Экс-генерал КГБ: Путин был моим подчинённым и абсолютно ничем не выделялся

Олег Калугин – бывший руководитель внешней разведки, самый молодой генерал КГБ. В США он работал под прикрытием стипендиата программы стажировки "Фулбрайт", американского корреспондента "Московского радио" и пресс-атташе советского посольства в Вашингтоне. При этом поставлял информацию КГБ и вербовал новых агентов. В 1971 году его вызвали назад в СССР, так как глава КГБ Владимир Крючков подозревал его в двойной работе. Тогда Калугина поддержал генсек Юрий Андропов, и разведчик получил высокий пост в Ленинграде. На должности начальника управления внешней контрразведки он дослужился до звания генерал-майора, при этом находясь на постоянном контроле КГБ. В 2001 году Калугин дал свидетельские показания американскому суду по делу бывшего полковника армии США Джорджа Трофимоффа (который работал на Советский Союз) — их российское правительство расценило как предательство и заочно приговорило Калугина к 15 годам строгого режима, лишив всех званий и наград. В 2003 он получил политическое убежище в США. Сейчас 81-летный бывший разведчик живёт в штате Мэриленд, выпустил две книги о своей работе, входит в совет директоров Музея шпионажа в Вашингтоне.

Видео дня

О проделках российских спецслужб в Украине, а также о том, чего реально стоит президент России Владимир Путин с его пресловутым прошлым в КГБ, Калугин рассказал в интервью американскому изданию Forum Daily.

- Олег Данилович, как бы Вы оценили эпизод с письмом, которое якобы написал украинский президент летчице Надежде Савченко. Торчат ли оттуда уши спецслужб?

- Несомненно. Это классическая спецоперация, система и технологии КГБ были и есть общими и для российского ФСБ, и для украинского СБУ. Культура одна и та же. Россия всегда решала сложные задачи подобным образом. Это дело серьезное, резонансное. ФСБ в таких случаях всегда спрашивает разрешения у руководства страны, никогда не действует самостоятельно. Было согласие, скорее всего, Путина, который в подобных делах отлично разбирается. Путин — главный руководитель на сегодняшний день по всем вопросам. В данную ситуацию были втянуты больше 10 человек — так технология работает. Они должны были прописать методологию, собрать информацию, отправить документы на подпись. Не забывайте, что Савченко в тюрьме — это всегда усложняло подобные операции. Что касается якобы украинского телефонного номера — это для службы безопасности не проблема.

- А как вы можете в целом расценивать действия Путина по отношению к Надежде Савченко? Он действительно не заинтересован в обмене или ждёт чего-то большего?

- Я думаю, что он ждёт чего-то большего. В конечном счёте, это не в интересах Путина держать её долго в тюрьме. И когда возникнет ситуация, соответствующая интересам России в понимании Путина, он её обменяет, найдёт способ решить эту проблему.

Читайте: Путин не ушел из Сирии, а закамуфлировал присутствие там российской армии - эксперт

- Большего – это чего? Украинский президент уже заявил, то готов обменять Савченко на кого угодно из военнопленных.

- А, раз заявил, значит, нужно найти этого "кого угодно". Путин ждёт. Он не будет её отпускать, пока не будет достойных предложений с другой стороны. Чем дольше её будут держать в тюрьме, тем больше она будет похожа на такую историческую фигуру. Я бы на месте Путина нашёл бы другой способ побыстрее от неё избавиться. Я имею ввиду не физическое уничтожение, конечно.

- По вашему личному опыту, какое развитие этой истории может быть дальше?

- Мне сложно сказать, потому что, чем примечательна сегодняшняя Россия, так это своей непредсказуемостью. При Путине Россия непредсказуема.

- А Вы бы лично как поступили?

- Я бы нашёл способ либо её обменять, либо нашёл какое-то решение, чтобы не создавать международную шумиху.

- Большую часть своей жизни Вы работали, мягко говоря, не в пользу США. Как же американское правительство согласилось дать вам политическое убежище?

