Семен Семенченко: Будем готовиться к партизанской войне

Командир батальона "Донбасс" говорит, что не собирается оправдываться перед "диванными прокурорами", но согласился ответить на вопросы "Обозревателя":

- Война имеет три ипостаси: первая - это контактный бой, вторая - это материальная составляющая ("осел, груженный золотом, берет любую крепость") и третья – это война смыслов, война идей. "Сказки", которые вы слышите про меня, это уже следствие второй ипостаси – войны идей. Наш батальон не могут уничтожить в прямом бою и его пытаются уничтожить на "войне смыслов". А Украина сейчас проигрывает во всех трех составляющих войны…

- Семен, добрый день! Что сейчас происходит с батальоном "Донбасс"?

- В настоящий момент батальон "Донбасс" переформирован в батальонно-тактическую группу. Это порядка 700 человек – штат полка. Там теперь есть как рота спецназначения, так и танки, и БТРы.

Сейчас это штурмовое подразделение, и могу сказать, что столкнувшись с кадровыми частями российской армии, батальон показал себя отлично – бойцы подбили несколько танков, один захватили. Причем, это в ситуации потери управления, находясь в окружении. Мы доказали: кадровые части российских войск можно бить, тем более, что они воюют не только "по уставу", но и используют партизанские методы, которые, к сожалению, не используем мы.

Но, несмотря ни на что, "Донбасс" реально держался. Непосредственно "Донбасс" брал Попасную и Лисичанск, участвовал в штурме Первомайска – и только общая оперативная ситуация не позволила нам войти в город. И ребята очень хорошо проявили себя под Иловайском, даже с учетом всех последующих событий. Я уже не говорю про мелкие зачистки... Считаю, что Донбасс" показал себя самым боеспособным подразделением.

- Сейчас у вас передышка, получается?

- Мы два месяца с лишним находились в зоне АТО. В настоящий момент идет подготовка новобранцев, происходит ротация. Многие из воевавших – все раненые, которые выздоравливают, все бывшие пленные – отправлены в отпуск. Те, кто в отпуск идти отказался – их где-то треть, - помогают воспитывать наших новичков. Мы свой штат расширили в два раза!

Сейчас батальон готовится к войне против кадровой армии. До этого мы готовились к войне с сепаратистами, и прошли эту войну "на отлично".

Но потом поменялся характер войны. И пришло время готовиться к новым вызовам. Сейчас батальон дислоцируется в нескольких городах – идет подготовка как танковых расчетов, так и специалистов-гранатометчиков.

- Давайте подведем итоги последних месяцев. Много ваших бойцов находится в плену?

-. В плену сейчас находится более 80 человек, в основном они попали туда ранеными. Мы постоянно ведем работу по их освобождению, используя как официальные, так и неофициальные каналы. Это и обмен, и выкупы и прямые договоренности, которые действуют на государственном уровне. Конечно, более эффективны переговорщики, которые общаются напрямую…

Хочу сказать, я горжусь, что служу с нашими ребятами. Из них мало кто сломался, включая тех, кто остался в плену. И подавляющее большинство заявили, что себя нигде, кроме "Донбасса", не видят. Более ста человек представлены к орденам и медалям. Знаков отличия не счесть, многие повышены в званиях. Кроме того, мы сейчас активно добиваемся как выплаты государственной помощи (609 тысяч – это государственная помощь на смерть кормильца плюс квартира семье каждого погибшего). Плюс мы сами собираем деньги для раненых.

- Сколько бойцов "Донбасса" погибло?

- Не готов сказать. Еще не все вышли из плена, и я не готов называть пропавших без вести погибшими. Для нас человек жив, если его тело не найдено.

- О каком количестве пропавших без вести идет речь?

- Около 30 человек. Возможно, они в плену, возможно погибли. Сейчас мы еще ждем тех, кто самостоятельно выбирается из окружения, уже вышло около 100 человек. Всего в "котле" было около 1000 бойцов, включая другие подразделения.

И я хочу обратиться к родственникам тех, кто не вышел из окружения: нужно верить, что они живы, надеяться на это. Это делаю я и рекомендую делать вам.

- Как вы относитесь к обвинениям в свой адрес со стороны рядовых бойцов "Донбасса"?

- Каких конкретно бойцов?

-Например, тех, которые участвовали в пресс-конференции на "УНИАНе".

- Вы лично были на ней?

- Нет.

- Там было два бойца из действующих подразделений. Могу даже сказать позывные – Сенсей и Фагот. Если хотите, можете с ними встретиться. Этих людей позвали на пресс-конференцию, чтобы они рассказали про Иловайск. Вот они – реальные герои, вышли из окружения сами и вывели свои группы. У одного были сломаны руки, у второго – ранение головы. После того, как они с ранее незнакомыми людьми встретились на пресс-конференции и услышали, что обо мне говорят, там началась драка. Эти раненые собирались набить лица тем, кто все это устраивает!

