Кремль делает что хочет, НАТО оглядывается: что показал "досадный инцидент" с "Шахедом" в Румынии. Интервью с Климкиным

4 сентября на территории Румынии упал и сдетонировал российский дрон "Шахед". В тот день страна-оккупант Россия как раз атаковала Одесщину. О ЧП сразу сообщили в украинском МИД. Однако реакция румынских властей была довольно странной. Сначала президент страны отрицал этот факт. Только через три дня в Румынии признали, что российский дрон все же попал на их территорию.

Почему реакция была именно такой? Неужели в Европе все еще боятся испортить отношения со страной-террористом Россией? Плохая новость заключается в том, что такова позиция всего НАТО. Там решили не создавать поводов для эскалации и крайне осторожно квалифицировать подобные "досадные инциденты". Таким образом, Кремль делает все что хочет и не оглядывается ни на кого, НАТО, напротив, все время оглядывается на то, что может сделать Кремль. Эта позиция априори слаба и вредит всему Альянсу. Такое мнение в эксклюзивном интервью OBOZREVATEL высказал министр иностранных дел Украины в 2014-2019 годах Павел Климкин.

– Показательная история случилась с российским "Шахедом", залетевшим на территорию Румынии. Сначала эта страна категорически отрицала этот факт, затем все же признала и начала расследование инцидента. Президент страны заявил, что в случае подтверждения факта будет считать ситуацию "совершенно неприемлемой". Фактически мы наблюдаем, как одна из стран Европы не хочет портить отношения с Россией – сегодня, когда она уже полтора года ведет агрессивную открытую войну против Украины. Почему это происходит? Является ли это признаком, который должен нас настораживать?

– Во-первых, медийное обращение с этой ситуацией в Румынии откровенно скверное. Я это говорю не для того, чтобы кого-нибудь обвинить в Бухаресте или показать на кого-то пальцем. Во-вторых, это не позиция Румынии, это натовская позиция.

Не сегодня внутри НАТО согласовано, что Альянс будет стараться всячески удерживаться от того, чтобы создать даже повод для эскалации между НАТО и Россией. Подчеркиваю – это общая, а не румынская позиция. И мы знаем, что это не первый инцидент, была Польша. Пока эта натовская позиция каким-то образом не изменится, всегда будет столь неуклюжее медийное освещение событий.

Третий момент – я считаю, что НАТО ставит себя в определенную слабую позицию по отношению к Кремлю, поскольку, конечно, применять пятую статью Устава НАТО, когда "нет целенаправленного нападения" – а именно так толкуется в системе координат безопасности НАТО 5-я статья, – невозможно. Но следовало бы задействовать статью 4 о специальных консультациях и понять, что это значит.

Когда Россия фактически делает то, что делает, не считаясь с возможными последствиями, а НАТО постоянно оглядывается на возможные последствия, это создает дисбаланс и совершенно ненормальную ситуацию, в которой НАТО выглядит более слабым. Или лучше сказать – НАТО в Кремле воспринимается с точки зрения своей позиции как более слабое. Ведь объективно НАТО не слабее.

Я считаю, что эта ситуация действительно вредит НАТО. Поведение здесь должно быть другим.

Я убежден, что по каждой такой ситуации нужно прежде всего проводить внутренние консультации в рамках НАТО. Не рассматривать это просто как "досадный инцидент", а как угрозу безопасности. И четко публично сказать России: если она не задумывается над последствиями своих действий, то это проблема Москвы, а НАТО будет реагировать в том смысле, что эти последствия реальны.

– Где в таком случае та тонкая грань между сдерживанием от каких-либо действий и реагированием на действия Кремля?

– Я считаю, что эта грань абсолютно понятна – что НАТО после каждого такого случая, а чем больше их, тем позиция Альянса слабее, – должно проводить специальные консультации и определять, какой будет реакция. И эта реакция каждый раз должна быть неожиданной для России.

НАТО как Альянс не может ввести санкции, их могут вводить отдельные страны, возможно Европейский Союз. Тем не менее реакцией на происходящее должно быть усиление восточного фланга НАТО. Причем непосредственно как в восточных странах, так и у нас в Украине, поскольку это общая история.

В конце концов, хотя НАТО не заявит об этом сейчас, я считаю, что лучшей реакцией было бы создание в будущем совместного командования – нашего и натовского – на восточном фланге со всеми вытекающими из этого последствиями, которые я сейчас не хочу озвучивать.

– Что касается усиления восточного фланга НАТО. Мы видим, как европейские страны, наиболее осознающие исходящую от РФ угрозу, сами серьезно взялись за усиление своей обороноспособности, в частности Польша, Литва, Латвия. Считаете ли вы, что именно эти страны могли бы инициировать изменения в политике Альянса? Могут ли главы этих государств повлиять на ситуацию и убедить руководство НАТО, что пора действовать иначе?

– Повлиять могут, убедить – нет. Я считаю, что это должна быть общая позиция НАТО – позиция о том, что сегодняшний российский режим представляет собой непосредственную угрозу безопасности каждого члена НАТО.

Когда это декларируется, это, конечно, хорошо. Это было задекларировано в том числе во время последнего саммита в Вильнюсе. Но должно быть более масштабное усиление восточного фланга. Когда примут решение о дополнительных бригадах в балтийских странах, о дополнительных поставках оружия. Видите, как поляки активно развивают свои Вооруженные силы, но должна быть фактически новая концепция сдерживания России, новая концепция стратегического ослабления РФ. И здесь восточный фланг НАТО должен рассматриваться как единое целое.

Вопрос в том, чтобы поднять ставки – и в смысле оружия, и в смысле обмена информацией, и в смысле логистики. То есть стратегически. А то, что делается сейчас, в большей степени то, что уже было. А нужен новый качественный шаг в этом. Я очень надеюсь, что НАТО придет к этому.

– Что касается поднятия ставок, о котором вы только что упомянули. Известно, что 7 сентября США провели испытание межконтинентальной баллистической ракеты. Считаете ли вы, что это хороший знак для нас, для Украины?

– Россия заявила, что она поставила на боевое дежурство новую баллистическую ракету, которая в натовской классификации называется "Сатана-2". Как вы знаете, первый вариант когда-то производился в Советском Союзе, но на украинских предприятиях. Сейчас это другая модификация. Соединенные Штаты должны ответить – собственно, это они и сделали.

Единственное, что ситуация сейчас фундаментально отличается, поскольку реализовывать любые шаги в двустороннем смысле – США и Россия – по-моему, уже нет смысла. Путин приостановил действие Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений. Есть Китай, другие игроки. И мы постепенно приближаемся к тому, что нам нужен принципиально другой подход к контролю над ядерными вооружениями.

Но то, что американцы работают над этим, работают над разными типами носителей, непосредственно над тем, чтобы ядерное сдерживание работало, – это положительный сигнал для нас. Поскольку они говорят, что какие-либо шаги России без ответа не останутся. Штаты последовательно работают над сдерживанием, которое критически необходимо для всего Альянса. Я надеюсь, в перспективе и для нас.