Видео дня
Зам Кличко – о проблеме завода "Радикал": можно ли избежать катастрофы и при чем здесь Чернобыль
Обанкротившийся столичный завод "Радикал" журналисты давно окрестили "вторым Чернобылем". И неудивительно: на нескольких гектарах территории предприятия, которое в советское время занималось производством химикатов, до сих пор остаются десятки тысяч тонн опасных для жизни и здоровья человека веществ. А экологи уже два десятка лет предупреждают, что рано или поздно эти опасные залежи повлекут за собой настоящую катастрофу.
С 2000 года продолжается процесс ликвидации ранее приватизированного завода "Радикал". В то же время столичные власти "унаследовали" многотонный химический "могильник" и необходимость во что бы то ни стало предотвратить экологическую катастрофу. Впрочем, если за предыдущие несколько лет КГГА удалось вывезти за пределы Украины для обезвреживания и утилизации 4,4 т хлорсодержащих пестицидов и 292,84 т хлорорганических и неидентифицированных соединений, то с особо опасными ртутьсодержащими веществами, объемы которых в настоящее время составляют около 200 тыс. т – ситуация не радужная. За границей украинскую ртуть не очень ждут. В Украине же девать ее некуда.
По крайней мере, пока. Ведь в начале октября столичные чиновники отчитались, что нашли оптимальный выход из угрожающей ситуации: ртутьсодержащие отходы могут начать вывозить на полигон в Чернобыльской зоне отчуждения. Есть ли подвижки в воплощении этого замысла в жизнь, сколько это будет стоить и когда киевляне навсегда смогут забыть об нависающей вот уже 20 лет над столицей опасности, – OBOZREVATEL рассказал заместитель председателя КГГА Петр Пантелеев.
– В начале октября вы заявили, что город наконец-то нашел способ решить проблему хранения огромного количества опасных отходов на территории завода "Радикал" – вывоз их на полигон под Чернобылем. Расскажите подробнее, о чем идет речь и есть ли с тех пор какие-либо сдвиги в реализации запланированного?
– Да, в октябре мы действительно говорили о том, что нам удалось найти самый реалистичный с нашей точки зрения путь решения проблемы. По инициативе Киева была проработана идея захоронения опасных отходов в зоне абсолютного отчуждения. Ведь, как утверждают ученые, эта территория ни при каких обстоятельствах не может использоваться для любых других целей в течение следующих 20 или 30 тыс. лет. Но речь не шла о том, чтобы просто вывезти опасные отходы в Чернобыльскую зону. Мы предложили реконструировать существующий там полигон по переработке отходов "Лелив", чтобы на нем опасные отходы можно было обезвредить перед захоронением или утилизацией.
И процесс действительно сдвинулся с мертвой точки. Наша идея вылилась в то, что Государственное агентство по управлению зоной отчуждения в конце ноября объявило соответствующий тендер на закупку услуг по разработке проектной документации по реконструкции полигона "Лелив" со строительством многофункционального комплекса по демеркуризации, утилизации, обработке, обезвреживанию, удалению и захоронению опасных отходов в зоне отчуждения. Сейчас идет процесс закупки.
Речь идет о построении комплекса, который нужен не только Киеву для решения проблемы "Радикала". Он необходим всей Украине, потому что позволит решить ряд крайне острых экологических проблем, которые существуют сегодня в нашем государстве и связаны с обращением с опасными бытовыми и промышленными отходами.
Сейчас торги в разгаре. И мы очень надеемся, что с этим проектом все сложится. И что в целом дальнейшее сотрудничество городских и центральных властей будет более конструктивным, чем оно было в предыдущие годы. Ведь от этого зависит конечный результат – решение проблемы завода "Радикал", которую никто не может разрешить вот уже 20 лет.
– Есть ли какие-то трудности в выстраивании конструктивного диалога с органами центральной власти?
– Что касается 2021 года – нам не на что жаловаться. У нас в прошлом году была очень эффективная коммуникация с Министерством экологии. Были проведены десятки совместных совещаний, к участию в которых привлекали и другие службы, от которых зависит, например, проведение оценки воздействия на окружающую среду. Вместе мы нашу идею с зоной отчуждения разработали, развили – и родился тот проект, о котором мы сейчас говорим. Процесс сдвинулся с мертвой точки.
