Шатерникова: поражения братьев Кличко доводили меня до слез

С началом пандемии коронавируса профессиональный бокс встал на паузу почти на полгода. Промоутеры и сами спортсмены понесли огромные финансовые потери.

В Украине были отменены 40% шоу. Тем не менее, бокс вернулся к жизни. Украинские звезды Александр Усик и Василий Ломаченко в октябре провели очередные поединки, которые подарили болельщикам разные эмоции

Вице-президент Лиги профессионального бокса Украины Алина Шатерников в интервью OBOZREVATEL подробно рассказала о кризисе в спорте, дальнейших перспективах Усика и Ломаченко, решении Александра Гвоздика завершить карьеру, а также о развитии платного телевидения в нашей стране.

– Вы вице-президент Лиги профессионального бокса Украины? В чем ваши функции?

– Лига профессионального бокса – это Федерация, которая регулирует проведение соревнований, лицензирование боксеров, менеджеров, а также, используя все возможные инструменты, популяризирует этот вид спорта. Еще одна важная функция – это продвижение наших боксеров в международных рейтингах: как европейских, так и мировых. Мы организация, которая является официальным членом всех международных органов, развивающих профессиональный бокс – WBC, WBO, WBA, IBF и европейской организации EBU. Мы федерация, которая объединяет вокруг себя субъектов профессионального бокса, развивающих в Украине этот вид спорта.

– Как пандемия повлияла на вашу деятельность?

– Снизила, конечно же, количество мероприятий, которые мы проводили ранее. Гораздо тяжелее находить партнеров под проведение соревнований. В целом, конечно, этот год не был динамичен, как у нас это бывает обычно. Но опять же, так, чтобы мы совсем расслабились и ничего не делали в ожидании, когда же это все закончится, то такого нет. Всегда находится какая-то офисная операционная работа.

Мы больше времени сейчас уделяем каким-то креативным вещам, до которых руки не доходили из-за графика соревнований. Придумываем какие-то маленькие события, проводим их в зале славы украинского бокса. Пандемия повлияла на количество соревнований – да, но не повлияла на наше настроение, наш оптимизм. Мы продолжаем делать этот вид спорта еще более известным и популярным, а также привлекать партнеров.

– Сколько примерно соревнований "слетело" из-за коронавируса?

– Наверное, на 40% меньше, чем планировали мы и промоутерские компании в начале года. Некоторые соревнования, которые планировались международного формата, из-за того, что границы какое то время были закрыты, не всегда получались международными. Но, тем не менее, наши промоутеры, несмотря на кризис и то, что экономика упала, как и платежеспособность людей, рекламные бюджеты у компании гораздо снизились, находили партнеров и проводили ивенты. Да, может они планировали провести их больше, но то, что хотя бы что-то проводилось, я все равно считаю успехом для нас.

– Сколько ежегодно боксеров из любителей переходят в профессионалы?

– Каждый год очень по-разному, эта история очень индивидуальна, но наверное, в большей степени боксеры из любительской федерации переходят в профессиональную после Олимпийских игр. Или если первые номера не завоевали лицензию на Олимпийские игры. Если кто-то в предлицензионный период понимает, что эту планку он не тянет, то выходит на промоутеров и демонстрирует свои навыки им. Но в целом, динамика каждого года очень индивидуальна.

– Очень много говорили в контексте любительского бокса об Александре Хижняке. Его называли главной олимпийской надеждой, и этот статус он еще сохраняет. Верно ли я понимаю, что после Олимпийских игр он скорее всего, тоже перейдет в профессионалы?

– Да, такие планы у него есть и наши промоутеры на эту тему с ним разговаривали. Он очень хочет попасть на Олимпийские игры и, как максимум, завоевать "золото", а как минимум – любую из медалей. Дай Бог, чтобы они еще состоялись и чтобы он перед этим добыл на них лицензию. Уже после этого у него есть такие планы.

– Как вы взаимодействуете с профессиональными промоутерскими конторами? Например, с К2 Promotions?

