Видео дня
Сергей Захаров: я жил в Донецке и видел, как власть переходит в руки выродков
Художник Сергей Захаров (псевдоним "Мурзилка") получил широкую известность благодаря своим антипутинским и "антидэнээровским" инсталляциям в Донецке. За жесткие карикатуры на лидеров "ДНР" и президента России Владимира Путина художник был взят в плен, где провел более полутора месяцев, пережил допросы, пытки и издевательства.
Но Сергей не сломался. Освободившись из плена, он создал новый проект под названием "Карточный домик". В виде игральных карт он изобразил "лидеров" непризнанных "республик" и главного "джокера" - Путина. С инсталляцией художник побывал в Париже, затем - в Мариуполе, Краматорске, Славянске.
О своем опыте - как художника, пленного и гражданина – он рассказал в интервью "Обозревателю".
"Линия фронта пролегла через семьи"
"Я живу в Донецке, твой город меняется на глазах вопреки всякому здравому смыслу. Ты с ужасом наблюдаешь за этим – как вывешиваются российские флаги, флаги "ДНР", как захватываются административные помещения, милиция и так далее. Как власть переходит каким-то выродкам.
Круг моих знакомых резко сократился – я перестал общаться с людьми, которые начинали нести такую ересь… Беда еще и в том, что линия фронта пролегла через семьи. Жена, муж, дети, родители оказались по разные стороны баррикад.
Я понял, что что-то надо делать. Я собрал друзей, единомышленников, в итоге нас осталось два человека – я и фотограф. Мы назвались арт-группой "Мурзилки". Я понимал, что работы долго висеть не будут, надо было их сразу фиксировать и размещать в соцсетях. Когда я приехал в Киев, я был удивлен, что такое количество людей видело это. Но персонажи шуток не понимают".
"В плену были пытки, избиения, три инсценировки расстрела"
"Возможно, мне повезло, что "Моторола" был в свадебном путешествии. Мне сказали: если бы он был на месте, мы бы отдали тебя ему на растерзание.
Конечно, мы понимали, что опасно размещать инсталляции, потому что никто не будет стрелять в воздух, если ты попадешься или будешь бежать. Я думал, никто нами заниматься не будет, пока идут военные действия… Но на самом деле следили, занимались, вычислили по номеру телефона и забрали.
Сначала показали мне на ноутбуке фотографии моих работ, спросили – мои? Отпираться смысла не было, я сказал, это мое. Потом возвратились ко мне домой, там делали обыск, забрали компьютер, забрали машину, сделали обыск в мастерской… Там нашли пробный трафарет по Стрелкову, его забрали в качестве доказательства.
Там же абсолютно неправовое поле – о защите адвокатов, о каком-то расследовании, о каком-то судебном процессе говорить не приходится. Тебя забрали – и все. Ты виноват в любом случае. Людей, которые попадают в подвалы, забирают по самым надуманным причинам. Ты понимаешь, что ты попал в 1937-39 год. Людей забирают просто за слово, сказанное против; за то, что сосед настучал на соседа.
На первых допросах задавали какие-то вопросы: кто тебя проплачивал? Кто тебя нанял? А потом – процесс унижения человеческого достоинства: растоплать, смешать с грязью. Все эти пытки, все эти избиения, в том числе три инсценировки расстрела.
Первые допросы вели российские товарищи – это легко определяется на слух. Потом были наши, местные. Сначала была лекция: а вот ты знаешь, что Путин… что Стрелков… Может, они говорили это, чтобы самим утвердиться в том, что они правильно поступают. Это детский сад. Когда такие вещи говорятся с серьезным лицом, это так смешно.
В плен я попал два раза. В первый раз меня отпустили, потому что кому-то взбрело в голову меня отпустить. Когда ты превращен в кусок мяса, когда десять суток ты пристегнут наручниками к товарищу… Они нам говорят: "Ребята, от вас воняет, как от бомжей". Мы просим помыться, нам приносят ведро с водой, отстегивают, открывают ворота. А там красят в камуфляж белую "газельку". И кто-то вспоминает, что у них есть художник. Мне говорят: "Покрасишь?" Я говорю: "Да". И потом кто-то говорит: "Ну, сделаешь – домой пойдешь". Вот так резко: только что тебя расстреливали, и вдруг – домой пойдешь… Меня выпускают, но мои документы в СБУ. "Пойдешь заберешь", - говорят. Естественно, никто это не координировал с "властями".
Я приехал домой, немного отлежался, пошел на следующий день в больницу, потом – за документами. На меня смотрят: "А чего ты на свободе?" И опять бросают в подвал. Но потом уже не было допросов, никто меня не трогал. Периодически нас забирали на работу, в том числе на передовую, на окопы. А тут понадобилось два человека на кухню. Нас забирают и говорят: "Вы идете в рай". У меня появилась возможность выходить на связь, я мог попросить мобильный телефон. Это помогло мне выйти. За меня начали звонить, по своим каналам связались с "дэнээровским" руководством.
