Сценарий прощания с Людмилой Гурченко поменяли из-за поклонников
Дом №11/13, где жила Людмила Марковна, знает каждый в округе. В шесть этажей, два крыла в несколько подъездов и с детской площадкой во внутреннем дворике через арку, он стоит в переулке, что идет параллельно Тверской, в центре Москвы (ему уже 101 год. Цены на квартиры тут стартуют от миллиона долларов). С вечера среды, 30 марта, когда стало известно о кончине актрисы, туда шли и идут, наверное, до сих пор поклонники — кто с цветами, кто без. Люди останавливаются возле подъезда и в основном молча прощаются со своей любимицей. «Прощай, Люся, прощай, таких как ты, больше не будет...». Кто-то принес портрет в рамке. «Я пока шла, не видела, чтобы где-то продавали цветы, — сказала москвичка Людмила Довгая. — Знакомые приходили вчера и сказали мне, что тут, рядом с воротами, сидела бабуля, которая продавала букетики. Видимо, ее прогнали. Видите, какие люди — мгновенно эта бабушка сориентировалась и бизнес организовала под прощание с Гурченко! А я вот сюда приехала проститься, потому что завтра не смогу». За эти дни таких москвичей и приезжих прошли там сотни. Многие часами простаивали у парадного, вспоминая жизнь и творчество актрисы, а также злосчастную замерзшую лужу, как раз напротив ее подъезда, где в феврале поскользнулась Людмила Марковна, выгуливая своих собачек, и сломала шейку бедра, сообщает «Сегодня».
МЕНЯЛИ СЦЕНАРИЙ ПРОЩАНИЯ. За большую душу и неимоверный талант актрису и любили миллионы. Толпа народа выстроилась 2 апреля на всю Большую Никитскую улицу от Садового кольца до Дома литераторов, где проходила церемония прощания с актрисой, с раннего утра. Сперва планировалось, что с 10 часов состоится панихида, затем — что известные деятели культуры скажут речи и все планировали закончить до 12-ти. Но, как объяснили в Доме литераторов, когда муж Людмилы Марковны увидел многотысячную толпу поклонников, то прямо по ходу изменил сценарий: людей стали запускать сразу, уже в 10.00, чтобы они не томились в ожидании, а от прощальных речей и панихиды отказались вовсе. Прощание продлили до 14.00, но люди все шли и шли — их было несколько десятков тысяч. Всюду — в фойе, холлах, зале — установили большие экраны, с которых Людмила Марковна исполняла свои самые трогающие душу песни, там крутили кадры из ее лучших фильмов.
К началу стулья на сцене заняли несколько близких людей: муж, стилист актрисы Аслан Ахмадов. А вот дочь актрисы Мария Королева принесла матери букет ее любимых белых хризантем, но присаживаться не стала, а постояв у гроба, как обычные поклонники, ушла. Также мы заметили прятавшуюся за кулисами и спинами близких девушку в трауре, очень похожую на внучку Людмилы Марковны Елену.
Свободные же стулья занимали коллеги актрисы, среди которых были режиссеры Сергей Соловьев, Никита Михалков, Эльдар Рязанов, артисты Михаил Жванецкий, Аркадий Укупник, Александр Калягин, Александр Ширвиндт, Сергей Юрский, Валерий Гаркалин, Любовь Толкалина... Все они молча проходили, практически не хотели делиться воспоминаниями. Кто-то плакал, кто-то ронял цветы...
«Она была любящей женщиной. Остроумной, кокетливой. Но в то же время она была настоящим воином, солдатом в жизни. Когда мы снимались, — говорила актриса Ирина Купченко о съемках картины «Старые клячи», — там холодно было. Мы сидим полураздетые, не было раньше вагончиков, которые сейчас есть у актеров. Все начали капризничать, кроме Люси. Люся, как солдат в окопах, в глине, в сапогах ждет, когда дадут команду к бою. Приказ давали — Люся выходила. Она нигде не врала, нигде не хотела казаться умнее и лучше, чем она есть на самом деле».
Прошел, желая остаться незамеченным, Александр Адабашьян. Нехотя, но сказал несколько слов сыгравший «Мастера» Александр Галибин: «Года четыре назад у нас с ней был такой случай: я вел бал в Екатерининском дворце, и Людмила Марковна там пела, а когда она закончила, я прокричал «Браво!», забыв, что у меня включен микрофон. Это было очень громко. Когда она сходила со сцены, она спросила: «Это ты кричал?», я признался, и она сказала: «У тебя хороший вкус, Александр!».
Призналась, что сроднилась с коллегой в последние годы и Лариса Удовиченко: «Ее талант способен был возвысить человека над землей. Четыре года мы играли с ней в одном спектакле, были партнершами на сцене. И я открыла для себя другого человека, а не только великую актрису. А сегодня просто тяжело от того, что ушел такой талант».
Старались проскочить незамеченными и звезды эстрады: кутался в ворот свитера Дима Билан, прятал слезы за темными очками Максим Галкин, рыдали, став у стены в зале, Кристина Орбакайте, Надежда Бабкина. Только Филипп Киркоров как всегда возвышался в кольце охраны, злобно зыркавшей на всех, кто пытался сфотографировать певца.
В стороне, очень скромно держался российский бизнесмен Алимжан Тохтахунов, известный под прозвищем Тайванчик. На диктофон напрочь отметая утверждения, что это он оплатил похороны, ведь после смерти Людмилы Гурченко его видели за ужином с ее мужем Сергеем Сениным: «Что вы! Это народ все организовал, государство. А я просто пришел поддержать родственников как поклонник. Она была у меня дома, а я к ней не ходил — больше сам приглашаю. Хотя назвать себя другом Людмилы Марковны не могу — это слишком большая честь».
ПОХОРОНЫ. Под стать актрисе, без опозданий, ровно в 14.00, зал для прощаний закрыли и грянули ее последние аплодисменты. Они не стихали — ни когда гроб с телом выносили на улицу, ни когда погрузили в роскошный катафалк-лимузин, ни еще долго на улице. А публика
все кричала: «Браво, Люся, браво!». «Что ж так больно-то?» — утирала слезы одна из поклонниц. Лимузин рванул к Новодевичьему кладбищу, где актрису предали земле под звуки гимна России и залпы военного салюта.