Блог | Свидание с Россией

Россия — суровое и довольно враждебное людям место. Мы почти не отдаём себе в этом отчёт, потому что привыкли к этому, акклиматизировались, как эскимосы привыкают к холоду, а шерпы — к разреженному воздуху Гималаев. Но когда возвращаешься в Россию из зарубежной поездки, этого сложно не почувствовать.

Пограничная суета смазывает контраст, отодвигая в восприятии жизнь "там" от жизни "здесь". За часы в аэропорту, самолёте, зоне досмотра и пограничного контроля мозг успевает подготовиться ко встрече с Россией. Примерно то же получается, когда путешествуешь на автомобиле: сначала добираешься несколько часов до границы, потом ещё минимум час её проходишь, потом несколько часов едешь до пункта назначения и погружаешься в Российскую действительность постепенно.

Она даёт о себе знать хамоватыми репликами пограничников ("выходим из машины" вместо "выйдите, пожалуйста"), пейзажем окном автомобиля, поведением водителей на дороге, мусором на обочине и ещё тысячей других примет. По чуть-чуть. Шок не происходит.

И совсем другое дело, когда в Россию попадаешь быстро. Ну или она оказывается там, где не ожидал её встретить.

Со мной нечто подобное произошло почти год назад, когда мы всей семьёй устроили себе очередной автомобильный мини-трип: из Петербурга в Минск, из Минска на пару дней в Вильнюс, из Вильнюса ещё на несколько дней на Куршскую косу, а оттуда через Ригу обратно в Петербург.

Куршская коса (она же Неринга) — это тонкая полоска суши, протянувшаяся в Балтийском море от Клайпеды к Калининграду. Мы переправились туда из Клайпеды на пароме и сняли часть домика в небольшой деревеньке под названием Пярвалка.

Это благостное, тихое местечко на берегу моря с аккуратными домиками, значительная часть из которых в дань традиции позапрошлого века крыта тростником. По вечерам на огромную лужайку перед нашим домом приходила лиса, которую сынишка кормил колбасой, а днём мы гуляли по дюнам.

Со стороны Балтики дюны совершенно обычные, такие же можно встретить под Петербургом, в Паланге или Гдыне, но со стороны Куршского залива они просто удивительны. Огромные пространства, покрытые песком, складываются там в почти инопланетные ландшафты.

Читайте: Марснаш

Это впечатление усиливалось ещё и тем, что мы были там в низкий сезон и бродили по дюнам практически в одиночестве. Когда мы уставали, мы ехали в Ниду, полакомиться свежепойманной рыбкой в таверне на берегу моря и согреться кружкой горячего глинтвейна, глядя на пришвартованные у расположенного рядом пирса кораблики.

Мы гуляли, созерцали, пропитывались умиротворённостью и спокойствием. В один из вечеров, читая о достопримечательностях Куршской косы, мы наткнулись на "Танцующий лес", а заодно осознали, что коса разделена на две части — литовскую и российскую, что между ними есть погранпереход и Танцующий лес расположен как раз на российской стороне.

Ехать туда было всего километров 30, так что мы решили на следующий день пересечь границу, посмотреть на это диво (по описаниям Танцующий лес тянул минимум на восьмое чудо света), заодно заправиться, и вернуться к вечеру обратно.

Границу мы перешли очень быстро. Собственно, единственной машиной на погранпереходе была наша. И литовские, и российские пограничники почти не глядя шлёпнули нам в паспорта штампы, и мы оказались в России.

На российской стороне есть три посёлка: Морское, Рыбачий и Лесной. Танцующий лес расположен между Морским и Рыбачьим, но Морское совсем крошечный, да и АЗС есть только возле Рыбачьего, поэтому после Танцующего леса мы решили наведаться именно туда.

Про лес рассказывать особенно нечего: лес, как лес. Посреди него есть небольшой участок, где деревья особенно кривые. Этот участок обнесён деревянными мостками с перилами, по которым его можно обойти и осмотреть. Я ожидал большего, поэтому ощутил скорее разочарование, хотя пару интересных фотографий мы там всё-таки сделали.