Что помогло не сломаться? Наверное, какие-то силы, которые ведут нас по жизни. Ты наблюдаешь за всем отстраненно, со стороны. Ты чувствуешь физическую боль, но паралитического страха, наверное, нет. Срабатывают защитные функции организма".
"Карточный домик" с нечистью в камуфляже и главным "джокером" - мы будили население
"Когда я попал в Киев, "Изоляция" предложила поучаствовать в проекте "Захоплення" - однодневной выставке в Париже. Возникла идея "Карточного домика" - карты большого формата, на которых изображена вся эта нечисть в камуфляже, лидеры "ДНР", "ЛНР". Многие из этих персонажей даже не узнаваемы. Но самая главная карта – джокер, изображающая Путина – самая узнаваемая. Когда мы выбиваем эту ключевую карту, весь домик рушится.
Цель инсталляции – обнаженно, конкретно, без домыслов показать, на чем базируется эта конструкция и кто здесь главный.
Сначала инсталляция предназначалась для Парижа, а потом началось турне по нашим городам – Мариуполю, Краматорску и Славянску.
В Мариуполе все было гладко. Пришел определенный круг приглашенных людей. Инсталляция проходила в закрытом помещении ДК "Молодежный". В Краматорске и Славянске мы немного поменяли тактику.
В Краматорске у нас возникла идея поставить домик на центральной площади. Мы были в горсовете, наше мероприятие одобрили, но на момент, когда мы уже были в городе, нам настоятельно рекомендовали не проводить инсталляцию на площади. Потом был непонятный ночной звонок нашему руководителю, Ане Медведевой – дескать, зачем вы сюда приехали… Этим человеком уже занимаются.
У нас возникла идея пройтись по городу – сделать флэшмоб, разбудить население. Мы взяли карты в руки и пошли по городу. Останавливались, спрашивали людей об их мнении. Большинство пыталось отстраниться от этого. Они отводили глаза, проходили мимо, старались этого не видеть и не реагировать на те вопросы, которые им задавали. Наверное, потому что эти люди еще не знают, где их родина. Из всех проезжающих машин только одна посигналила: "Ребята, классно, молодцы!"
Потом мы поехали в Славянск. Он очень отличается от Краматорска. Там есть очень активная часть населения, которая показывает то, что они за Украину. Каждое воскресение они собираются на вече, поют гимн, делают автопробег по городу. В день, когда на площади проводилось вече, мы выставили карты, все прошло прекрасно".
Чего хотели сепаратисты? Бесплатная каша, возврат в СССР и власть
"Первое – бесплатная каша, какие-то блага, какая-то прибавка к пенсии. Второе – возврат в совок – "хотим жить в СССР – нам было хорошо". Третье – те люди, о которых я говорил: те, кто упустили 1990-е, когда можно было решить что-то бандитизмом. Несостоявшиеся в жизни могут что-то отжать, что-то получить – квартиру, автомобиль – и чувствовать себя кем-то".
Почему донецкие остаются в Донецке, а сторонники РФ – в Украине
"Многие киевляне удивляются: почему люди остаются в Донецке? Вопрос немножко наивный. Вот ты, будучи жителем Киева, попробуй куда-нибудь уехать с одной сумочкой, бросив все, что у тебя есть. Это очень трудно. Поэтому, пока человеку есть что-то поесть, он будет оставаться до конца".
"Почему граждане Украины не уезжают в "страну своей мечты"? Наверное, по той же причине, почему не выезжают из Донецка. Для этого надо бросить все. Наверное, легче "страну своей мечты" перетащить сюда. Если бы это не было чревато теми кровавыми последствиями, это еще можно было бы как-то оправдать. А так это показатель человеческой глупости, человеческой лени, инертности, тупости, и больше ничего".
"Донецк – это Украина, Луганск – это Украина"
"Рано или поздно Донбасс станет украинским, но если летом у меня еще было ощущение, что это скоро прекратится, то сейчас ощущение другое. Это пройдет не так скоро, как хотелось. Пока это зона отчуждения, это должно перевариться, но в конце концов все-таки Донецк – это Украина, Луганск – это Украина. И останется Украиной".
"Эта война была нужна"
"Может быть, я скажу крамольную мысль, но, может, война и нужна была в каком-то смысле. Ты не видишь сути людей, с которыми ты живешь, общаешься, а война обнажает человеческую суть, сущность. Ты видишь, что из себя представляет человек. Ни для кого не секрет, что большинство людей, несостоявшихся в мирной жизни, лузеров, были рады этой войне и этой возможности взять в руки автомат и почувствовать себя кем-то. Ты идешь по улице, ты видишь этого человека, и у него в глазах такое превосходство! Он видит, что его боятся, и он этим питается.
Он хочет, чтобы это продолжалось как можно дольше. На их плечах, собственно, и выносится то, что мы имеем сейчас в Донецке, в Луганске".
Полную версию видеозаписи пресс-конференции смотрите здесь.
