Путин-2013 и "черный октябрь-93"

Октябрь для России традиционно выдался богатым на важные исторические даты. Достаточно вспомнить событие, которые одни называют "Великой октябрьской социалистической революцией", а другие – "октябрьским мятежом". А еще сегодня, 7 октября президент Путин отмечает свой 61-й день рождения. Впрочем, дата не круглая, так что особого всплеска внимания к ней даже в чисто российской прессе нет. Там куда больше уделяют внимание другому "юбилею" – 20-летию расстрела Верховного Совета РФ.

Между тем, нынешнего лидера России и кровавые события 93-го года объединяет не только формальная хронология. Связь тут более, чем глубинная, хотя это и может показаться на первый взгляд парадоксальным. В самом деле – ведущие российские СМИ еще с тех времен все уши прожужжали о "победе демократии", жуткой опасности, угрожавшей ей со стороны взбунтовавшихся парламентариев, и прочих "штампах".

А причем же к этой самой демократии человек, которого самые умеренные критики именуют "просвещенным абсолютистом", а более радикальные – "тираном" и "душителем свободы", выходя на протесты против его правления с белыми ленточками на рукавах? Тем более, 20 лет назад лишь недавно уволившийся из КГБ молодой Владимир Владимирович, работая всего лишь в "питерской" команде одного из лидеров перестройки и мэра "северной столицы" Собчака, и думать не смел о большой политике.

Тем не менее, Путин-2013 просто не мог бы состояться в нынешнем виде без октября-93, позже названного "черным". Собственно, в ночь с 3 на 4 среднего месяца осени лишь наступила развязка кризиса, накапливавшегося последние месяцы и годы. Соперничество вице-президента Руцкого, спикера Верховного Совета Хасбулатова и тогдашнего президента Ельцина – это только внешние "декорации". Куда большее значение имело катастрофическое снижение уровня жизни подавляющего большинства населения России после начала зубодробительных либеральных реформ Гайдара по рецептам "чикагских мальчиков". Ультра-либеральных экономистов-монетаристов, к которым и в самих же США относятся с очень большим скепсисом, понимая, что ни одна страна долго не выдержит неизбежного после реализации их "рецептов" жуткого обнищания.

Недовольство в обществе нашло выражение в позиции большинства депутатов Верховного Совета России. Того самого состава, который провозглашал независимость бывшей РСФСР, выбирал своим председателем (до избрания на всенародных выборах президентом) Бориса Ельцина, голосовал за ратификацию Беловежских соглашений об упразднении СССР. То есть, называть его "про-коммунистическим", как пытались это показать либералы – более, чем преувеличение.

Разумеется, в стане противников Бориса Николаевича было немало и "наследников Ильича". Но не меньше и националистов, и патриотов-державников, и просто недовольных радикализмом реформ демократов. Весной 1993 года ими была предпринята попытка импичмента президента, не получившая достаточного в две трети голосов большинства депутатов. Второй попытки глава государства ждать не стал, и вдоволь поездив в подмосковные дивизии Внутренних Войск за выражением поддержки, просто распустил 1 сентября парламент Указом №1400. Во имя защиты демократии, разумеется.

Расстрел Белого Дома – "демократия по-российски"

То, что происходило дальше, правда, на демократию походило очень мало. Даже формально. Вечером того же 1 сентября, несмотря на запрет (!) президента на проведения заседаний, Конституционный суд признал Указ №1400 противоречащим Основному Закону страны. Тут же парламент объявил Ельцину импичмент, основываясь на статье действующей на тот момент Конституции, позволявшей лишать полномочий президента в случае грубого ее нарушения простым большинством голосов. То есть, строго по закону, с 1 сентября Борис Николаевич был уже не президентом, а путчистом, не известно на каком основании сидевшим в Кремле.

Но, как говаривал Наполеон: "Зачем мне закон, если у меня есть армия?". Правда, Талейран резонно заметил на это своему патрону: "На штыках можно придти к власти, но сидеть на них неудобно, колется". Тем не менее, Ельцин, сохранив контроль над армией, спецслужбами, и, что немаловажно, над телевидением – пост уступать не захотел и пошел на конфронтацию с законодательной и судебной ветвью власти. А когда сторонники Верховного Совета попытались захватить телецентр, чтобы донести до населения свою позицию (странная "свобода слова по-ельцински", не правда ли – когда в телестудию приходится прорываться силой тем, кто телевидение финансирует через госбюджет?), началась вооруженная фаза конфликта.

Итогом стал расстрел российского "Белого Дома" из танковых орудий, показанный по всем российским и международным телеканалам.

Наблюдатели до сих пор спорят, чем была вызвано столь неадекватное применение силы. В конце концов, можно же было захватить здание парламента в ходе обычного штурма, даже силами только специальных подразделений. Неужто не нашлось ничего лучшего, кроме 125-мм фугасных снарядов, просто разрывавших в пыль всех, кто находился в комнатах злосчастного здания?

Но, может быть, у Ельцина, несмотря на громкие слова его апологетов о "верности армии присяге" (какой и кому?), просто не нашлось даже горстки действительно преданных бойцов? Не зря ж он так "доверял" генералам Минобороны, что приказал отключить в ведомстве как внутреннюю связь, так и связь с войсками на местах, оставив работающие телефоны только у министра обороны и начальника Генштаба. А, скажем, "близнец" знаменитой "Альфы", "Вымпел" открыто отказался выполнить преступный приказ стрелять по своим – после чего был распущен. Может, кроме десятка офицеров-танкистов, сидевших в танках, стрелявших по Белому Дому, у "гаранта Конституции" попросту не было реальной опоры в Вооруженных Силах?