– Мы с ними работаем практически каждый день. Есть формальная часть сотрудничества, а есть настолько дружественные и тесные контакты, что они организовывают турнир, но мы вовлечены в организацию в качестве советников. И если у меня, условно говоря, есть знакомства с директором локации, я могу снизить цену аренды, а любой промоутер может меня привлечь, чтобы я от своего имени, от Лиги профессионального бокса переговорила, например, о снижении стоимости аренды локации.

И так каждый день, когда у нас иностранные гости, особенно из тех стран, где нужно открывать визу, письма поддержки мы готовим от Лиги бокса. Если нужно от министерства спорта, то я взаимодействую с Министерством спорта и вместе с международным отделом мы готовим соответствующие письма. И так получается, что в ежедневной операционной работе постоянно есть со всеми нашими промоутерами такие рабочие и дружеские отношения.

– В свое время Александр Усик, Денис Беринчик тренировались в лагере в Буковели. Эта история редкая, потому что чаще всего топовые украинские спортсмены тренируются где-то за рубежом. Например, Ломаченко – в Штатах. Почему так редко подготовка к боям происходит в Украине?

– Почему, например, Ломаченко едет готовиться к своему бою в лагерь в Америку? Потому что количество боксеров в его весовой категории там, в сотни раз больше, чем в Украине. Почему так? Во-первых, Америка страна большая, во-вторых, латиноамериканские страны это страны где бокс мегапопулярный, где наверно чуть ли не каждый, условно говоря, третий мужчина – боксер среднего уровня. Для них за счастье выйти в качестве спарринг-партнера Ломаченко, да еще и получить за это деньги. То есть по сути дела они едут туда за спарринг-партнерами.

Если в Украине проводится сбор, то спарринг-партнеров нужно часто искать. Второй момент, уйти от бытовухи, не заниматься бытовыми вопросами. Они специально уезжают в так называемые закрытые базы, отключаются от всех других радостей жизни и работают только над спортивной формой, чтобы выйти на ее пик, и при этом получить большое количество раундов, спаррингов. Все усилия прикладываются на этот бой и это легче делать в условиях, когда ты подальше от дома и при наличии хороших спарринг-партнеров.

– Когда Украина сможет принять большой профессиональный бой?

– Когда аудитория, зрители смогут покупать билеты, начиная с 50 евро и выше. Если у вас нет пригласительного, то вы идете в кассу, покупаете билет стоимостью от 50 евро – это на галерке, а если вы хотите в ринг-сайд, то цена может быть 2000-2500 евро. Вот тогда, когда платежеспособность населения вырастет, когда будет экономический подъем в Украине, тогда можно будет говорить о таких больших боях, с привлечением спонсоров.

Все топовые боксеры, в большинстве своем, американцы, и для того, чтобы собрать на бой Усика тот же "Олимпийский", нужно учитывать, что расходы на такие шоу очень большие. Для того чтобы его провести, нужно иметь не только расходную, но и доходную часть. А чтобы была доходная часть, очень важно, чтобы зритель имел финансовую возможность покупать билеты на такой вечер бокса.

– Очень много людей возмущалось, что не смогли посмотреть бой Усик – Чисора. Как вы относитесь к тому, что бокс ушел с общенационального телевидения в ОТТ-сервис?

– Это была наша мечта. Это может быть не только особенная черта украинцев, это есть и в других национальностях, но невысокий процент людей стремится к познанию чего-то нового, к постоянному совершенству. И если для молодого поколения я за две минуты могу объяснить, что такое Megogo, то для поколения моего возраста например и чуть старше, надо минут 30. При этом еще нужно открыть компьютер и показать, как работает эта система.

Это все-таки из-за того, что до какого-то возраста люди еще пытаются разобраться, а потом просто машут рукой и не идут в ногу со временем. Но эволюционный процесс идет, и рано или поздно, такой сервис, как Netflix или Megogo, будет достаточно популярной историей. Надо выходить на мировые стандарты трансляций боксерских поединков, а бесплатный показ – это уже в прошлом и не дает этой индустрии развиваться. Мы эволюционно шли к такому формату, и говорили, что должна появиться какая-то платформа, которая сможет покупать права (а звездные бои стоят очень немало) на лучшие поединки мирового профессионального бокса и транслировать их в Украине.

