Но разве патронажная служба может интеллектуально и организационно заменить целый институт или министерство? Голову, в конце концов, ожидаемо отрезали Степанову. Не боитесь ли вы попасть в похожую ситуацию?

– Войны с мэрами не было. Другой вопрос, что отдельные мэры сознательно игнорировали решения правительства в контексте пандемии. Это история об их ответственности – перед людьми прежде всего.

Дальше. Возвращаясь к теме – мы реанимировали Межведомственную комиссию, и сегодня всю работу, связанную с региональным развитием, от имени правительства выполняет Минрегион. Более того, мы выходим на уровень этой группы именно тогда, когда нам не хватает полномочий для решения вопросов с другими министерствами – соцполитики, здравоохранения или образования. И я очень активно пользуюсь этим инструментом, когда возникает необходимость. И если вы не видите громких публичных заявлений на этой площадке, это не значит, что он не работает.

Возвращаясь к Конгрессу как совещательно-рекомендательному органу. Он нужен. Президент выступил как объединительный субъект, структурировал роли участников, причастных к формированию государственной региональной политики и принятия законодательства, и это правительству только в помощь. И мне как министру хватает полномочий, чтобы координировать реформу. И никакой конкуренции здесь нет.

– Но полномочий не хватало даже вашему предшественнику Геннадию Зубко, который был в статусе вице-премьера. Такое впечатление, что министерства, по сути, только после местных выборов узнали, что в стране пятый год идет децентрализация. Следовательно, при трансформации старых районов в новых критически снизился уровень услуг в общинах. Реформа на этом этапе дала обратный эффект. Между тем, помимо децентрализации, на вас висят строительная сфера и ЖКХ. Ваши амбиции могут допустить появление профильного вице-премьера?

– Уточнение: все решения по вопросам тех или иных реформ принимает правительство – есть министры. Поэтому тезис, что министерства узнали о децентрализации через пять лет, – некорректный. Относительно уровня услуг – тоже не соглашусь. Напротив, основные полномочия отдаются общинам, и с передачей полномочий и ресурсов эти услуги становятся для жителей доступными.

Об обратном эффекте. Если речь идет об отдельных чиновниках (особенно, районного уровня), которые тормозили реформу и изо всех сил держались за полномочия, то да, для них реформа дала обратный эффект.

Что касается последней части вашего вопроса. Обычно функцию профильного вице- выполняет профильный министр. Но я вообще не вижу в этом проблем. У меня достаточно полномочий для реализации тех реформ, о которых мы с вами говорим. Что подтверждается реальными действиями и результатами, а также положением в рамках Кабмина. Я не чувствую недостатка возможностей во взаимодействии с другими министерствами. Наверное, если бы были какие-то проблемы и непонимание с коллегами, я бы начал настаивать на другом подходе. Тем более что в ваших словах, безусловно, есть логика. И такие призывы время от времени раздаются. Но вам известна давняя мысль о том, что не название должности определяет руководителя.

Что касается ситуации во время передачи полномочий от старых районов новым... Вполне резонное замечание. Однако сейчас есть полное понимание со стороны министров, и мы действуем достаточно скоординировано в рамках Межведомственной комиссии, действий лично премьер-министра и необходимых решений правительства. Поэтому у нас – никаких проблем с продвижением реформы.

– У вас, может, и никаких. Но мы говорим о людях, которые сегодня получают некачественные услуги на местах. Среди них – тысячи загубленных трудных семей и пожилых людей, к которым просто перестали ходить соцработники. И это лишь один пласт проблем. Кстати, Минсоц, согласно моей информации, не подготовил вовремя ни финансовых, ни кадровых выкладок процесса передачи служб новым районам. Чего вам здесь для координации хватило?

– Децентрализация как раз и призвана улучшить качество и доступность услуг для людей на местах. Я не скажу, что мы всем довольны и на всех направлениях идет работа. Но могу заверить, что ни одного соцработника из тех, которые работали в райадминистрациях, не сократили. За районными администрациями функция соцзащиты осталась, – ее координирует Минсоц. Так же вторая часть соцпомощи относится к сфере компетенции территориальных общин. В структуре райадминистраций направление предусмотрено, в функциях общин – также.

