"Больше не чувствую агрессии, мне безразлично". Наталья Денисенко – о переписке с мужем в ВСУ, хейте в соцсетях и хитрых предложениях россиян

Наталья Денисенко – популярная украинская артистка кино и театра, актриса дубляжа, диктор и телеведущая. Жена не менее известного актера Андрея Фединчика, который с начала полномасштабного вторжения находится в рядах ВСУ. У супругов есть сын Андрей.

Видео дня

В интервью OBOZ.UA Наталья Денисенко рассказала, как война изменила ее мировоззрение и заставила переосмыслить всю жизнь; подтвердила, что осознала истинную ценность украинского языка и культуры только после вторжения, и искренне призналась, как порой реагирует на хейт в соцсетях. А также рассказала о своей новой киноработе – с 31 марта на "Новом канале" стартует шестой сезон "Домик на счастье", где Наталья Денисенко сыграла одну из ролей.

– Наталья, известный факт, что в сериале "Домик на счастье" главная роль, которую позже сыграла Галина Безрук, была вашей, однако вы не смогли сыграть. Жалели об этом?

– На самом деле были моменты, когда я жалела. Сначала режиссер и автор идеи этой картины Сергей Атрощенко действительно видел меня в этой роли. Более того, в проекте работала отличная команда актеров, сама роль – интересная, да и сотрудничество с Сергеем – это всегда прекрасный опыт. Потому, конечно, я испытывала определенное разочарование. Однако в целом не жалею, ведь причина моего отказа личная – я была беременна. Съемки должны были начаться именно в тот период, и их нельзя было отложить, потому что события в сериале, как известно, происходят в сельской местности, что требовало соответствующих погодных условий. В то время я была полностью погружена в ожидание ребенка, и это стало для меня приоритетом.

Теперь у меня есть замечательный сын Андрюша, и я точно знаю, что семья для меня важнее любой роли. В конце концов все сложилось так, как и должно было быть. И даже в сериале я все же появилась: Сергей сказал, что создал эту роль специально для меня, назвал героиню Натальей и отметил, что это я в параллельной вселенной.

– Расскажите о своей роли. Какая Наталья будет здесь?

– В пятом сезоне Наталья была яркой, экспрессивной, необычной и очень смешной – настоящей женщиной-огнем. В шестом сезоне ее характер останется таким же взрывным, хотя в некоторых моментах еще более выразительным. В частности, будет сцена, где Наталья появится в одном белье. Я обожаю такие съемки – в белье, купальниках или даже обнаженной. Это позволяет мне чувствовать себя свободно и комфортно, ведь я люблю свое тело и горжусь им. Моя естественная форма – это настоящий подарок, и я благодарна своему телу за то, что оно позволяет мне работать так, как хочу. Так что в новом сезоне Наталья останется яркой, экспрессивной и снова удивит зрителей своей смелостью.

– Судя по пресс-релизам, сейчас у вас немало съемок и ролей в антрепризных спектаклях. Кто помогает с сыном?

– Да, у меня действительно много работы, и с сыном мне помогает мама – просто уникальная женщина. Она не только бабушка для Андрюши, но и моя личная няня, помощница и самая большая поддержка. Когда возвращаюсь с гастролей совсем обессиленная, она уже приготовила завтрак, постирала вещи, сделала все, что я даже не успела подумать. Моя мама – святая женщина, я безгранично благодарна Богу за то, что именно она моя мама. Она всегда была рядом: поддерживала меня в школе, при поступлении в университет и позже, когда уже я стала мамой. Когда родился Андрюша, она сама приехала и сказала: "Буду тебе помогать, потому что понимаю, как это непросто". Сначала я отказывалась, пытаясь справиться сама, но сейчас очень радуюсь, что она рядом. Никто не поможет мне так, как мама.

– Правда, что уже во время войны вы получили предложение сняться от российского режиссера?