И еще один важный момент: Megogo – это HD формат, изображение высокой четкости, и сам контент, который предлагается зрителю, тоже отснят в высоком цифровом качестве. И когда я в первый раз посмотрела бой на Megogo, это был поединок Уайлдер – Фьюри, то я получила огромное удовольствие от качества картинки. Это высокотехнологическая трансляция и возможность смотреть все в режиме прямого эфира. Плюс, это дает доходную часть для канала. Чем больше он заработает, тем больше у них ресурса покупать лучшие поединки и показывать их нам за небольшие платы.

На сегодняшний день, тот тариф, который установлен на бои Усика и Ломаченко, это копеечные цифры. Другое дело, что сейчас мы потеряли поколение 50+, но опять же, мегафанаты все равно найдут возможность посмотреть этот бой. Есть дети, внуки, братья, племянники, в общем, можно обратиться к кому-то за помощью, чтобы настроить доступ к этому контенту. За качество нужно платить, от этого никуда не уйти. Так развивается современное ТВ-пространство, и здесь Украина идет в ногу со временем. Если мы еще пару лет назад восхищались, как это Эдди Хирн заключил крупный контракт с DAZN, и никто не понимал, что это такое, то сейчас мы разобрались, что то стримминговая платформа, за которую есть месячная плата.

– Вы много лет участвовали в боксерских студиях на "Интере" и комментировали бои. Что в телевизионной профессии для вас было самым сложным?

– Когда я только начала комментировать, для наших спортивных журналистов и продюсеров это был эксперимент: как девушка вообще может комментировать бокс. Эти устои, когда девушка не может комментировать хоккей, футбол, бокс, а тут решили попробовать. В первый год для меня самым сложным была подготовка к каждому эфиру. Я перфектно, щепетильно, детально готовилась, прописывала на листочках огромное количество базовых фраз и выискивала разную интересную информацию. Еще не было много русскоязычного боксерского контента, приходилось пользоваться англоязычными сайтами. Искала какие-то интервью боксеров, которых мне доводилось комментировать.

А раньше было очень много трансляций зарубежных бойцов, и о Марко Хуке, например, никто особо не знал, поэтому нужно было рассказать не только о его спортивных достижениях, но и о нем, как о человеке, о каких-то увлечениях, драмах и так далее. Чтобы мой комментарий был узконаправлен не только на знатоков бокса, а еще и на бытовом уровне. Например, муж смотрит бокс, а жена услышала историю о боксере, и ее это привлекло, чтобы сесть и посмотреть бой. Очень важно быть в формате квалифицированного комментатора, разбирающегося не только в тех реальных моментах, происходящих в ринге, но и знающего биографию боксера, о котором идет речь во время боя.

К этому мне пришлось долго привыкать, потому что в школе я была застенчивой и не очень разговорчивой. Для меня там сделать на публику пересказ какой-то пьесы, это самое ужасное, что могло произойти. А тут комментировать бокс и быть на хорошем уровне, чтобы объяснить исполнение ударов боксерами в техническом плане, и соответствовать своему коллеге-комментатору в таких элементах, как тембр голоса.

– С критикой сталкивались?

– Конечно. Но если сравнивать количество хороших слов и благодарностей, которые я до сих пор получаю, например, в метро, где меня периодически узнают и благодарят, и гадкие комментарии, которые могли написать в YouTube, то благодарностей было больше. Тех, кто пишет гадости, кто-то называет диванными экспертами, а я называю их просто: неудачники.

– Отталкиваясь от боя Усик – Чисора, какой вы видите перспективу Александра в супертяжелом весе?

