Блог | Письма из России: скоро начнется гражданская война
"Знаешь, бывший товарищ, ныне господин Стреляный, я ненавижу либералов, я не люблю тебя, еще больше не люблю твое радио, но вот послушаешь вас, гадов, и бывает трудно с вами не согласиться, не поинтересоваться у наших: вы какими местами ваших организмов или органами собрались меряться и с кем,если у нас полтора процента от мирового ВВП?! Я люблю СССР, но это ж как умудриться надо, чтобы взять из него самое худшее! Слово сказал - аплодисменты, еще слово - аплодисменты! Как испорченная пластинка. "Мы должны повышать экономику!" - щёлк. "Мы должны повышать эффективность!" - щёлк. "Мы охо-хо!" - щёлк, - пишет Анатолий Стреляный для Радио Свобода. - А я спрашиваю: если мы охо-хо, то где же наши айфоны, где же наши айпады? Что же у нас спутники падают? А где наши нобелевские лауреаты? Ну, если у нас есть такие ракеты, что весь мир уничтожить могут, ну, позови военных атташе и покажи им. А кто мешает нам под вашим чутким руководством выполнять майские указы двенадцатого года, раз мы охо-хо? Кто не даёт?".
Таких людей, как этот наш слушатель, в советских газетах называли злопыхателями. Звучал призыв: "Дадим отпор злопыхателям!". Имелись в виду не только отечественные, но и зарубежные злопыхатели. Вот они и вернулись, и, разумеется, встречают должный отпор. Мы можем воочию убедиться в существовании одной любопытной закономерности. Злопыхателей всегда намного меньше, чем охотников давать им отпор. Отпор без всякой команды, от всей души. Недовольных не только начальство не любит. Их не любят и многие простые граждане. Это о них, о простых гражданах, сказано: "Люди холопского звания сущие псы иногда. Чем тяжелей наказание, тем им милей господа".
В прошлой передаче вы услышали письмо москвича о судьбе киосков. "В подземном переходе, - писал он, - было несколько десятков аккуратных палаточек, уютная атмосфера. Сейчас там холодная, гулкая пустота. Давно закрыты овощные, цветочные палатки, а они были очень удобны. Даже книжных киосков нет". Этого человека отчитывает другой наш слушатель, не москвич. Читаю: "Не знаю, о чем можно жалеть, вспоминая “шанхаи”, базарную сутолоку киосков с фальсифицированной водкой вокруг остановок общественного транспорта или магазинные хибары, самозахватом впёршиеся на площади и тротуары, ну, или еще подземные переходы с теми же киосками-хибарами. Рано или поздно этакая хрень должна была кончиться, вот она и кончилась. Это не свободный рынок, а что-то вроде тараканов. Живут сами по себе, ничего в казну не платят, только откупаются взятками.
Читайте: Без Украины России все сложнее пугать мир радиоактивным пеплом
Ну, а вас, Стреляный, не иначе как прельщает такая “свобода”, - в кавычках. - Вот, дескать, свободные люди. Но не думаю, что вас прельщают дома тараканы. А? Кстати, обратили ли вы внимание, что где-то на рубеже двухтысячных свершилось событие исторического масштаба, которое не заметили и в которое трудно поверить, но это так. В России исчезли тараканы. Тараканов в России больше нет", - говорится в письме, и слава Богу, дорогой, и хорошо, что их нет, тем более, думаю, простительно тому, кто жалеет о таких тараканах, как будочки со всякой всячиной в двух шагах от дома или у дороги, ведущей к дому. Свобода да, она всегда и везде в известном смысле беспорядок. Часто это, однако, не праздный, не бесплодный, часто это творческий беспорядок, да и сам по себе он может радовать, особенно людей, которые пожили при порядке, при том, например, порядке, который при всей своей строгости не мог покончить с тараканами. В порядке, которым заменяют свободу, на деле столько беспорядка, и такого беспорядка, какого при свободе и вообразить невозможно.