Все, что сейчас происходит в истории "Донбасса", было уже несколько раз. Нас начали "мочить" с марта месяца: сначала это были попытки развалить донецкую самооборону Майдана, потом в апреле-мае – попытки развалить батальон "Донбасс", когда он был еще исключительно добровольческим и не был подчинен никакой структуре.

Повторюсь, это война идей. Просто сейчас в это вовлекают украинскую часть интернета, украинские СМИ. И я понимаю прекрасно, какими будут следующие шаги наших противников.

- И какими же?

- Я уже серьезно поговорил с женой. Говорю: "Готовься, дальше это может быть педофилия или рассказы о том, как я убивал детей". Кстати, истории про то, как я расстреливал солдат или торговал органами, уже были.

Это третья составляющая войны – информационная. Иногда она важнее и эффективнее, чем сражения в полях.

- Я, как мне кажется, хорошо понимаю, почему именно вы стали хорошей мишенью для критики. Балаклава! Раз человек прячет свое лицо, значит, ему есть, что скрывать…

- И я прекрасно понимал, что так будет. Но в прошлом интервью вам объяснял, почему спрятал лицо. Если бы ДНР-овцы нашли моих родственников… Я еще в мае после Карловки общался с Безлером-Бесом. И четко понял, что этим людям ничего не стоит резать человека по кускам. А семьи бойцов – желанная мишень. Именно этим объясняется моя балаклава.

- Еще вас часто обвиняют в том, что вы слишком много пишете в свой фейсбук, "пиаритесь". Мол, Семенченко много рассказывает о ходе АТО – а эта информация доходит и до ушей противника.

- Во-первых, пиар – это public relations, связи с общественностью. И мы еще в марте начали эту связь устанавливать и больше ее не теряли. Именно поэтому наш батальон существует, именно поэтому сюда идут самые мотивированные. Именно поэтому наш батальон, не получив ни копейки от государства, полностью экипирован. Именно поэтому нашему батальону жертвуют бронежилеты, машины, БРДМы и БТРы… Нам даже УПЦ КП подарила два броневика!

Во-вторых, люди читают и понимают, для чего мы существуем, для чего нужны стране, за что воюем. Ведь очень много в украинском сегменте фейсбука и таких настроений: "Да ну его в баню тот Даунбасс!" И мне постоянно приходится объяснять, что кроме людей с российскими флагами там есть и патриоты Украины.

И в-третьих, это мой вклад в информационную войну – войну образов и мыслей. И я ничего не писал, кроме того, что происходило на самом деле.

Теперь то, что касается раскрытия военной информации – я готов рассматривать подобные утверждения только если мне приведут конкретный пример, где я навредил. Но конкретных обвинений не было и не будет, потому что эти вбросы разрабатываются по принципу "дыма без огня не бывает". И сами же создают этот дым!

- Хорошо. Трагедия под Иловайском?

- Я добиваюсь того, чтобы инцидент под Иловайском, а также все подобные случаи были расследованы. И были привлечены к ответственности виновные.

Мы вместе с представителями других батальонов встречались по этому поводу с Президентом, премьером и спикером Верховной Рады. Мы с другими комбатами требуем, чтобы проходило следствие, и будем оказывать этому всяческое содействие. Мы заинтересованы в том, чтобы каждое действие и бездействие получило соответствующую оценку. Выполнить то, что от меня требуют мой гражданский долг и присяга, я обязан. А оправдываться перед "диванными прокурорами" я не намерен.

- Кто, по-вашему, виновен в этой трагедии? Прошлый раз мы говорили о несогласованности наших подразделений. В этом причина?

- Могу рассказать, о чем я буду свидетельствовать, как командир батальона. Во-первых, я более чем уверен, были разведданные о готовящемся наступлении российских войск. Да об этом только ленивый тогда не писал! Но на эту информацию не среагировали. И должны быть подняты рапорты, чтобы ответить на вопрос, почему не было реакции. Причем, войска были, но они были перемещены для парада! Второе – нужно разобраться с частями, которые попросту бежали, оголив нам тыл. И много конкретных вопросов к командующему сектором "Д".

Но тут дело не в фамилиях, а в принципе, в работе закона. Военная прокуратура должна дать правовую оценку. Иловайск сейчас на слуху, но ведь сколько было подобных эпизодов… Сбитый ИЛ-76 в Луганске, например – вы что-нибудь слышали о виновных в этой трагедии? И как только кто-то начнет докапываться до истины, тут же против него начнется информационная кампания. Система реагирует на опасность.

- На мой взгляд, ситуация под Иловайском стала настоящим шоком для украинского общества, и во-многом сподвигла Порошенко согласиться с минскими соглашениями. Как вы их расцениваете?

- Я их расцениваю как возможность получить передышку. Но эта передышка пойдет нам на пользу, только если мы ею правильно воспользуемся.

Например, я сегодня делаю все от меня зависящее, не обращая внимания на все психологические спецоперации, которое против нас в этот момент проводятся, чтобы наш батальон был максимально боеспособен и был готов к современным вызовам. А именно – к войне с кадровой российской армией! Мы наносили им удары даже в самых критических ситуациях и должны делать это дальше.