– Я так думаю, что у него достаточно крутая команда менеджмента и промоутеров, поэтому еще один промежуточный бой, до большого чемпионского с Джошуа или Фьюри, будет. Так говорит моя интуиция. Я не знаю, на каком этапе сейчас переговорный процесс, и думаю, что он еще даже не начался. Только состоялся предыдущий бой, а у Эдди Хирна расписаны все боксерские шоу до конца года. Думаю, что все пока взяли паузу. Саше нужно отдохнуть, побыть с семьей, отвлечься от бокса, а его команда, которая занимается продвижением, сейчас занята другими ивентами. Думаю, что с 2021-го года начнутся более детальные переговоры, но моя интуиция говорит о том, что еще один бой будет.

Саша выбрал этот путь, это был исключительно его выбор. В моем ощущении, по бою с Чисорой, могу сказать, что это нелегкий путь, но кто сказал, что жизнь – это легкая штука? Он решил так, поэтому будет сражаться дальше, чтобы осуществить свою мечту, которая у него есть в хевивейте. А мы будем ему помогать и поддерживать в этом. Мы просто наблюдаем за тем, как он тренируется, спаррингует, и перед боями желаем ему победы, а это очень сильная и правильная энергетика, которая ему что-то дает в разных ситуациях, происходящих в ринге.

– Если победа Усика подарила много позитивных эмоций любителям бокса в Украине, то бой Василия Ломаченко завершился с противоположным исходом. Каким вы видите дальнейшее развитие его карьеры?

– В данный момент, наверное, нужно пережить это все. Я имею в виду, что у вас есть мечта жизни, и вы много лет пашете на ее достижение. И от этой мечты вы находитесь на расстоянии вытянутой руки. Но протягивая руку, вы оказываетесь в яме. Мечта не осуществилась. И здесь важно понять все и переварить. Это произошло, но осталось в прошлом. Нужно проанализировать свои ошибки и двигаться дальше.

Предположу, что они будут двигаться в меньшей весовой категории, чем был этот бой за абсолютного чемпиона мира. Будет возвращение на весовую категорию ниже. А дальше опять нужно двигаться к чемпионскому бою. У Василия в команде достаточно профессиональные люди, и наши версии и гипотезы могут вообще не совпадать с тем, как это видит команда. Поэтому, здесь нужно просто положиться на опыт его промоутера и менеджера. А дальше – снова подниматься и тренироваться, чтобы получить право на чемпионский бой по одной из ведущих версий.

– В этом году, как гром среди ясного неба, прозвучало заявление Александра Гвоздика о завершении карьеры. Почему он это сделал?

– Мне кажется, что у каждого спортсмена, который выступает в спорте высших достижений, наступает такой период, когда ты себя ощущаешь полностью истраченным. Когда ты уже не находишь мотивации в ежедневных тренировках и истязаниях себя одной и той же физической работой. Если мотивации нет, то это уже звоночек, когда умный и грамотный боксер должен сказать себе: "Стоп! Моя спортивная карьера закончилась. Я буду жить и развиваться уже вне спорта". Я думаю, что Саша такие чувства и ощутил.

Наверное, сказалась еще и пандемия, потому четкой картины представления о его дальнейших поединках и том, как будет загружен боксом его 2020-й год, у него не было. Он человек, которому хочется заниматься развитием своей семьи. Для него это приоритетные задачи. Он семьянин и очень грамотный парень, который может себя реализовать и в бизнесе, и в общественной работе. Не думаю, что он ушел просто в никуда, наверное, над какими-то проектами он сейчас работает. Вначале взял паузу, чтобы попутешествовать с семьей, отвлечься от всего. А потом, какие-то проекты у него есть, и может быть, он скоро объявит о них.

– Мне сложно предположить, сколько боев вы видели в своей жизни, но рискну сказать, что больше тысячи. Какой из них был для вас самым страшным?

– Наверное, поражения братьев Кличко доводили меня до слез. Я расстраивалась настолько, что могла после эфира поплакать. Особенно, что касается Володи Кличко. Я всегда очень боюсь, когда это тяжелый нокаут или когда после боя боксер в ринге испытывает сильное истощение и по нему видно, что он еле-еле стоит на ногах, а потом падает без сознания в раздевалке. Слава Богу, у нас очень квалифицированная медицинская помощь.