За что боролись – на то и напоролись

Как бы там ни было, цель была достигнута: Верховный Совет повержен, проведены новые выборы уже в Государственную Думу, на референдуме освящена новая Конституция, дававшая президенту "царские" полномочия. Либералы торжествовали: "Наша взяла!"

Увы, торжествовали они недолго. Да, Чубайс еще успел закончить "приватизацию", в ходе которой за бесценок ушлым новоиспеченным олигархам перешли все богатства России, которые после этого установили истинный контроль над страной, иронично называемый "семибанкирщиной". Только вот рейтинг у Ельцина накануне выборов 1996 года стал аж 8%.

Правда, с помощью политтехнологических чудес с использованием лидера коммунистов Зюганова и "темной лошадки" генерала Лебедя, Борису Николаевичу таки удалось получить мандат на следующий срок. Но на третьи выборы он идти уже не решился, фактически передав власть Путину.

И вот тут либерал-демократов, "семибанкирщину" и прочих "защитников свободы" а-ля 93 года ожидал неприятный сюрприз. Оказалось, что защищать демократию недемократическими методами нельзя. Потому что этот строй, по определению, данном, скажем, французом Токвилем, предполагает реальное "разделение властей" на законодательную, исполнительную и судебную. Которые следят друг за другом, не давая ни одной из них стать самодовлеющей – что и носит название "системы сдержек и противовесов".

Политическая же система России после 1993 года стала представлять собой, в лучшем случае, слабо подретушированный авторитаризм. Опереточная Госдума, не обладающая никакой реальной властью, в том числе, и по назначению членов правительства, судебная система, в основном занимающаяся пиар-вердиктами по "кухонным" искам рядовых граждан. А либерализм 90-х годов обеспечивался всего одним фактором – личностью Бориса Ельцина. Но когда ему захотелось на покой, да еще с гарантиями того, чтобы не попасть на старости лет под суд (как, скажем, престарелому экс-президенту Египта Мубараку), он предпочел передать свой "скипетр" преемнику поконсервативнее.

После чего вся "демократичность и либеральность" России рассыпалась, как карточный домик. Дело даже не в том, что новый президент возродил прежний гимн СССР (хоть и на новые слова), а также неокомсомол под брендом "Наши". И даже не в том, что поднабравшая на подорожавшей нефти "жирку" Москва заявила об амбициях региональной сверхдержавы, как, например, в ходе войны за Южную Осетию.

Выяснилось, что ровно никаких политических и юридических гарантий в России нет ни у простых граждан (что, в общем, для них не впервой), ни у элиты. И как только тот или иной представитель последней пытался встать в "контру" с Кремлем, его ожидал скорый и жесткий ответ. Телеканал НТВ был отобран у олигарха Гусинского, ОРТ – у Березовского (печальный финал Бориса Абрамовича общеизвестен), Ходорковский оказался упрятанным на много лет за решетку, Абрамович благоразумно переехал на Туманный Альбион…

"Ушли на покой" и подавляющее большинство "отцов либеральных реформ". Ныне они, в лучшем случае, руководят "синекурами", вроде чубайсовского "Роснано" или читают лекции в Высшей школе экономики, как Евгений Ясин. Некоторые, правда, вроде Явлинского или Немцова, пытаются играть в оппозиционную деятельность. И власть им это даже разрешает. А что – опасности для Путина в деятельности таких оппозиционеров нет никакой, зато перед Западом отчитаться можно насчет "соблюдения демократических стандартов". Подобно тому, как в 30-х годах прошлого века Сталин держал на свободе полдесятка архиеерев РПЦ (на фоне арестованных и расстрелянных сотен), чтобы западная общественность видела "торжество свободы совести" в СССР.

Такая вот получилась "демократия российского образца". Или же, вполне официально, "суверенная демократия" - термин, введенный в массовое употребление бывшим главполиттехнологом Путина Владиславом Сурковым. То есть, радикально отличающаяся от общепризнанного значения, подразумевающего гарантии прав всех граждан и оппозиции.

За демократию нельзя бороться недемократическими методами

Так что, уроки "черного октября" 93-го года еще раз убедительно подтвердили – цель далеко не всегда оправдывает средства. Свободу, демократию и конституционный порядок нельзя защищать с помощью танковых орудий и других методов из арсенала не "токвилей", а "пиночетов". Заодно фактически ликвидируя независимость и равнозначность ветвей власти. Иначе получится, как в известном анекдоте о слесаре с оборонного завода, пытавшегося сложить из вынесенных деталей газонокосилку: "Я ее и так и эдак – все равно пулемет получается".

"Пулемет" получился – в виде еще одного "римейка" Российской империи. Уж кто на ее троне за сотни лет не сидел. И "великие князья", и цари, и императоры, и генеральные секретари ЦК КПСС. А теперь наступила очередь президентов. Сменяющих друг друга, как Путин с Медведевым, в лучших традициях византийских базилевсов-соправителей, один из которых носил титул императора, а другой – кесаря. Ну а Владимир Владимирович – всего лишь продукт и вершина всей этой законченной системы, заложенной аккурат 20 лет назад.

В заключении остается лишь порадоваться за то, что каким бы ожесточенным политическое противостояние не было в Украине – до уровня российского "черного октября" оно не доходило никогда. Может быть, не в последнюю очередь, потому, что на опыте соседей наша элита уяснила – кто бы ни победил в гражданской войне, демократия в ней победить не может в принципе. А без основополагающих институтов последней безопасность даже формальных победителей рано или поздно оказывается под большим вопросом.