Видео дня
Поворозник: Киев не может отказаться от старых ТЭЦ, их нужно модернизировать, ремонтировать – и успеть надо быстро
Николай Поворозник – первый заместитель главы Виталия Кличко в Киевской городской администрации. OBOZREVATEL встретился с господином Поворозником, чтобы расспросить о жизни столицы во время войны, ликвидации последствий прилетов, о внутренних переселенцах, восстановлении инфраструктурных объектов и в целом о планах мэрии столицы на ближайшее время.
– Сколько в общей сложности повреждено домов и инфраструктурных объектов в Киеве? Как город их восстанавливает?
– Сооружений – около 850, из них более 400 – жилые дома, много школ, детских садов, инфраструктурных объектов. Первоначально мы нацелились на восстановление объектов критической инфраструктуры, нужно было снабжать теплом, водой и электричеством.
Один дом сегодня под вопросом по восстановлению, это дом на Жилянской. По остальным мы достаточно быстро делали экспертизы и восстанавливали, включая дом на Чернобыльской, который практически полностью выгорел. Туда попал обломок ракеты с топливом, и он загорелся, там еще газ был в доме. Сейчас люди вернулись в свои квартиры.
Вместе с мэром мы решили, что пострадавшие должны получить немного больше, чем они имели до уничтожения их жилья. Поэтому все восстановленные дома энергосберегающие, мы сделали фасады, подъездные дороги.
У нас еще осталось в Шевченковском районе два здания, мы закончим их до конца июня и отдадим людям, чтобы они могли заехать. Заканчиваем работу на ул. Свободы. Там пошли по такому же принципу: сделали все, чтобы людям ничего не напоминало о прилете.
Много домов, где просто вылетели окна, таких до 400. Львиную долю мы отремонтировали, но многих людей не было и нет на сегодняшний день в Киеве. Коммунальщики зайти в квартиру не имеют права, а в квартиру нужно зайти минимум трижды: прийти, померить, поставить, и это еще должен проверить технический надзор.
– Как вы решили это?
– Через ОСМД, через знакомых, через друзей, через полицию заходили там, где это нужно было. В основном это делалось через звонки, это было дольше, но приезжали родственники, друзья, открывали, заходили. ОСМД много помогали, ЖСК, управляющие компании.
Школы, садики восстанавливаем сами. В основном это городские средства. Было выделено около 200 млн грн, где-то еще 120-130 млн выделило государство – как раз на остекление этих окон.
– Много осталось незавершенных работ?
– Процентов 30.
– Сколько средств уже потрачено и сколько заложено на восстановление?
– В прошлом году израсходовано 517,3 млн грн. В этом году – 160 млн. Еще запланируем примерно 300 млн.
Отдельная категория – бизнес. Мы фиксируем все их повреждения, проводятся экспертизы, определяем их пострадавшими, но решений по возмещению никаких не принято, на уровне государства – тоже.
– Много коммерческих объектов было разрушено?
– Много. Мы можем говорить о больших зданиях, как "101 Tower". Можем упомянуть о маленьких, как аптеки, продуктовые магазины и так далее. Бизнес сам восстанавливает. Единственное, что мы их фиксируем как пострадавших. Я думаю, что все же будет представлена формула по возмещению. По всем этим объектам заведены уголовные производства в связи с агрессией, и будет механизм возмещения, как, например, по жилью физических лиц. Еще будут иски в РФ в части репараций, они должны трансформироваться в возмещение для бизнеса.
– Международные партнеры помогают городу?
– Мы получили много помощи и продолжаем ее получать. Большая часть поступала в натуральном виде: это продукты питания, медикаменты, химия, одежда, одеяла. Потом у нас потребности росли – поступали и пожарные машины, машины скорой помощи, пассажирские автобусы. Отдельно шла военная помощь, автомобили, бронежилеты и т. п. Затем – генераторы.
Сейчас мэр отдельно разговаривает с городами-партнерами, в конце прошлого года провели инвестиционный форум в Брюсселе. У нас отобрано несколько десятков проектов, мы их называем инвестиционными. Это те проекты, которые нужны городу во время войны. Мы говорим о реабилитации, медицине, образовании, объектах жилищно-коммунального хозяйства, гражданской защите. Партнеры готовы не просто давать деньги, а на конкретные проекты.