Вот это для меня самые страшные моменты. Такое бывает редко, но мы всегда, как соорганизаторы ивентов, следим за этим. У нас был инцидент, когда боксер из Грузии очень выложился за 8 раундов, а это было летом, бой был плотным. В раздевалке он потерял сознание и его быстро отвезли в больницу. Уже пошел такой процесс, как микро-инсульт, но, слава Богу, все вовремя остановили и он не стал инвалидом. Он выздоровел, все окей, но понятно, что ему уже запрещено заниматься единоборствами, где можно пропускать удары.

Когда ты понимаешь, что боксера увозит скорая, ты не знаешь, чем это все может закончиться. Я боюсь таких ситуаций, всегда переживаю за боксеров, которые попадали в больницу после своего поединка. Особенно, когда это происходит у тебя на глазах.

– Я помню, что когда прочитал ваш пост о перенесенной операции на щитовидной железе, то испугался за ваше здоровье и был немного шокирован. Как вы поняли, что с вами что-то не так и нужно обратиться к врачу?

– К счастью, я не сильно мнительна в отношении своих каких-то неприятностей, в том числе и по здоровью. И как-то мне кажется, что это просто такой день, я его переживу, а дальше все будет хорошо. Болезни меня никогда не ломали. Даже наоборот: из-за того, что я сумасшедший оптимист, я всегда понимала, что главное – четко выполнять рекомендации врачей, не киснуть, и я это забуду.

Каждый год я прохожу определенных врачей. Это как профосмотр, который был обязаловкой во времена СССР. Каждый год на заводах проходили медкомиссии, а у меня родители всегда переживали этот опыт. И меня так приучили: даже несмотря на то, что ты себя прекрасно чувствуешь, нет никакого смысла идти к врачами, но все равно, надо периодически сдавать общие анализы и делать УЗИ наиболее важных органов, которые влияют на работу организма. А потом меня приучили к диспансеризации во время моей спортивной карьеры. Раз в год или в полтора года, я прохожу медосмотр.

Пойдя на УЗИ щитовидной железы, я получила результат, когда мне диагност говорит, что есть малюсенькое образование, но у него размыты контуры. А если контуры размыты, то это высокий процент того, что это может быть злокачественная опухоль на щитовидной железе. Вам нужно сделать биопсию. В шею делается прокол, оттуда берутся микро-ткани этого образования и проверяются на молекулярном уровне.

Я сделала биопсию, пришло подтверждение, что это злокачественное образование. При таком диагнозе эту опухоль нужно удалять. Моей задачей было найти наиболее опытного и квалифицированного специалиста, который работает со щитовидной железой. Опять же, благодаря своему большому количеству знакомых, я обзвонила врачей, а они мне порекомендовали профессора, к которому обращаются как к одному из лучших специалистов по Украине. Я нашла его, позвонила, мы встретились. Они меня посмотрели на своем УЗИ, назначили операцию. Дальше – дело техники.

Когда есть определенная проблема, ты все больше погружаешься в социум, который с ней сталкивался. Все тебе рассказывают эти страшилки. Но я их слушала и понимала, что если я сама погружу свое сознание в эти страшилки, то это будет хуже для моего организма. Мне повезло, что после операции мы готовили турнир боксерский, а через две недели нужно было лететь в Азербайджан. Я спросила у доктора, можно ли мне лететь? Он сказал: "Да без проблем, ты здорова". Наверное, динамика жизни, позитивное мышление не погрузили меня в эту мрачную яму, когда люди после операции сидят и думают, что жизнь окончена, все будет по-другому и тому подобное. У меня этого не было, поэтому, я быстро восстановилась.

Я не кисла, не комплексовала и понимала, что все уже произошло, но двигаемся дальше. Позитивный настрой, поддержка друзей, правильное питание и режим – и я уже здорова, а моя болячка осталась в прошлом. На таком настрое я быстро восстановилась и уже не вспоминаю об этом.