Я искренне не считаю, что на местах сегодня все так плохо, как вы это хотите подать. Любая реформа, тем более такая, что касается всех пластов жизни государства, будет подвергаться определенному сопротивлению. Это в природе человека, и это нормально. Децентрализация продолжается шестой год подряд. Масштаб изменений трудно описать. Вы только вдумайтесь: административно-территориальное устройство на большей части Украины не менялось более сотни (!) лет. Фундаментально в прошлом году была согласована и утверждена новая конфигурация ОТГ, после этого были ликвидированы старые и созданы новые укрупненные районы, а также успешно проведены местные выборы. В новых общинах и районах уже работают избранные председатели и депутаты. Это очень масштабные процессы, которые априори невозможны без нестыковок и пробелов. Но их нужно оперативно и точечно исправлять.

Более того, мы прошли достаточно сложную стадию политизации процесса децентрализации, когда в 2020 году Минрегион свернул добровольную фазу объединения общин и принимал перспективные планы, утвержденные областными администрациями. Применялись различные методы. В частности, использовали людей, которые искусственно перекрывали дороги, отстаивая чьи-то интересы. Но мы довели начатое до конца и вместо 12 000 получили полторы тысячи укрупненных общин. Кто сейчас может бросить справедливую реплику относительно способности созданных ОТГ. Да, проблемы есть. Однако не забывайте, что мы и укрупняли общины для того, чтобы они смогли нарастить свою состоятельность. Мы дали им больше ресурса и перешли на прямые межбюджетные отношения. И сегодня децентрализацию следует рассматривать как призыв к внутренним изменениям в постпатерналистском обществе. Потому что вместе с полномочиями и финансами общины получают ответственность.

– Алексей Михайлович, я все-таки хочу закрыть гештальт с хаосом передачи полномочий от старых районов новым. Почему закон о процедуре передачи было принято после местных выборов, а не к? Это же нонсенс. В чем здесь скрытый смысл ваших полномочий и координации действий с парламентом?

– Да любая, а тем более такая масштабная реформа предусматривает сбалансированные действия всех ветвей власти. Однако, чтобы получать результат, нужно двигаться с определенной скоростью. При этом отдельные части реформированной конструкции объективно не успевать за локомотивом. Мы же помним, что децентрализация вообще начата с хвоста? Мы все это время законодательно двигались на грани фола и только сейчас говорим о необходимости внесения изменений в Конституцию, который все это реально узаконить. И все потому, что вопрос внесения изменений в Конституцию слишком политизирован. Мы могли еще пять лет запрягать, как это делали наши предшественники, которые, по сути, заговорили о процессе объединения общин.

– Ваши предшественники создали концепт и дали старт реформе.

– Я не умаляю их заслуг. И если бы мы не рванули с волевым решением об объединении общин, нам с вами не было бы чего сейчас обсуждать.

– Так кто мозг реформы? В чьей голове должны расписываться роли всех ветвей власти и уточняться тайм-менеджмент принятия законов? Чтобы хвост наконец перестал крутить собакой.

– Такая реформа как децентрализация реализуется коллективно, с участием всех ключевых стейкхолдеров, часть которых – в команде министерства и профильного комитета Верховной Рады. Эти две структуры и настраивают клавиши реформы, разрабатывают ее концепцию и логику реализации. Но не мы начинали реформу, мы ее подхватили. И, по сути, совершили революцию.

О способности громад, налогах и социальном запросе на правосудие

– После этой "революции", по словам выступившей на Конгрессе главы областной рады Николаевской области Анны Замазеевой, из 52 громад области только восемь (!) способны себя прокормить. Было видно, что вас задела ее реплика. Но вы же понимаете, что откровенно слабые губернаторы, формируя перспективные планы, часто просто не могли передавить влияние местных элит. Как не передавили того же Сокирянского феодала Василия Козака в Черновицкой области. И еще много кого. Вот в таких случаях Киев как раз и должен брать удар на себя. Но не взял.