- Была проблема, да. Здесь на Кэпитол Хилл, в Конгрессе и в ЦРУ было много возмущения, мол, как так? Он против нас работал, возглавлял огромную сеть антиамериканских агентов. Но меня поддержали некоторые люди, в частности, Колин Пауэлл (бывший Госсекретарь США. — Ред.).

- Американское правительство ничего не хотело взамен политического убежища? Секретную информацию, например?

- А я вот книгу написал. Вся информация там. Знаете, процесс получения политического убежища был нелёгким. Это продолжалось довольно долго, я помню, как сказал: если в ЦРУ меня так не любят, пусть они меня пригласят, и мы с ними поговорим. Я пришёл и выступил там перед большим количеством людей.

- О чем спрашивали?

- Я просто рассказал свою историю, а потом были вопросы: о моей работе, как и почему я оказался в Америке, не являюсь ли я двойной фигурой. И я был очень приятно удивлён, когда после последовали аплодисменты. Единственная организация, которая меня не приглашала – это ФБР.

- Вы говорите, что в Вашу защиту выступило немало влиятельных людей. Как они аргументировали свою симпатию к вам?

- Они это аргументировали просто: если я нахожусь в Америке и прошу политического убежища, причём с таким прошлым, то это о чём-то говорит. И действительно, я просил убежища из соображений собственной безопасности и по политическим соображениям, потому что моё разочарование в советской власти было полным. А когда Путин пришёл к власти, какой-то невзрачный бывший майор КГБ, и начал снова заводить советские порядки в стране, которая всё-таки была в состоянии реформ, а он, по существу, во многом восстанавливал старые порядки, для меня это было неприемлемо.

- Человека, который руководит огромной страной, аннексирует территории другого государства и вводит войска, куда ему заблагорассудится, Вы называете просто "невзрачным бывшим майором"?

- Да, я так сказал. Он был моим подчинённым и абсолютно ничем не выделялся. Когда он вернулся из ГДР, где он работал почти 5 лет в представительстве КГБ в Дрездене, он был безработным. Тогда как раз в КГБ были всякие пертурбации. Он привёз с собой "Трабант", машину производства ГДР, и работал на ней таксистом.

- Как же он потом пробился в политику?

- А потом его заметил тогдашний мэр Санкт-Петербурга Анатолий Собчак. У меня с ним были хорошие отношения, и вот он как-то мне сказал: "Слушай, Олег, я теперь мэр города, и мне нужна какая-то связь с КГБ. Можешь мне кого-то порекомендовать?" Я назвал ему фамилии людей, которых я знал и уважал. Он ответил, что это слишком высокие должностные лица и решил поискать сам. И вот он сам как-то обнаружил, что его бывший студент юридического факультета по фамилии Путин сейчас без работы. И он пригласил его к себе, работать в мэрию. Так Путин стал помощником мэра по вопросам организации коммерческих и других отношений с Западом.

Читайте: Современные варвары: Василенко рассказал, кому противостоит Украина и Европа

- И на этой должности он как-то себя проявил?

Да, когда в России начались голодные времена, Ельцин был президентом, очереди стояли везде. А в Ленинграде так получилось, что Путин смог наладить через Финляндию поставки продовольствия в город. А туда шли сырьевые товары: нефть, все сырье, которым Россия богата. И Ельцин тогда спросил: "А почему в Ленинграде всё нормально, а у нас, в Москве, чёрт знает, что происходит?" И ему ответили, что там хороший помощник у мэра. Ельцин сказал: так пусть он сюда приезжает, в Москву. Вот так Путин и приехал в Москву, стал заместителем управляющего делами кремлёвской администрации по хозяйственным вопросам.

- А Вы лично сколько раз пересекались с Путиным?

- Путин был моим подчинённым в Ленинграде. Но, честно говоря, он был такой неприметной фигурой, что я только помню его лицо, потому что он приходил какие-то бумажки подписывать.

- Предполагали, что Путин может стать тем, кем он есть сейчас?