- Шансы победить у нас есть?

- Россияне очень остро реагируют на когнитивный диссонанс. Когда они ожидают увидеть телевизионных фашистов украинских, а видят на переговорах таких же офицеров, как они – у военных зачастую происходит переоценка ценностей. Многие не могут поверить, что они на территории "нацистской" Украины! И когда они видят достойное сопротивление и акты самопожертвования, которых не может быть в принципе у стереотипных "карателей", у них очень многое меняется в голове. Это уже происходит, мне об этом рассказывали ребята, которые ведут переговоры.

Армия Путина не выдержит долгой войны в первую очередь по этой причине. Они не найдут здесь ответа на вопрос, ради чего они умирают. А у нас есть этот ответ!

- Иногда кажется, что у нас кроме ответа на вопрос, за что умираем, ничего и нет…

- Поэтому я создаю сейчас вместе с моими единомышленниками Украинскую военную организацию.

Это позволит нам привлекать мотивированных людей в армию и на помощь добровольческим батальонам. То есть, не тех, за кого будут выходить матери с плакатами "Верните мне сына!" Не тех, кто будет бежать при первых выстрелах, а потом рассказывать, какие они герои. А тех людей, которые мотивированы на борьбу.

Это позволит подготовить украинцев, которые сейчас в армию не призываются, но являются действующим резервом. И в нужный момент они выйдут, как минитмэны в США, в случае попыток проплаченных захватов административных зданий, рейдов российских диверсионных подразделений в наши города – а это возможный следующий этап войны! Подразделения территориальной обороны вообще не должны быть на фронте, они должны находиться у себя в районе.

Следующее – это патриотическая консолидация людей, имеющих волю к сопротивлению. Такие люди есть, и в этом наша сила.

Сейчас по этой идее сопротивления – бьют. Нас хотят разобщить. Нам объясняют: "Россия все равно победит!", "Зачем воевать за этот Даунбасс?", "Нас сливают", "Те, кто вас призывает к борьбе, сами – воры, аферисты, негодяи"…

Это все – ментальные удары. Это война в плоскости образов и идей. И мы ее должны выиграть.

А на территориях, которые могут попасть под угрозу вторжения, возможна партизанская война. И ее тоже нужно готовить заранее.

И самое главное. Наличие такой организации – это сигнал российским войскам: ваши потери будут значительно выше. Это серьезная помощь армии, и это тот фундамент, на котором новая армия может быть построена.

- Сейчас территории, захваченные ЛНР и ДНР, превращаются в аналог Приднестровья. К сожалению, украинские военные силы не добились решения даже тех задач, о которых мы говорили прошлый раз. Выходит, многие жертвы были напрасными?

- Потраченное время не было полностью использовано для мобилизации сил и для изменения правил игры.

А знаете, чего хотят люди? Не вот эти вот бутафорские солдатики, которых используют под видом "простых парней" для разных интервью, – а те, кто реально сражаются за Родину? Хотят понимать, что рискуют жизнью не зря, что это действительно поможет нашей стране.

- На этой войне часто умирают зря?

- Умирают, когда оставляют людей на полях под "градами"; когда бросают подразделения возле границы, и они сдаются, выходят на российской территории, оставляют в Луганском и Донецком аэропортах зачем-то... Вопросов очень много, и люди их задают.

Украинцы хотят видеть, что заработала система персональной ответственности. Дал результат – поощряешься, совершил преступление – ответил.

- Есть вопросы и к государственной системе в целом. Ощущение, что мы бросили воевать и резко занялись выборами. Я не прав?

- Вы правы. Многие политические силы полностью отвлеклись на выборы. И это очень серьезная ошибка. Я убежден, что русские войска могут скоро начать наступление. Они сейчас стоят в полной боеготовности в Крыму и в Донецкой области, вдоль границ. Путин будет брать столько, сколько мы отдадим.

К сожалению, у нас внутренняя политика очень подвержена внешнему влиянию, в том числе и иностранных спецслужб. Многие во власти считают себя космополитами, но у нас нет и не будет другой страны! А сейчас идет война, эту мысль многие должны для себя уяснить.

- Вас сейчас "записывают" в разные партийные списки. Есть те, с кем вы готовы вместе заниматься политикой? И с кем вы не хотите связываться ни при каких условиях?

- Сегодня мы являемся субъектом политики независимо от своего желания. У нас есть политические требования, и есть доверие людей – этого достаточно. Наши требования: Донбасс должен остаться в составе Украины, Украина должна быть независимой и стать сильным справедливым государством.

Но мы сейчас добиваемся этого с автоматами в руках. И если вдруг я решу, что мне нужен будет статус и возможности депутата, я первым делом сообщу об этом своим нанимателям – народу Украины, тем людям, которые обувают-одевают, кормят солдат, которые верят в нас. И скажу тогда, с кем.

В таком случае, хотелось бы идти с волонтерами и с теми, кто воюет.