– Давайте определимся с дефинициями: что такое "способность громады". У нас функционирует система межбюджетного выравнивания. И, в первую очередь, понятие способности ОТГ не базируется только лишь на финансовых показателях.

Не думаю, что депутат Замазеева была на сто процентов корректна в своих оценках – громады, имеющие критерии несостоятельности, безусловно есть, но их не столько. Конфигурация громад и районов формировалась по представлениям областных администраций в соответствие с утвержденной правительством методикой. Учитывалась численность населения, наличие ключевых объектов социальной инфраструктуры, безопасности, медицины и образования. В большинстве случаев все-таки методика была соблюдена. Хотя политический фактор был, и я об этом уже сказал.

На самом деле реплика депутата несколько преждевременна. Ключевой вопрос не в том, кто кого передавил и как теперь Украина выглядит на административной карте, а в том, как обеспечить экономический рост объединенных громад. И вот здесь как раз идет речь о глобальной региональной политике, когда за счет экономического роста и увеличения ВВП возможности и блага в громадах будут сбалансированы. Мы сейчас находимся в поле созданных предпосылок и еще неиспользованных резервов. Бюджет же не изменился, волшебной палочки ни у кого нет. Работайте! У вас есть ресурсы и полномочия, привлекайте бизнес, создавайте собственные предприятия и так далее. И мы здесь будем помогать, посредством уже включенных инструментов. Развивается Государственный фонд регионального развития, расширяется кейс индустриальных парков, идет диалог с ассоциациями по поводу администрирования налогов.

Безусловно, есть громады, которые находятся в более сложных условиях. Есть проблемы на аграрных территориях, приграничные — тоже имеют свои нюансы. На эти точки у государства фокус особый, который заложен в Стратегию регионального развития до 2027 года. Где мы выделили и описали десять типов территорий, требующих индивидуального подхода.

– Да, помнится, как вы напугали этими типами всю страну.

– Всегда надо разбираться в сути вопроса. Да, согласен, что, возможно, нам нужно более тщательно артикулировать свои месседжи. Однако продолжу: вся политика государства сегодня должна быть направлена на приток инвестиций, создание рабочих мест и экономический рост. К примеру, мы долго рассуждали о критериях эффективности глав ОГА. В итоге из списка 50 критериев меня интересуют только два: во-первых, объем капитала (внешнего и внутреннего), привлеченный за конкретный период в область. Во-вторых, количество созданных рабочих мест. Все остальное – налоговые отчисления, социальная сфера и прочее – следствие.

– Однако налоговые отчисления и администрирование налогов – один из камней, которые невозможно обойти, налаживая реальный, а не пиарный диалог с местным самоуправлением.

– Есть представители местного самоуправления, которые не перестроились и требуют оставлять на местах большую долю налогов. Но, мил человек, давай ты сначала попробуешь развивать экономику у себя в громаде. Потому что меняя пропорцию того же НДФЛ (сейчас у местного самоуправления остается 60% налога) мы ставим под угрозу выполнение государственных функций. Есть армия, безопасность, суд, социальная сфера… за счет чего все это содержать? То есть вопрос не в том, как его поделить, а в том, как его увеличить. И я рад, что большинство руководителей громад начинают мыслить иначе.

– То есть 80% НДФЛ, за которые борется Ассоциация городов – минус?

– Знаете, иногда мне кажется, что идеальная пропорция для этой организации — сто на ноль.

– Но это как раз самая глобальная ассоциация, объединяющая около тысячи городских голов. Мэры, Алексей Михайлович, всегда себе на уме. И особенно когда на камеру жмут руку президенту.

– Мы открыты к диалогу и обсуждаем разные варианты. Но во всем должна быть логика. Для того чтобы менять пропорции нужно получить хоть какие-то результаты первичного экономического роста. Должны быть основания.