- Нет, никогда не предполагал, я думаю, никто в России не предполагал. Это был выбор Ельцина. И кстати, Ельцин, уже будучи на пенсии, незадолго до своей смерти, дал интервью — у меня даже вырезка сохранилась. И вот там Ельцина спрашивали: "А вот, оглядываясь на свою жизнь, какие, как вы считаете, самые крупные ошибки вы совершили?" Ельцин сказал, я цитирую: "О, я сделал столько много ошибок, что даже говорить об этом трудно. Пожалуй, две самые крупные — это война в Чечне и выбор моего преемника". Эти слова есть у меня в печатном виде, но сейчас вы их нигде не найдёте – они просто уничтожены.

- Какие у президента России слабые стороны, как Вы считаете?

- Ну знаете, это лучше спросить у его бывшей жены, которая после 30 лет замужества взяла от него и ушла. Надо же прямо сказать – 30 лет прожить с человеком и вдруг взять и уйти от президента великой державы. Вот это у неё надо спросить: а что же послужило причиной?

- Вы видите возможности окончания его правления?

- По крайней мере, на сегодняшний день перспективы его добровольного ухода неочевидны. А недобровольного – это зависит во многом от экономической и политической ситуации в стране, пока что она относительно благоприятная для Путина.

- Как же – благоприятная? Посмотрите на курс рубля!

- На сегодняшний день достаточно терпимо, народ терпит. Русский народ привык к терпению. Ну, а когда терпение заканчивается, приходит революция, как Октябрьская.

- В сегодняшней России революция возможна?

- Возможна, но российский народ более терпеливый, даже чем украинский, и более, я бы сказал, запуганный системой, в которой он живёт уже многие десятилетия.

Олег Калугин рассказывает, какими медикаментами пользовались разведчики для вербовки новых агентов

Фото: Леся Бакалец (Forum Daily)

- Американский народ тоже долготерпеливый: вот Вы когда-то в здании Конгресса жучок установили. А они Вам впоследствии — гражданство. Удовлетворите мое любопытство — как Вы тогда ухитрились установить там звукозаписывающее устройство?

- Это было несложно. Но случился конфуз – жучок нашла уборщица. Она как-то очень тщательно мыла под столом и задела его, жучок и упал. То есть, скандальчик был. Тогда такой сильной проверки на входе не было, всё изменилось после теракта 11 сентября.

- А где ещё устанавливали жучки?

- В Госдепартаменте мы поставили в одном из кабинетов, в конференц-зале. И я, значит, вышел потом из Госдепартамента, сел на скамейку напротив, и включил устройство – послушал, всё работает, там разговаривают, слышимость отличная.

Читайте: На Путина подали иск в Гаагский трибунал

- То есть, вот так просто сидели на лавочке и слушали?

- Да, вот так просто! Я приходил, когда был перерыв – никого не было и устанавливал. Я, пользуясь своими знакомствами, ходил где угодно.

- И ФБР не подозревало, что Вы — разведчик? Может, они пытались вас в Америке завербовать?

- Нет, здесь никогда. Они знали, что со мной лучше не связываться. Думаю, они достаточно хорошо меня изучили. Да и доказательства того, что я работаю на разведку, у них были. Вот только поймать меня с поличным они не могли. Наоборот, они вели себя всегда дружелюбно, а я — также в ответ. Вот, например, едут две машины ФБР за мной, и я понимаю, что на жёлтый могу проскочить и оторваться от них. Но я торможу, чтобы они подъехали, чтобы не было впечатления, что я хочу куда-то сбежать.

- То есть, Вы себя вели прилично?

- Да. Я помню, поехал во Флориду, и местные органы там тоже за мной ходили. Я в ресторан – они за мной. Как-то я был в местном мотеле, выхожу утром к машине — а она не заводится, а поесть же хочется. Потому я вышел на шоссе и решил пойти пешком к ближайшему заведению. Прошёл я буквально метров 200, не больше, вдруг сзади слышу, останавливается машина, выходит и неё сотрудник ФБР и спрашивает: господин Калугин, а куда вы идёте? Здесь же шоссе, тротуара нет. Я объяснил, и они предложили меня подвезти. Они меня подождали, пока я поем и отвезли обратно.