– Что касается предложений во время войны – да, были запросы от российских режиссеров, причем поступали они на английском языке – такой хитрый, скрытый ход. Но я просто проигнорировала их, потому здесь даже нечего комментировать.

– Ваши папа и мама живут в Чернигове. Какими были первые месяцы полномасштабного вторжения?

– Мои родители пережили невероятный стресс. Они жили в центре, и все, что летело по городу, двигалось прямо у их дома. Вынуждены были прятаться в подвалах. В то время мама заболела, но лекарств не было, ведь в город ничего не завозили. Им чудом удалось уехать – и сделали это буквально перед тем, как россияне взорвали автомобильный мост через Десну, соединявший город с Киевом. Именно по нему двигались эвакуационные рейсы. Я невероятно благодарна судьбе, что родители успели прорваться. Они стояли в очереди около 4-5 часов, чтобы покинуть город. Это был колоссальный стресс и для них, и для меня.

Я счастлива, что все прошло, но, к сожалению, последствия пережитого до сих пор дают о себе знать. Мои родители до сих пор испытывают сильный стресс из-за обстрелов. Взрывы были очень близки, и они слышали их непрерывно в течение длительного времени. Под страшными обстрелами они находились почти неделю – это оставило глубокий след в их воспоминаниях.

– Как они живут сейчас? Бывает ли ваш папа в родном селе, которое находится прямо на границе с Россией?

– Сейчас моя мама живет большую часть времени со мной, и я часто шучу, что у меня "подживает". В то же время она регулярно ездит в Чернигов. Папа – там. И да, он продолжает посещать свое село, расположенное неподалеку от Чернигова, на границе с Россией и Беларусью. Несмотря на постоянные обстрелы, он не может покинуть свой дом. Там у него пасека, пчелы – это неотделимая часть его жизни, и он просто не представляет себя без этого всего. Знаете, папа всегда говорит, что все будет хорошо. И я верю в это. Есть ощущение, что так и будет.

– В одном из своих интервью вы признались: "До вторжения я не думала, что такая патриотка". Почему так сказали?

– Наверное, потому, что до войны я воспринимала Украину как само собой разумеющееся. У нас есть свой язык, флаг, культура – и это все было просто частью жизни. Я, как и многие, не ценила того, что есть. Я общалась на русском и, хотя украинский всегда казался мне очень близким, не воспринимала его как настоящую ценность. Вышиванки, наша культура, песни – да, это было хорошо, но не по-настоящему важно для меня. А потом все очень изменилось. Когда у тебя что-то пытаются отобрать, тогда понимаешь, насколько это важно. И теперь, после всего пережитого, я понимаю, насколько это бесценно. Даже благодарна этой ужасной войне за то, что она открыла мне глаза на истинную ценность нашей культуры, языка и самой жизни.

– Имели ли вы друзей-актеров в РФ? Писали ли им?

– Да, вначале я действительно писала некоторым коллегам достаточно эмоциональные сообщения – с агрессией, отчаянием, пытаясь что-то донести. Но со временем поняла, что это путь в никуда. Сейчас мне безразличны те люди – я просто вычеркнула их из своей жизни и больше о них не думаю.

– Как война изменила вашего мужа? Как часто вам удается видеться?

– Я чувствую к нему тотальное уважение. Он всегда был сильным человеком, но война открыла в нем еще больше выдержки, мужества и мудрости. Восхищаюсь тем, как он держится, как находит в себе силы быть опорой для других даже в самые трудные моменты. Мы не так часто видимся, как хотелось бы, но я ценю каждую встречу.

– Появились ли в вашей семье какие-нибудь новые семейные ритуалы?

– Да, конечно. Во время войны особенно начинаешь ценить простые моменты, которые раньше казались обычными. Мы не звоним друг другу – мой муж никогда не любил долгих разговоров по телефону. Обычно это аудиосообщение или видео. Например, я записываю что-то о нашем сыне Андрюше – как у него дела, что его интересует, какие у него новые открытия. В ответ муж тоже посылает видео или голосовое сообщение. В этих коротких обращениях нет лишних слов, но главное – забота, тепло и ощущение, что мы все равно рядом, даже на расстоянии.

– Недавно ваш муж отпраздновал день рождения. Как прошел праздник?

– Я не делилась тем, как мы отпраздновали день рождения, потому что уважаю его желание сохранять приватность. Это был обычный семейный вечер с моими родителями – без громкого застолья или других моментов, о которых стоило бы рассказывать. В соцсетях я поздравила его нежным сообщением.

– Правда, что вы ему сказали, мол, если не ответит на ваше сообщение со службы хотя бы один раз, поедете его искать? Вы действительно так поступите?

– Я уверена, что каждая женщина, у которой мужчина на фронте, меня поймет. Когда внезапно исчезает связь, внутри будто сжимается – это ощущение тревоги, которое невозможно ни приглушить, ни переключиться на что-то другое. В такие моменты разум отступает на второй план и ты готова сделать все, чтобы узнать, что с твоим родным человеком все хорошо. Для меня как женщины это естественная реакция, когда волнуюсь.

– Наташа, не секрет, что во время войны из-за эмоциональной истощенности мы все стали очень уязвимыми. Между тем соцсети заполонили хейтерские комментарии, непрошенные советы, "желтые" заголовки, которые тоже являются в какой-то степени результатом невероятного изнурения. Как вы относитесь к такого рода критике?

– Я понимаю, почему на меня часто направляют хейт, особенно когда делюсь своей жизнью – показываю себя, свою фигуру, работу, моменты радости. Я спокойно к этому отношусь, потому что знаю: за этой агрессией скрывается огромная боль. Вся эта ненависть рождается из внутреннего смятения, когда человек не понимает, почему ему приходится так страдать. Я сама через это проходила – из-за критических мыслей, злобы и даже ненависти. Когда-то я могла резко высказываться или писать неприятные вещи российским коллегам в начале вторжения – мы упоминали об этом в разговоре. Но впоследствии поняла, что это лишь верхушка айсберга моей боли, за которой скрывается боль гораздо глубже. И чтобы жить в гармонии с миром, прежде всего нужно найти мир в собственном сердце. Если в нем царят добро, счастье, радость за других и любовь, тогда это внутреннее спокойствие распространяется и на окружение. Понимаю, что это нелегко, потому что многие еще живут с чувством злости и ненависти. Я сама была в таком состоянии, но теперь могу сказать, что эти эмоции меня уже не касаются.

Что касается хейта в соцсетях, я отношусь к этому спокойно. Мне вспоминается эксперимент американских ученых: они поместили собак в клетку, били их током, и со временем эти собаки начали нападать друг на друга, не понимая, откуда идет боль. Это прекрасно иллюстрирует, почему люди порой срываются на других – они не видят истинную причину своей боли.

– Несколько месяцев назад вы приобрели новый автомобиль, о чем рассказали в соцсетях, вызвав, кроме одобрительных отзывов, осуждающие, мол, сейчас не время для такого контента. В частности, Лора Созаева, экс-жена певца Виктора Павлика, назвала это сообщение "плохим вкусом и моветоном".

– Честно говоря, я даже не знала об этом. Но, знаете, как говорит одна из моих продюсеров: "Наталья, если тебя обсуждают – это повод для благодарности, потому что на энергетическом уровне это очищение". Я действительно благодарна всем, кто тратит свое время на обсуждение меня, – вы помогаете очистить мою карму.

Кроме того, хейта из-за машины было немного. И я очень благодарна за это своим подписчикам – осознанным, искренним людям. Это огромное счастье – иметь такое окружение. Хейтеры пусть пишут что угодно, но я всегда могу в конце концов просто заблокировать их и не разрешить в дальнейшем портить мне настроение. Мое правило – окружать себя только позитивом и светлыми людьми.

На самом деле я понимаю, почему люди не всегда могут радоваться чужим успехам. Известный энерголог Александр Палиенко объясняет это так: когда мы не реализуем собственный потенциал, то внутри накапливается раздражение, часто проявляющееся в виде зависти и желания критиковать. Но в этом есть хорошая новость! Если человек способен ощущать зависть – это значит, что в нем еще жива потребность радоваться, мечтать, достигать собственных целей. Просто он пока не позволяет себе это сделать. И вместо того, чтобы работать над собственным счастьем, выбирает обсуждать других. Я отношусь к таким ситуациям спокойно. Ведь каждый сам выбирает, на что тратить свою энергию: на создание чего-нибудь светлого в собственной жизни или на обсуждение чужой.

– Недавно в широкий прокат вышел фильм "Когда выйдешь замуж?", где вы сыграли главную роль. На премьере картины вы признались, что некоторые сцены со своим участием не согласовывали с мужем, в частности появление в кадре топлесс. Как он отреагировал на это, посмотрев фильм?

– Мой муж отреагировал с пониманием, ведь сам актер и хорошо знает специфику киносъемок. Он понимает, что некоторые решения принимаются спонтанно, прямо на площадке, поэтому у меня не было возможности предварительно обсудить это с ним. На премьере сказала, что как женщина вправе самостоятельно решать, как себя проявлять в социуме. Мы живем в современном мире, где каждый из нас имеет право на самовыражение, и это абсолютно нормально. Я понимаю, когда мужчина хочет защитить свою партнершу от лишнего внимания, и мне тоже нравится это чувство заботы и безопасности в отношениях. Но контролировать или запрещать женщине выражать себя – это недопустимо.

Если женщине хочется публиковать красивые фото или видео в белье – это ее выбор, и ни один мужчина не имеет права ее ограничивать. Это не вопрос морали, это право каждого человека. Если бы мы жили в мусульманской стране или я исповедовала эту религию, возможно, не могла бы себе такого позволить. Но в данном случае это моя позиция, и я считаю, что имею право на выбор и самовыражение.

Относительно сцены в фильме – это была спонтанная идея режиссера. Алексей предложил ее во время съемок, и я сразу согласилась, поскольку эта сцена имела глубокий художественный смысл. В кадре мы не просто показали обнажение – это был элемент искусства. Над кроватью героини висела Дрезденская Венера, и эта деталь была важной для сюжета, ведь моя героиня Ксения хорошо разбирается в искусстве, это ее профессия. Алексей предложил именно такой визуальный ход, и это выглядело очень эстетично, поэтому я согласилась.

– Наталья, еще несколько лет назад вы разговаривали в семье на русском. Как сейчас общаетесь?

– На самом деле я люблю общаться на суржике. Иногда в моем языке появляются даже белорусизмы – так часто говорила бабушка, а также русские и украинские слова. Однако в быту, с друзьями и с сыном общаюсь исключительно на украинском. С начала полномасштабного вторжения я сознательно решила перейти на украинский во всех сферах жизни и придерживаюсь этого принципа.

С украинцами, которые общаются на русском, я принципиально не перехожу на русский, потому что все хорошо понимаем украинский. Считаю, что всем стоит переходить на украинский язык, потому что он действительно красивый и ценный. Понимаю, что для некоторых это может быть сложно, но важно, чтобы мотивом было не только то, что русский – это язык врага. Хочу, чтобы люди переходили на украинский, потому что это наше настоящее богатство, которое стоит лелеять и нести с гордостью.

Также читайте на OBOZ.UA интервью с режиссером "Довбуша" Олесем Саниным – о сценариях Украины в войне, личных потерях на фронте и коллегах, подыгрывающих россиянам.

Только проверенная информация у нас в Telegram-канале OBOZ.UA и Viber. Не ведитесь на фейки!