– Отдать громадам часть налога на прибыль ради того чтобы громады были реально заинтересованы в инвестициях – разве не основание? Иначе инвестор с 600 миллионами евро болтается на уровне области и может зайти в громаду только с толстым социальным пакетом. Кстати, кейс из той же Николаевской области.

– Да у нас сегодня прямо product placement депутата Замазеевой.

– Это депутат от правящей партии, так что не страшно. Тем более что громады начали не просто требовать увеличения доли налогов, они начали считать деньги и оценивать качество их вложения. В какой-то момент после очередной реплики высокого чиновника о полиции, судах и армии, которые нужно содержать, именно громады спросят о качестве того, за что они платят государству. Дать реальный толчок развитию территории может только свободный и защищенный государством гражданин, который из условного "найманця Лозинского" перейдет в более цивилизованный статус.

– Я вам очень благодарен за этот тезис. Здесь речь уже о философии реформы. И я буду очень рад, если ее результатом станет в том числе и жесткое требование громад к центральной власти обеспечить реальные реформы правоохранительной и судебной системы. Речь о формировании мощного социального запроса на защиту и справедливое правосудие. И когда заработает такой фидбэк, мы с вами будем жить в другой стране. Верховенство права создаст безусловные предпосылки и для других крайне необходимых Украине реформ. Я думаю, что этот момент вообще можно назвать квинтэссенцией и реформы, и нашего разговора.

О проблемах сельских громад, будущем "хозяине" префектов и факторе опального Киева

– Мы сейчас не будем спорить о грядущем открытии рынка земли. Однако какой бы модели – южно-американской ставки на агрохолдинги или развития фермерской европейской модели – ни придерживались лично вы, 1 июля государство нанесет сокрушительный удар по сельским громадам. А их в Украине – большинство.

– Почему вы так считаете? Государство наоборот передало земли между населенными пунктами громадам.

– С этими землями они как-то со временем разберутся – если Кабмин конечно поторопится включить механизмы прозрачной процедуры передачи. Но я сейчас исключительно о сельских громадах. Село тридцать лет умирает, люди уезжают или спиваются, а власть, вводя рынок, не обеспечила никакой программы поддержки и кредитования фермерства. Более того – убило до этого работающие. А где позиция профильного министра? Где лоббизм интересов громад? За счет чего они будут развиваться и открывать новые рабочие места, если на рынок зайдут до зубов механизированные агрохолдинги?

– Безусловно, это является одним из важных критериев, помогающим громадам наращивать свой экономический потенциал. И в рамках государственной стратегии у нас предусмотрены программы, о которых вы говорите. Особенно на территориях, находящихся в неблагоприятных условиях. Мне известно, что сейчас готовится пакет законов и других нормативно-правовых актов, которые касаются поддержки фермерства.

– То есть сначала попросим прыгнуть в бассейн, а потом наполним его водой?

– Опять-таки в быстрых и глобальных реформах всегда будет ощущение, что кто-то где-то опаздывает.

– Ну, агрохолдинги в этом случае как раз не опоздают.

– Да, это рынок и рыночные отношения.

– Вы серьезно? А как же рабочие места в селах, о которых вы мне второй час так убедительно рассказываете?

– А что разве агрохолдинги не создают рабочие места? И вообще как вы думаете, сколько нам необходимо инвестиций в агропромышленный сектор, чтобы он реально заработал? Чтобы Украина перешла из формата ресурсно-ориентированного мирового огорода, в высокотехнологичную, ориентированную на переработку и создание добавочной стоимости сельскохозяйственную державу?

– Можно быть в топе на мировом рынке производителей, как Аргентина и Венесуэла, и иметь бедное сельское население, пополняющее фавелы мегаполисов. А можно быть на приличном экспортном уровне и иметь развитую фермерскую сеть в стране, как в той же Германии.

– Давайте не сравнивать яблоки с грушами. Первое. Я точно за фермерство, потому что малое фермерство является фундаментом развития сельского хозяйства. Никаких здесь вопросов и многие развитые страны прошли именно этот эволюционный путь. Второе. Для эволюционного перехода сельского хозяйства в конкурентоспособную нишу нам необходимы инвестиции в масштабе – внимание! – 45–50 миллиардов долларов. Это немалая цифра, которая привязана к ряду структурных, в том числе и к земельной, реформе. И к судебной, потому что приток таких инвестиций безусловно связан с качеством ее работы.