– То есть инвестировать?
– Это скорее донатить. Громада выделяет громаде. Мы даже нашли возможность городам вблизи Киева, той же Буче, выделить средства на восстановление. Мы 10 лет говорим об агломерации, и она уже сложилась. Люди мигрируют с утра в столицу, вечером в города-сателлиты, и нам нужно выравнивать стандарты. Понимаем, что мы без них не можем жить, как и они без нас.
– Мы пережили тяжелую зиму с точки зрения энергетики. Насколько понимаю, в Киеве нет ни одной ТЭЦ, которая не была бы частично повреждена. Вы помогаете станциям в восстановлении?
– Это наши ТЭЦ, коммунальные. Только одна коммерческая. Больше всего пострадали ТЭЦ-5 и ТЭЦ-6, там были конкретные прилеты по трансформаторам.
Мы их ремонтируем. К примеру, сейчас контактируем с Израилем, общаемся с местными учеными, со строителями, чтобы защитить эти объекты от будущих воздушных атак.
Начиная от ТЭЦ и заканчивая "пунктами несокрушимости" – все нужно сейчас отремонтировать, доукомплектовать, чтобы они были готовы к следующему сезону.
– В Киеве, по официальным данным КГГА, есть около 4 тысяч укрытий. Сколько отремонтировано, сколько еще планируете отремонтировать?
– Это если считать простейшие укрытия, их около 4 тысяч. В прошлом году мы около 400 отремонтировали, в этом году заложили еще около 400 млн грн на ремонт как раз этих самых простых укрытий.
Проблема в том, что не можем сделать все сразу, даже при наличии средств. На рынке нехватка рабочей силы.
– Каково было участие частного бизнеса в обеспечении обороны Киева в первые дни?
– Переоценить его помощь, наверное, будет сложно. Особенно если говорить о строительных компаниях: ни одна из них не отказала ни в чем, что было нужно для моментальной обороны города – блоки, песок, габионы. Требовалась техника строительная – давали, нужны были инженеры – давали. Помогали с водителями.
– Я слышал, что где-то чуть ли не фундаменты разбирали, потому что не хватало блоков.
– Да, была проблема, заводы остановились, и пока блоки ехали из других регионов, бизнесмены разбирали фундаменты, чтобы эти блоки вывезти на блокпосты. И ни одного отказа. Подключились заводы, никто копейки не взял ни из города, ни из государства за эту работу. Поэтому здесь благодарность строительному сектору, бизнесу. Можно выразить благодарность торговому бизнесу, потому что у нас магазины не прекращали работу. Можно поблагодарить аптечный бизнес, он тоже не прекращал работу.
– Сколько до войны было жителей в Киеве и сколько сейчас?
– Сейчас практически все вернулись домой, это примерно 3,5 млн горожан. До войны было не более четырех. В основном не вернулись дети. К концу марта 2022 года у нас было около 800 тысяч жителей. Люди начали возвращаться примерно с мая. Соответственно, их нужно обеспечить работой, детей – школой и садиками. Мы должны делать так, чтобы люди жили в комфортных условиях. Я понимаю, что война, но условия для жизни должны быть на должном уровне, это касается всего – окружающей среды, садиков, школ, медицины, транспорта. Транспорт мы фактически восстановили на сегодня и продолжаем это делать.
– Из тех 3,5 млн какова доля внутренних переселенцев? Сколько вообще переселенцев прошло через Киев?
– Их никто никогда не считал. Весь восток, север и часть юга прошли через Киев как через своеобразный хаб. В марте, когда происходила активная эвакуация, Киев был под ударами, поэтому никто не хотел задерживаться. Вокзал был похож на муравейник.
Сейчас в Киеве около 235 тысяч зарегистрированных внутренне перемещенных лиц, из них более 42 тысяч детей. В основном люди живут на съемных квартирах или непосредственно в квартирах знакомых киевлян, были программы поддержки тех, кто предоставляет временное жилье. Единственное, что могу сказать, что они, зарегистрировавшись здесь как внутренне перемещенные лица, сразу становятся, по сути, киевлянами и получают социальное обеспечение.
– Какие социальные программы для внутренне перемещенных лиц?
– Социальное жилье для переселенцев, например.