Зато поездка в Рыбачий ещё нескоро сотрётся из моей памяти, потому что именно там я испытал настоящий культурный шок.

26 лет назад (по историческим меркам — один миг) и Рыбачий, и Первалка находились в одной стране — СССР. Населявшие их люди говорили на одном языке, жили по одним законам и между ними не было границ. Я ожидал, что эти два посёлка будут во многом похожи. Не идентичны, разумеется, но похожи: удалённые от цивилизации уютные курортные местечки, куда люди приезжают, чтобы насладиться морем.

Не тут-то оно было! Оказалось, что они отличаются друг от друга сильнее, чем Южная Корея — от Северной.

В Рыбачьем нас встретили "противотанковые" дороги, изрытые ямами; покосившиеся бетонные заборы и безвкусные дома, уткнувшиеся друг в друга окнами; полуразвалившиеся лачуги; затопленная детская площадка; здание магазина с заложенными бетонными блоками витринами и остатками вывески "Промышленные товары" времён то ли Леонида Ильича, то ли Никиты Сергеевича. После ухоженных литовских посёлков всё это буквально било по глазам.

Мы попытались добраться до берега моря. Мы ожидали, что в самом центре посёлка должна быть пристань, набережная, возможно — небольшой пляж. Рядом с ними — гостиницы, кафешки, магазины и прочие немудрёные объекты туристической инфраструктуры.

В первый раз мы заехали в какие-то дебри, и даже на внедорожнике нам не захотелось двигаться дальше — грунтовка с огромными лужами не сулила ничего хорошего. Во второй раз мы упёрлись в какие-то лабазы и старые железные ворота с надписью "Проход запрещён". За ними виднелся причал с парой убогих судёнышек, грязный двор, какое-то строение, топливозаправщик и — кусочек того самого моря, которое мы искали.

Хотя нет, не "того самого". Море — это простор от полосы прибоя до горизонта, где вольный ветер поднимает волны и несёт по небу облака. Смотреть на море сквозь решётку так же странно, как нюхать розу в противогазе.

Читайте: Родина помнит все

Мы уезжали оттуда подавленными. Я пытался понять, откуда возникла эта колоссальная разница, какое проклятье легло на землю по эту сторону границы, почему на одной и той же, по сути, полоске суши люди живут настолько иначе? Как случилось, что на одной половине косы мир разворачивает перед людьми свои красоты, а на другой — отгораживается от них уродливым забором?

Заправиться, кстати, нам тоже не удалось: на заправке отключили электричество, а резервная система питания не запустилась. На мой дурацкий вопрос "когда заправка заработает?" работница заправки (такой типичный совдеповский бабец сферической формы и неопределённого возраста) пробурчала мне "откуда я знаю" и отвернулась. Я понимаю, что она — не господь бог и не умеет надёжно предсказывать будущее, но извиниться и подсказать, где находится ближайшая работающая заправка, можно было и без этого.

Более-менее вразумительную информацию о том, что произошло, и чего следует ожидать, я получил, лишь перейдя на русский матерный (знакомые созвучия оказали на королеву бензоколонки крайне благотворное воздействие).

Как в дешёвом триллере, сплошь состоящем из штампов и клише, небо окончательно затянуло тучами и наступил вечер (осенью рано темнеет), так что обратно мы ехали в сумерках, на остатках топлива, в гнетущей тишине. Разговаривать не хотелось. Хотелось как можно быстрее уехать из этого негостеприимного места и вернуться в "наш" уютный домик на литовской стороне. Нас преследовало странное ощущение, что если мы задержимся здесь ещё хоть чуть-чуть, может произойти что-то плохое.

Я и представить себе не мог, что до такой степени обрадуюсь лицам пограничников, и что с таким облегчением буду покидать страну, в которой вообще-то живу, работаю, в которой у меня родился сын и с которой, по идее, я связан неизмеримо сильнее, чем с Литвой, в которой был всего около десяти раз.

Мы чувствовали себя беглецами: наше краткое свидание с Россией закончилось полным фиаско. Мы слишком расслабились и оказались к нему морально не готовы..