– Почему проблему не удалось решить раньше?
– Уже хотя бы потому, что это предприятие никогда не было коммунальным и не принадлежало городу. Следовательно, и решать унаследованные от "Радикала" проблемы мы могли лишь в тесном сотрудничестве с органами центральной власти.
Сама проблема зарождалась еще в начале 2000-х годов, когда приватизированное уже к тому моменту предприятие было объявлено банкротом. Был назначен ликвидатор. Имущество завода "Радикал" выставили на продажу – с условием, что новые владельцы проведут обезвреживание отходов. В итоге собственность была продана, но свои обязательства покупатели не выполнили. А городские власти унаследовали десятки тысяч квадратных метров территории, отравленных химическими веществами. И все это – в непосредственной близости от мест, где постоянно находятся люди – ТРЦ и офисных зданий. Фактически мы должны выполнить то, что должны были сделать совсем другие люди, которые, кстати, так и не понесли никакой ответственности за сложившуюся ситуацию. По крайней мере, в открытых источниках никакого упоминания о привлечении кого-либо из владельцев имущества завода нам найти не удалось. Хотя именно нарушения, происходившие на этапе приватизации завода, остановка производства с грубыми нарушениями, а впоследствии – распродажа имущества при банкротстве, и являются первопричиной трагической ситуации, которую мы имеем сейчас.
– Поднимает ли городская власть вопрос о привлечении к ответственности владельцев "Радикала"? Ведь ущерб уже нанесен очень серьезный, а в будущем мы действительно можем получить настоящую экологическую катастрофу.
– Привлечение к ответственности – это задача правоохранительных органов. Наша задача – решить проблему. Мы знаем, что в 2016 году в отношении владельцев "Радикала" было открыто уголовное производство, но как оно продвигается и продвигается ли вообще, мы не знаем.
В то же время с лета правоохранительные органы активизировались по этому вопросу с неожиданной стороны. И сейчас во всем, что происходит вокруг "Радикала", обвиняют городские власти Киева. Могу сказать, что сегодня проводятся соответствующие действия в отношении должностных лиц КГГА – с точки зрения возможного бездействия в решении этой проблемы.
– Соглашаетесь с упреком по поводу бездействия?
– Вряд ли. Когда в 2014 году на Донбассе начались активные боевые действия, Украина потеряла единственное предприятие, которое перерабатывало ртутьсодержащие отходы, – ООО "Микитртуть" в Донецкой области. Оно оказалось на оккупированной территории.
Начиная с 2015 года, мы начали искать альтернативные пути решения проблемы, которая, подчеркиваю, далеко не только проблема города Киева. Мы заложили деньги на вывоз опасных отходов с "Радикала" в городском бюджете, объявили тендер, но ни одна организация – ни украинская, ни зарубежная – не вызвалась и не приняла в нем участия. Потому что в Украине таких организаций просто нет, а за границей, как оказалось, украинскую ртуть никто не ждет.
В 2016 году мы снова выделили деньги, объявляли еще один тендер на вывоз этих отходов – и снова безрезультатно: ни один участник не явился.
Тогда мы стали искать альтернативные пути решения проблемы. Привлекли международных специалистов. Разработали целевую программу по осуществлению ряда мер по очистке завода, в частности, по обеспечению экологически безопасного сбора, перевозки, хранения, обработки, утилизации, удаления, обезвреживания и захоронения хлорорганических и неидентифицированных соединений и мер по демеркуризации промышленной площадки ОАО "Радикал". Выделили средства под его реализацию. А затем столкнулись со странной позицией на этот счет Антимонопольного комитета Украины. АМКУ в течение 7 месяцев рассматривал вопрос финансового участия КГГА в решении вопроса завода "Радикал" и, в конце концов, в 2020 году вынес решение о том, что такое участие запрещено и является незаконной финансовой помощью. По мнению Антимонопольного комитета, город не может тратить бюджетные средства на решение этого вопроса, потому что это не городская территория и завод не принадлежит городу. С тех пор любые наши действия, бюджетирование этих вещей, квалифицировались как противозаконные.
