Лие Ахеджаковой - 81: что актриса говорила об Украине

Пусть оскорбляют, пусть бросают в меня камни, но я лично Украине не предам! Ни под каким видом, даже если меня будут так жестоко оскорблять и унижать.

Меня это так ранит, когда люди, мной безумно уважаемые, и я всегда находила с ними какое-то согласие, и с которыми я вместе выхожу на сцену, вдруг звереют: "Крым наш! Наш российский Крым". Меня это так ранит! Не хочется в это лезть. Я знаю, что он уже не наш. И то, что мы туда влезли, мы нанесли нашей экономике огромный ущерб.

Я Крым весь объездила, он часть моей жизни. Но это абсолютно не оправдывает воровство. Я считаю: Крым принадлежит Украине. Как это можно - отжать жилплощадь у соседа? Особенно когда в доме у него проблемы. еперь я "террористка" в отношении Крыма. Правда, я "террорист" в компании самых уважаемых представителей нашей культуры. Мы "враги народа" и, главное, "террористы". Но такая удивительная компания - честь для меня.

Я не знаю, что это за собой повлечет. Я только поехала в Одессу на кинофестиваль. Мне было очень интересно, как живет этот светлый, веселый, замечательный город, который даже не назовешь Украиной – это отдельная страна, Одесса...

Неправильная мера. А я, вы знаете, замечаю, что почерк сегодняшней России и почерк сегодняшней Украины иногда один и тот же – советский. Я замечаю это. И на Майдане не этого хотели ребята, и жизни свои эти ребята из Небесной Сотни отдали не за это.

Дураки, что я могу сказать, идиоты. Это означает, что эти люди лишают свою страну актеров, культуры ради того, чтобы кому-то отомстить. Это ужас. Это чистый совок. Потому, что мы все одинаковые – вышли из Советского Союза, а все замашки какими были, такими и остались. И у нас, и у вас, и в Средней Азии, и где угодно. Пока мы все из Советского Союза, не умрем, будем друг другу так мстить, делать глупые вещи.

Что происходит? Как нам не стыдно? Под завесой этой наркоты, этого мундиаля, всеобщее веселье, радость, победы. Население оказалось готовым принять с распростертыми объятиями весь мир... Но тихонечко, тихонечко, за ставнями, под ковром человек уже 54-й день голодает.