"Году этак в девяносто пятом, - следующее письмо, - моя парикмахерша, пока стригла меня, высказала мысль, которую я со времён Крымнаша все чаще вспоминаю. "Вот все пугают друг друга, - говорила она, щелкая ножницами, - скоро начнётся гражданская война, скоро начнётся гражданская война! Да она давно уже идёт! В семьях, меж друзьями, меж соседями. Как с ума посходили. Все переругались, перегрызлись меж собой. Одни за красных, другие за белых! Друг друга поубивать готовы! А на Украину если посмотреть? Там у них все только-только начинается!". Вспоминаю эти ее слова и прикладываю их к себе, к России. Вроде пронесло, а на самом-то деле только начинается", - пишет эта слушательница. Одни за красных, другие за белых, одни против киосков, другие за киоски везде, где они появляются по собственной – по киосочной - воле и прихоти, и эти за и против, как я наблюдаю, не мельче тех, где красные и белые, ой, не мельче, и будущее страны их соотношение, их противостояние будет определять, уже начинает определять не меньше, чем другие разногласия. А ведь есть еще серо-буро-малиновые – и сколько их!
Читайте: Рабство на России
Пишет госпожа Несмеянова из Москвы: "Была сегодня по личному делу в приемной Министерства иностранных дел России, где меня вполне компетентно проконсультировали. У девушки-полицейской спросила разрешения на посещение туалета. Первый ее ответ: у нас нет туалета. Я увидела, как из туалета вышел, видимо, их сотрудник. Опять - к ней: можно? Ответ: у нас там только раковина. Когда из туалета вышел ещё один сотрудник, который явно не только руки мыл, я уже его спрашиваю: можно воспользоваться туалетом? "Да, конечно. Почему нет?". Тут вмешивается полицайка: "Нельзя. Нам не разрешают!". Я ее спрашиваю: "Кто?" - "Руководство!" - "Этот разрешил",- говорю я ей. Тут сотрудник смущается, разводит руками: "У них там своё начальство. Нельзя – значит нельзя!". Вот, Анатолий Иванович. Через вас и американскую радиостанцию "Свобода" я, гражданка и налогоплательщица России, передаю горячий привет министру иностранных дел моей страны, по совместительству поэту Лаврову и руководительнице его пресс-службы Захаровой – не удивлюсь, если по своместительству она тоже поэт. Счастливые люди. Им наверняка разрешается ходить в министерский сортир. Несмеянова".
Вот, друзья, я, может быть, не огласил бы это письмо, но через некоторое время госпожа Несмеянова прислала следующее. Сейчас вы убедитесь, какой она объективный человек. Читаю: "Забыла вам сообщить, дорогой Анатолий Иванович, что наш бизнес, в отличие от таких государственных служащих, как министр, он же поэт Лавров, не отказывается идти навстречу потребителю, и это все более заметно. Сейчас, например, по Москве открывается сеть магазинов экологически чистых продуктов: Вкус Вилл. Он же "Избёнка". У них и правда вкусные продукты, но дорогие, конечно, со сроком хранения пять дней. И можно вернуть купленный товар, даже если он вам не понравился просто по вкусу. Без чека! Откусил - плюнул - сдал. Откусил - плюнул – сдал. А сеть Карусель, Пятёрочка, Перекрёсток - по всей стране, но в регионах просроченные продукты просто принимают обратно и меняют на нормальные. Но за деньги", - пишет госпожа Несмеянова.
Читайте: Как Россия до этого докатилась?
На двух ее письмах я разведу, дорогие слушатели, глубокую философию. Глубочайшую! В России все-таки есть капитализм, имеется, проклятый, или встречается, скажу из осторожности. А современный капитализм – это человечность, о чем и написала, не употребив этого слова, госпожа Несмеянова. Ну, а казенность русская, государевы люди, состоящие при сортирах разного рода и назначения, они же зачастую поэты – ну, вы слышали, что они такое. И вот это противоречие все больше бросается в глаза. Человечность очагов русского капитализма и бесчеловечность русской казенщины. Как оно разрешится, это противоречие? Кто кого? Посмотрим. Опять же, по примеру госпожи Несмеяновой, проявлю объективность и я. Вы заметили, что она сказала о том, как ее проконсультировали в Министерстве иностранных дел России? Вполне компетентно – она сказала. Проконсультировали вполне компетентно, а в нужник не пустили.