- А в принципе, вербовать людей – сложно?

- Ну, это зависит от человека – какой у него психологический настрой, испытывает ли он материальные трудности. Вот поиски таких людей, которые в чём-то уязвимы, и составляют задачу разведки на первом этапе. Потом, когда такого человека находишь, тогда уже ищешь какой-то общий язык. Вот, например был такой профессор, доктор наук в области международных отношений в Колумбийском университете. Я часто его видел и обратил внимание, что он какой-то одинокий. Я навел о нем справки, решил познакомиться. Он, теоретически, мог иметь доступ к какой-то секретной информации. Ему было лет 40, но у него не было ни девушек, ни друзей, я стал его другом. И он затем стал говорить, что сделает для меня всё.

- Так Вы потом ему рассказали, кто Вы на самом деле, и что именно Вам нужно?

- Нет, конечно. Я просто просил: слушай, а ты можешь написать записочку по такому-то вопросу. Ты же разбираешься. Но навскидку, сразу при встрече сложно понять, подходит человек для вербовки или нет — ведь люди бывают разными. И может быть, общественная позиция одна, а личность совсем другая.

- Окончательное решение, подходит ли этот человек для вербовки, кто принимал?

- Я должен был сообщить в Москву – там делали дополнительный анализ кандидатуры и писали: да или нет. Вот, например, первый человек, которого я завербовал, и благодаря которому сделал карьеру, – агент Кук. Когда я в Москву о нём написал, первая реакция была, что это ловушка ФБР. Я написал, что не исключаю, но, на мой взгляд, он слишком хорошо знает все проблемы марксистской теории, которые, я уверен, ФБР не ведомы.

Читайте: Разведка вычислила российского полковника террористов "ДНР": фотофакт

- И легко было убедить Кука работать на СССР?

- Нет, требовалось время. Он считал Хрущёва предателем, Сталина тоже не любил, и я предложил ему вместе работать над поисками нового лидера для Союза. Кстати, иногда дело не в политических взглядах, а в личных симпатиях.

- Вы имеете в виду, к женскому полу, наверное?

- Я, помню, познакомился с девушкой. Такая симпатичная, приятная, моложе меня лет на 20. Я её спросил, есть ли у неё бойфренд. Она ответила, что да, но он служит в американской авиации и поэтому редко бывает дома. Я спросил, почему? Она объяснила: а он работает в разведывательной авиации, и они всё время делают вылеты. Куда? - На Кубу. А тогда как раз был кубинский кризис. И вот он летал, и пока он летал, эта девушка встречалась со мной. Я как-то ей сказал: "Ты мне скажи лучше расписание своего парня, чтобы я на него не нарвался". Она сказала, а потом мы расписание передали кубинцам.

- А как же жена ваша?

- Она была не в курсе дела. Я ей, конечно, ничего не рассказывал.

- Что вообще знала жена о Вашей работе?

- Жена в этом плане у меня была разумная и никогда не задавала вопросов, которые могли бы поставить меня в неловкое положение, а её расстроить. Но она знала, конечно, кем я работаю. Мы жили вместе, но это не мешало мне приходить домой в два-три часа утра.

Фото: Дмитрий Савчук (Forum Daily)

- Я так понимаю, вот такой метод сбора информации — через личные отношения, был очень эффективен?

- Да. Советская разведка в этом плане имеет колоссальный опыт использования женщин для компрометации, например, иностранных дипломатов в Москве. Сначала устанавливается контакт, потом женщина становится любовницей дипломата. И начинает собирать информацию, а потом может и КГБ прийти.

- А как насчёт шантажа, его КГБ ведь тоже не гнушалось?

- Это тоже один из методов, но я его никогда не использовал. У меня просто не было такой необходимости – я умел убеждать людей.

- И сколько, в общем, человек завербовали?

- Когда работал в Америке — 6 человек. А когда уже руководил, то в моём подчинении было около 500 иностранных агентов.

- Этим всем принципам и технологиям вербовки вас же учили в институте КГБ?

- Я же заканчивал институт иностранных языков КГБ. Это был как обычный университет. Только со спецдисциплинами.