Наша задача то, что вырастят и быстро соберут агрохолдинги научиться перерабатывать внутри страны. Так возникнут новые рабочие места. Но для того, чтобы открывать такие предприятия, нужен капитал и инвестиции. Украина – страна с острой нехваткой капитала.

– Он весь в офшорах.

– Необходимо, чтобы капитал работал внутри страны. И нам необходим международный капитал, привлечение которого является формулой успеха развития экономики страны. Нет другого пути ни для какой из отраслей экономики. И сельское хозяйство – очень простой и понятный пример. Но министерство будет включаться в процесс земельной реформы и комплексно отстаивать как интересы громад и фермеров, так и экономики в целом.

– Как быстро, по-вашему, включатся два ключевых закона – о местном самоуправлении и местных государственных администрациях, – а также будут внесены изменения в Конституцию?

– Законы – крайне важны. И Конституция – важна. Это вопрос жизнедеятельности громад и включения механизма их ответственности. Все законопроекты готовы и я не вижу в этом проблем. Вы увидите, что реформа системы государственного управления будет лучшей реформой, которую сделала Украина за последний год.

– Префект чей? Президента или премьера. Потому что в финальном проекте, подготовленном рабочей группой, который сейчас лежит на Банковой, – снова двуглавый дракон и размытая подотчетность. Что плохо для системы государственного управления.

– Мы обсуждаем этот вопрос и эту часть возможных изменений в Конституцию. Хотя я со своей стороны убежден, что это – абсолютная вертикаль президента Украины. Я готов это объяснять и не вижу в этом никаких противоречий, на которые вы намекаете. Мы не можем не учитывать сегодняшнее состояние государства. Прежде всего внешнеполитические, территориальные особенности, а также внутреннюю нестабильность в силу незаконченности реформ. И здесь должна быть очень четкая вертикаль управления с достаточно быстрой реакцией ее главы. Только президент может дать необходимый заряд энергии этой конструкции и гарантировать безопасность государства.

– Ну вот, а вы говорили, что президентская республика не своевременна… Громада – юридическое лицо?

– По Конституции территориальная громада – основной субъект самоуправления. Никто не поддает это сомнению. Сейчас работаем над усилением правосубъектности, дополнительное регулирование предполагаем путем внесения изменений в Конституцию и соответствующего законодательства. Работаем над этим совместно с Радой Европы.

– К вопросу опальной столицы: мэра Киева и главу АГУ Виталия Кличко не пригласили на Конгресс, а исполнительного директора Ассоциации Александра Слобожана записали в президиум только с подачи мэра Житомира. Мелковато как для общегосударственной площадки, пекущейся об общегосударственном интересе.

– Вы удивитесь, но этот вопрос для меня достаточно легкий. Я как профильный министр ни на день не прерывал коммуникации с руководителями Ассоциации городов. Вот буквально сейчас пришел очередной вопрос от Слобожана, на который я дам оперативный ответ. Это мои прямые обязанности. Ничего не изменилось. Что касается присутствия Виталия Кличко, то он участвовал онлайн, насколько мне известно.

– Закон о столице вы не назвали в числе первоочередных. Хотя только с его помощью власть может законно и без репутационных потерь решить вопрос с назначением главы КГГА. Правда, не с тем, который принят во втором чтении, где Киев снова получил особый статус.

– Киев должен быть в общей модели местного самоуправления с дополнительными функциями столицы. Для этого необходимы изменения в действующую редакцию Закона "О столице". Как известно, в парламенте зарегистрирован соответствующий законопроект, судьба которого сейчас в руках профильного комитета и парламента собственно. В любом случае необходимо минимизировать политизацию темы функционирования власти в Киеве и с помощью законодателя выстроить ее правильный баланс.