Но мы продолжали искать варианты и пришли в итоге к идее с зоной отчуждения. Пошли по этому пути совместно с Минэкологии.
Поэтому – да, при таких обстоятельствах упреки в бездействии считаю несколько абсурдными.
– Как в таком случае вы объясняете себе появление уголовного дела?
– То, что "Радикал" сегодня является проблемой, – бесспорно. То, что нахождение на территории завода огромного количества ртути представляет опасность, – свершившийся факт, который мы никогда не отрицали и не будем отрицать. Это действительно проблема. Возможно, именно в этом контексте и появилось данное уголовное дело. Другое дело – будут ли правоохранительные органы придерживаться объективного и беспристрастного подхода к выяснению причин и поиску виновных.
– Может ли это дело в определенной степени иметь политическую подоплеку?
– Я менеджер и стараюсь всегда отвлечься от политического контекста, когда речь идет об общественном интересе. Я не являюсь представителем никакой политической силы. Однако, учитывая вышеизложенные факты и длительный диалог с органами центральной власти для решения проблемы, – по меньшей мере странными выглядят обвинения в бездействии в адрес городской администрации и ее должностных лиц. Возможно, и есть основания говорить о политических мотивах.
– Вернемся к проекту, с которого мы начали разговор. Есть ли уже хотя бы предварительное понимание, сколько может стоить его реализация?
– Стоимость проекта будет определяться проектно-сметной документацией. Так что пока сложно говорить. Безусловно, это недешевое удовольствие. Но важно понимать, что этот комплекс позволит решить ряд вопросов, которые сегодня не решаются вообще.
К примеру, те же батарейки, которые в нашей стране сегодня в большинстве случаев просто закапывают в землю. Единственный город в Украине, который их вывозит, – это Киев. Мы возим их в Румынию. Это достаточно дорого. Но закапывание батареек в землю в конечном счете обойдется гораздо дороже. Ведь, как известно, кадмий, содержащийся в одной только батарейке, заражает около 400 л грунтовых вод. А это – вопрос здоровья людей.
Реконструкция полигона и создание многофункционального комплекса позволит также решить проблему утилизации медицинских и промышленных отходов. Те же гербициды сегодня фактически уходят в землю – и это недопустимо.
Поэтому вопрос стоимости, безусловно, важен, о нем следует говорить. Но Украина должна наконец прийти к цивилизованному обращению с отходами, относящимися к особо опасным. Так, как пришел к этому пониманию весь цивилизованный мир.
– Когда же может быть решен вопрос "Радикала"?
– Для того, чтобы вывезти оттуда опасные отходы (любое их количество), следует сначала подготовить инфраструктуру. Проще говоря, нужно иметь место, куда их вывозить. Проектом, о котором мы говорим, предусмотрена переработка ртутьсодержащих материалов и собственно ртути в отходы 4 класса, то есть в условно безопасные. И только после этого их можно будет захоранивать. Фактически речь идет о связывании этих отходов в бетонные блоки, которые потом не будут наносить никакого вреда.
Теперь нужно создать инфраструктуру: запроектировать, затем провести строительно-монтажные работы. Ведь просто перевозить с одного места в другое – нецелесообразно и неправильно.
Поэтому говорить о каких-то срочных мерах мы не можем – даже с точки зрения здравого смысла. Крайне важно, чтобы реализация инициированного нами проекта продвигалась как можно скорее. Для того, чтобы туда отправить первую партию отходов, при оптимальном развитии событий уйдет не менее полутора лет. Это очень ориентировочное предположение.
Еще раз подчеркиваю: этот проект важен не только для Киева. Это вопрос национального значения. Опасные отходы у нас появляются каждый день. Вопрос создания инфраструктуры для обращения с ними назрел давно. И только при консолидации усилий центральных и местных властей его можно решить – так, чтобы жить в Украине было безопасно и нам, и нашим потомкам.