Видео дня
Политическое будущее Китая
Китай последние лет 20 прочно ассоциируется на международной арене как самое успешное государство второй половины ХХ – начала XXI века. Страна демонстрирует потрясающие успехи в экономике, науке, ВПК, спорте. Китай по уровню ВВП уже обогнал Соединенные Штаты, а военный бюджет страны вышел на второе место в мире, уступая пока только все тем же США. По всем внешним признакам Китай уже сегодня можно называть второй сверхдержавой, пришедшей на смену рухнувшему СССР. Однако за всем этим внешним лоском и впечатляющими цифрами скрывается системный кризис политической системы Китая.
Что показательно, о реформе политического устройства Китая говорят не только внешние наблюдатели, но и сами представители высшего китайского истеблишмента. В частности, еще в начале года о системных политических преобразованиях в стране публично заявил бывший премьер Госсовета КНР Вэнь Цзябао. Фактически пресс-конференция Цзябао, стала напутственным посланиям новоприбывшим политикам "пятого поколения" во главе с Си Цзиньпинем. Главная идея выступления Цзябао заключалась в мысли, что "китайского государства слишком много" и его "необходимо отделить от экономики". А вот как это сделать при сложившейся структуре государственного регулирования экономики во главе с коммунистической партией, пока что четко не представляет и само руководство КНР.
Китай, как бы это странно не звучало на просторах СНГ, остается одной из самых коррумпированных стран мира. Сама управленческая система КНР, при которой все разрешительные документы для бизнеса находятся исключительно в ведомстве чиновников, порождает колоссальную коррупцию. И никакие публичные расстрелы чиновников систему не ломают. В стране, где подпись чиновника может запустить в оборот миллиарды долларов, искушение заработать легкие деньги перебивает чувство самосохранения. А потому в отделении государства от бизнеса не заинтересована большая часть партийно-чиновничьей номенклатуры.
С другой стороны, в Китае за последние годы бешенного экономического роста, выросла и прослойка среднего класса, который успел в себя впитать западные либеральные ценности. Средний класс "больших восточных городов" уже выступает за либерализацию экономических отношений в стране, за снятие цензурных ограничений (в первую очередь, в интернете), а также за реальное влияние на формирование политической элиты страны. КПК, несмотря на то, что это даже в первом приближении не КПСС, остается в Китае полностью закрытой институцией для подавляющего большинства населения. И рядовые китайцы, также, как когда-то и рядовые граждане СССР, из телевизоров и газет узнают, кто стал председателем КНР, а кто - губернатором местной провинции. Быстро формирующемуся среднему классу, а вместе с ним и гражданскому обществу, такое положение дел явно не нравится.
Кроме того, с появлением среднего класса китайцы уже не готовы массово работать за копейки (а в некоторых случаях - даже за еду). Трудовые ресурсы страны уже не являются "сверхдешевыми". Крупным европейским, японским и американским производителям сейчас выгоднее простое промышленное производство переносить в страны юго-восточной Азии, нежели на территорию Китая. Это же сказывается и на темпах роста ВВП, который с 8% скатился до 7% и по прогнозам экономистов, будет постепенно снижаться на протяжении ближайших 5 лет. А это означает, что социальные программы Китая, в частности, преодоление экономической пропасти между сельскохозяйственными регионами и городами побережья, еще больше будут провисать.
В этой же плоскости заключается и главная проблема политического реформирования КНР. При всей своей архаичности и коррумпированности, чиновничье-партийная бюрократия Китая обеспечивает выполнение социальных программ для более чем миллиардного населения гигантской страны. В случае же максимального отделения государства от бизнеса, социальные программы по вполне естественным причинам, окажутся придатком к экономике, а не ее самоцелью. А это может породить волну протестных настроений в Китае, которую сейчас испытывает арабский мир.
По какому именно вектору будут происходить политические изменения в Китае, эксперты пока могут строить только загадки. "Думаю, в первую очередь расширятся права местного самоуправления. В Китае уже сейчас введена практика досрочного переизбрания деревенских старост, если те попались на взятках. Возможно, такая практика распространиться и на территориальные единицы более высокого класса. Кроме того, возможно Китай перейдет на выборность судей, что тоже станет основой либерализации общества. В экономическом плане для Китая сейчас главное – это сократить количество регулируемых органов. Это первооснова коррупции. Соответственно, будет сокращаться чиновничий аппарат, а принятие решений в экономике может частично перейти различным неправительственным ассоциациям", - рассказал "Обозревателю" ведущий научный сотрудник Института востоковедения РАН, доктор политических наук Владимир Исаев.
О намеченных политических реформах говорит и то, что одним из первых решений нового премьер-министра Госсовета Ли Кэцяна стала приватизация железнодорожного транспорта. А на своей первой пресс-конференции премьер-министр заявил, что необходимо уменьшить влияние государства на экономику. При новом премьере была сокращена и численность Госсовета с 27 до 25 человек. Сокращение кажется не большим, однако за каждым членом Госсовета закреплена реальная бюрократическая структура с тысячами чиновников. Соответственно, в Китае уже сейчас начался процесс по сокращению (или как говорят в Украине, "по оптимизации") бюрократического аппарата. Однако это еще не начало политической реформы. Партийно-коммунистические патриции современного Китая просто так не отдадут свои привилегии, полученные еще во времена Мао. А это значит, что Си Цзиньпину и его шанхайской команде реформаторов придется резать по живому.