– Для военных есть программы по обеспечению жильем?
– Да, это были программы, ориентированные на участников АТО, мы и дальше строим и продолжаем строить жилье для нуждающихся в улучшении условий. Мы покупали квартиры, у нас были программы 70/30 и 50/50.
Сегодня адаптация для воинов – важный вопрос, людям нужно вернуться к нормальной жизни.
Вообще, мы восстанавливаем жизнь в столице. Когда нас спрашивают, есть ли необходимость поддерживать порядок в парке, я говорю так: слушайте, мы вложили кучу денег в эти парки в предыдущие годы, и теперь там не стричь траву? Люди возвращаются, людям нужно жить в комфортной среде, никто не хочет возвращаться в руины. Если бы мы в прошлом году не поддерживали благоустройство в городе, я не знаю, что у нас сейчас было бы.
– Какова ситуация сейчас с военным кладбищем?
– Сложно. Мэр Виталий Кличко инициировал в апреле-мае прошлого года выделение мест для захоронения военных в разных местах в Киевской области, поскольку таких площадей свободных в столице нет. В частности, речь шла и об участке в Бабьем Яру. Затем государство вмешалось. Наверное, это государственное дело, у меня нет никаких возражений. Предложение по Бабьему Яру не понравилось, была выбрана Лысая гора.
– Почему Лысая гора?
– Ходили искали. Это памятник архитектуры, там земляной вал. Там также есть участок, который можно было использовать, но возникло общественное сопротивление. Киевсовет, понимая, что кладбище нужно, пошел навстречу, выделил этот земельный участок, но Министерство ветеранов посмотрело, и "опять не то". Сейчас разрабатывается план по размещению кладбища на "Быковнянских могилах", там есть участок. Там будет мемориал, а дополнительно решим вопрос военного кладбища. Ну, сейчас мы прорабатываем эти варианты, я думаю, что через две-три недели решим.
– Гражданско-военная администрация сократила комендантский час на час. Какая в этом целесообразность? Как долго еще продлится комендантский час?
– У нас разная была длительность комендантского часа, и у каждого из них был разный функционал – о чем-то можно говорить, о чем-то не стоит. Сейчас вся Украина, кроме прифронтовых областей, перешла на формат с 00:00 до 05:00. Я не скажу, что мы ориентируемся на всех остальных, мы ориентировались на экономическую активность. Люди время от времени не успевают после работы в магазин, чтобы купить продукты. Потому мы увеличили возможности для экономики города. Пообщались, посовещались с ведомствами, и мэр обратился с идеей о сокращении комендантского часа, поэтому совместно приняли такое решение.
– Какие перспективы пересмотра коммунальных тарифов?
– Коммунальные тарифы вообще – не наша тематика, это все-таки функция государства. С этим проблема на самом деле. Сейчас этот вопрос поднят на уровне государства, и все же будет принято решение о частичном повышении тарифов на воду и водоотвод. Водоканалы несут расходы – им нужно промывать трубы, покупать больше реагентов, себестоимость увеличивается, воды продается меньше, оплаты идет меньше. И здесь, скорее всего, придется принять решение о повышении тарифа.
Если говорить о тарифах городских, то плату на транспорт точно мы не будем пересматривать. Хотя для нас транспорт на сегодняшний день обходится около 7 миллиардов гривен в год. Это для того, чтобы транспорт работал и чтобы им могли пользоваться практически каждый день.
– Как вы справились с наполнением бюджета города?
– Мы просто перераспределили. Город в развитии практически остановился. В этом году попытаемся возобновить строительство некоторых объектов, некоторые школы достроим. Можем говорить о метро, о котором сейчас очень большая огласка. Я понимаю эти проблемы и сложности, но его нужно продолжать строить, потому что потеряем даже то, что построили. Надо заканчивать развязки, надо начинать некоторые развязки. Мы не можем останавливать город в развитии. Прошлый год был совсем другой – практически никакого развития. Мы просто поддерживали инфраструктуру в том виде, чтобы она работала.
У нас появились дополнительные расходы – около миллиарда в прошлом году на поддержку Вооруженных сил, это огромная сумма для города. Это срочные ремонты энергообъектов, восстановление домов. В этом году мы постараемся зайти уже в историю постепенного обновления и развития города.