- Это какие же?

- Ну, как людей вербовать, располагать к себе, как работать с агентурой, история разведки, шпионажа. Это было где-то 30% всего учебного плана.

Читайте: Террористы спланировали кибератаки на украинские СМИ - разведка

- И зачёты тоже по ним сдавали? Наверняка, это были не просто билеты с вопросами?

- Да, мы выходили в поле, где отрабатывали, например, моментальную передачу. Сначала по пути ставишь сигнал на почтовом ящике – что я на месте, буду скоро. Через 10 минут мы встречаемся в 200 метрах от места, человек сует мне на ходу пакет, а я ему конверт с деньгами – вот и всё.

- Сложно было попасть в институт КГБ?

- Это была закрытая организация, туда принимали с хорошими оценками и плюс, конечно, хорошая репутация. У меня отец работал в КГБ, так что с этим проблем не было. Мой отец, кстати, был против – он говорил, что это грязная работа. Я ему говорю: ты сам там проработал 30 лет! На что он ответил: потому и могу так говорить, не надо тебе туда идти. Но дети редко слушаются своих родителей.

- Школа разведки была уже другой?

- Разведка вообще очень интересное и полезное занятие, и, как я люблю говорить, "вторая древнейшая профессия". И там уже всё было ориентировано на внешний мир. В институте КГБ речь шла, в основном, о внутренних делах, а в разведшколе — о внешнем мире. И у меня, кстати, было арабское направление, я занимался Ближним Востоком. За две недели до отъезда в Дамаск, в Сирию, это был 1958 год, мне в ведомстве сказали, что я не очень похож на араба. Поэтому отправили в Америку.

- И в качестве кого Вы туда поехали?

- Как стипендиат программы "Фулбрайт", я приехал в Колумбийский университет. Нас всего было 16 человек из Союза. Из них 10 человек — сотрудники разведки, и один - из ЦК партии.

- Все то, что обычный человек привык видеть в шпионских фильмах, я имею ввиду тайные передачи, записки под особым камнем в лесу – это правда?

- Правда, конечно. Вот малолюдное место – под камнем или просто под деревом – человек там оставляет информацию, а я прихожу минут через 15-20 и забираю. И в другом месте ставлю галочку, что забрал сообщение и оставляю деньги.

- Вы считаете, это и сейчас работает? Учитывая, сколько новых технологий появилось?

- Ну, технологии никогда не заменят человека. Потому что один человек может разрушить всю технологию. Человеческий фактор всегда был главным в разведке, никакая технология его не заменит, но помогает.

- А сами какие технические средства использовали в работе?

- Только подслушивающие устройства и всё. Я человек другого склада характера.

- Вы говорите, что разведка – полезное занятие. А чему может обычный человек научиться у разведчика?

- Прежде всего, правильному отношению к людям — даже если человек тебе не нравится, проявлять к нему максимум элементарной вежливости и уважения. Человек и его достоинство – это самое важное.

- То есть всех людей, которых вы вербовали, Вы уважали?

- Конечно, они же работали на меня.

Читайте: Семеро российских военных дезертировали на Донбассе, одного застрелил офицер - разведка

- Даже учитывая тот факт, что, по сути, они все были предателями?

- Своей страны – да. А для моей – патриотами.

- Говорят, Вашингтон просто напичкан спецагентами, их как-то можно определить в толпе?

- По-моему, хорошего агента никак, он такой же, как и все. В этом и есть его мастерство — быть как все.

- Есть что-то такое, что вы никогда не расскажете?

- Нет. Я могу что-то забыть, но если мне напомнят, дальше расскажу. Да и как разведчик я уже давно не существую, я — пенсионер.

- А ностальгия мучает? Всё-таки больше 20 лет дома не были.

- Нет, никогда не мучила. У меня теплые воспоминания о родном городе — Ленинграде. И если обстоятельства политические поменяются, и мой приговор будет отменён – съезжу, как говорится, "на недельку, до второго".

СМОТРИТЕ ВИДЕO ПО ТЕМЕ: