Блог | Петр, Павел и Путин: дождутся ли в России "Лебединое озеро"
Всех в эти дни мучает тревожное ожидание – нападет ли Путин на Украину? Шаг ранее непредставимый, губительный для России, вероятно и даже скорее всего – для самого российского диктатора, но возможный. Трудно представить, что в XXI веке судьба целого мира зависит от человека мелкого, ограниченного, ущербного, патологически злобного и способного на любые преступления!
И жаль, что в России нет гвардии. Я отнюдь не поклонник российского милитаризма, постоянной нацеленности страны и населения на агрессию, не любитель парадных утех, понтов и громыханий, поголовного победобесия и путинских ракетных мультиков – все это симптомы нездорового социума. Но гвардия не помешала бы. Дело в том, что России порой не везет с правителями, как вот сейчас, а гвардия ограничивала самовластие особо рьяных и опасных.
Вы скажете, что она там есть? Гм, вы действительно считаете гвардейцами садистов-карателей Росгвардии, беспощадно избивающих мирных жителей, в том числе женщин? Весьма странное представление о доблести и чести. Нет, я о настоящей гвардии, какая была когда-то, но какой нет и быть не может при Путине. Потому что если бы она была...
Петр III
8 февраля 1725 г. в день смерти Петра I гвардейцы вышибли дверь в Сенат и принудили сенаторов передать трон его супруге. Екатерина желала сего, но фактическую власть сосредоточили князь и генерал-фельдмаршал Меншиков (его величали также рейхсмаршалом!) и спешно созданный Верховный Тайный Совет, высшее совещательное учреждение Российской империи, на радение коего, говорила императрица, "мы вполне положиться можем".
Месяц спустя в него вошел герцог Карл Фридрих Гольштейн-Готторпский, а 1 июня 1725 года он стал мужем Анны, младшей и любимой дочери Екатерины и Петра I. И в качестве приданого пожелал отнять у Дании милый его немецкому сердцу Шлезвиг. Императрица слегка опечалилась – совсем недавно Дания была союзником России в Северной войне, Екатерина в 1716 году сама бывала в Копенгагене на "Ингерманланде", любимом линейном корабле Петра. Но счастье дочери превозмогло доводы разума, и отзывчивая теща собрала 15 линейных кораблей, 4 фрегата и 80 галер, а на суше приказала готовить корпус в 40 тысяч штыков.
Поход однако не состоялся, ибо к Ревелю для вразумления прибыла сильная датско-британская эскадра адмирала Чарльза Уэйджера. Балтийская торговля была чрезвычайно важна для владычицы морей, особенно для ее флота, и Лондон ничего так не желал, как спокойствия на здешних берегах. После смерти Екатерины II Меншиков добился отъезда Карла-Фридриха c супругой в Гольштейн, где в феврале 1728 года Анна родила сына Карла Петера Ульриха. В начале 1762 года он под именем Петра III взошел на российский престол. И тут на сцену вышла гвардия.
Дело в том, что сын пошел в папашу и сразу по воцарении начал готовить поход на Данию – став русским императором, он остался голштинцем и вожделел Шлезвига. Он рассказывал друзьям, как сошлет датского короля в колонию в Индии либо же даст ему имение в российской Лифляндии. Между прочим, биограф Петра III американка К. Леонард пишет, что он не был такой уж жертвой судьбы, как принято считать, и правильнее было бы поместить его "среди самых агрессивных и циничных монархов XVIII в." (Leonard C.S. Reform and Regicide: The Reign of Peter III of Russia. Bloomington, 1993).
Аннулирование им результатов победы в трудной и затратной войне с Пруссией, резкие действия в отношении церкви, введение прусских порядков в армии лишили его всякой социальной поддержки; а в придворных кругах его политика порождала лишь неуверенность в завтрашнем дне. Как и сейчас в путинской России. Но последней каплей стало намерение отправить гвардию в поход против Дании, породившее заговор среди гвардейцев. В итоге рано утром 9 июля 1762 года его супруга бежала в Петербург, и ей как "Императрице и Самодержице Всероссийской" присягнули гвардия, Сенат, Синод и население.
Гвардия выступила на Петергоф, где пребывал низложенный император, оттуда в сопровождении караула во главе с А.Г. Орловым он был отправлен в Ропшу, а там через неделю скоропостижно скончался. От геморроидальных коликов, усиленных поносом и продолжительным употреблением алкоголя. Путин не пьет, скажете вы? Увы. И гвардии у него нет, надежда только на понос и колики...
Павел I
Продолжим наши параллели. Сей внук Карла Фридриха Гольштейн-Готторпского и сын незадачливого Петра III из-за Шлезвига особо не страдал, но многие иные качества папаши унаследовал. Поэтому любовью знати, дворянства и гвардии не пользовался, за четыре с небольшим года правления наломал немало дров, посягал и на Данию, но главной и роковой его ошибкой стало побитие горшков с Англией (Путин сейчас бьет горшки с Западом в целом).
Летом 1800 года он повелел арестовать торговые суда Англии в русских портах, и 26 августа Ханыков докладывал, что в гавани Кронштадта находится 33, да на рейде 4 английских судна и просил разрешения свезти с арестованных судов 426 моряков на берег. Столь нагло дергать британского льва за усы не следовало, но Лондон надеялся уладить дело миром, и конфликт вскоре удалось уладить. Однако когда англичане взяли Мальту и не ответили на требование высадить там русский корпус, то 22 ноября были вновь арестованы товары и суда британских подданных в России. В ноябре последовал указ Ханыкову принять с арестованных судов товары, необходимые для адмиралтейства, и разгрузить их силами моряков.
Н. Эйдельман ("Грань веков") пишет: "28 октября издан приказ об аресте 1043 матросов на задержанных в русских портах английских судах. Англия позже исчислит нанесенные ей убытки в 4 млн. рублей". Царь исчерпал меру терпения, и для наведения порядка на Балтике Лондон послал сильную эскадру в 53 вымпела под начальством адмирала Гайд-Паркера и вице-адмирала Нельсона, пребывавшего в зените славы. Нельсон рвался на Балтику и писал виконту Сент-Винсенту (знаменитый победами адмирал Джон Джервис, ставший в конце февраля 1801 г. первым лордом Адмиралтейства): "Если бы это зависело от меня, то я уже 15 дней тому назад находился бы у Ревеля, и ручаюсь, что русский флот вышел бы из этого порта не иначе, как с разрешения нашего Адмиралтейства".
Но уже в Копенгагене, после победы над датским флотом он узнал, что русский император помер. Павел I утратил чувство реальности – и подписал себе смертный приговор. Кстати, Алексей Орлов-Чесменский, убивший его отца, по возвращении из Европы недоумевал: "Ка вы терпите этого урода?" "Но что делать, не убивать же его?" ― отвечали друзья. "А почему бы и нет?" ― удивлялся гигант...
23 марта 1801 г. граф Кушелев представил Павлу всеподданнейший доклад, в коем сообщалось: "Командир рижского порта, контр-адмирал Симанский, доносит, что лифляндский гражданский губернатор Рихтер сообщил ему высочайшее повеление, дабы наследникам коллежского ассесора за претензию их на Англию 246.085 руб. 73 коп., отдать английских секвестрованных судов столько, сколько на удовлетворение претензии по оценке оных потребно будет, вследствие чего, по повелению сказанного губернатора, купцом Цукербекером с оценщиками и выбрано 24 корабля, которые и предписано отдать со всем их такелажем, взяв с них расписку".
Этой же ночью император был убит офицерами в собственной опочивальне. В заговоре участвовали де Рибас, вице-канцлер Никита Петрович Панин, командир Изюмского легкоконного полка Леонтий Беннигсен, граф Николай Зубов и, конечно, командиры гвардейских полков: Семеновского — Леонтий Депрерадович, Кавалергардского — Фёдор Уваров, Преображенского — Пётр Талызин. Поддерживал недовольных и английский посол Уитворт, состоявший в любовной связи с Ольгой Жеребцовой, сестрой опальных братьев Зубовых, а душой и организатором заговора стал Петр Пален, петербургский генерал-губернатор и глава тайной полиции. Причиной смерти был объявлен апоплексический удар. Табакеркой в висок, как шутили современники.
Известие о смерти Павла вызвало с ликование в обеих столицах. "Умолк рёв Норда сиповатый, Закрылся грозный, страшный взгляд", — писал в те дни Державин. "Возвратившись домой, я никак не мог добиться толку: знакомые беспрестанно приезжали и уезжали, все говорили в одно время, все обнимались, как в день Светлого воскресенья; ни слова о покойном, чтобы и минутно не помрачить сердечного веселия, которое горело во всех глазах..." ― вторил ему Ф. Вигель.
Вот и сейчас в России, в Украине, да и во всем мире ждут не дождутся "Лебединого озера" по всем телеканалам, то-то будет праздник! Но дождутся ли? Ни Паленов, ни Паниных, ни Орловых с решительными гвардейцами нынче нет, измельчала страна.
Как видите, даже не считая полей сражений минимум два раза гвардия принесла большую пользу России и если бы она была, не было бы Путина. Но ее нет, а он есть. Вагнеровцы есть, а гвардии нет. Почему так? Потому что Путин не причина деградации страны, он наиболее явный симптом этой деградации.
