Николай Замковенко: дело Луценко носит заказной характер

Скандально известный Печерский суд Киева поставил давеча жирную точку в нашумевшем деле бывшего министра внутренних дел Юрия Луценко. Экс-главного милиционера страны приговорили к четырем годам лишения свободы с конфискацией имущества. Юрию Луценко, напомним, вменяется в вину превышение служебных полномочий, продвижение по служебной лестнице своего водителя и выдача ему квартиры, а также празднование с размахом в период экономического кризиса Дня милиции. Именно по последнему эпизоду Фемида обязала экс-министра возместить государству ущерб в размере 642 тыс. грн.

422 дня, или год и почти два месяца, провел в заключении бывший глава МВД без вердикта суда. Таким образом, учитывая уже проведенный в неволе период, Юрий Луценко выйдет на свободу через 2 года и 10 месяцев. Если, конечно же, апелляционный суд подтвердит вердикт, озвученный господином Вовком. А адвокаты экс-министра, назвав решение суда необоснованным, уже заявили, что намерены обжаловать приговор. Прокуроры в свою очередь называют «дело Луценко» - уроком для коррупционеров. Представители государственного обвинения просили сурового наказания для экс-главы МВД – 4,5 года лишения свободы. Однако – это только на первый взгляд, ведь статья, по которой судили Юрия Луценко, предусматривает куда большие сроки – от 7 до 12-ти лет.

О тайном и явном в судебных процессах, где в роли обвиняемых выступали Юлия Тимошенко и Юрий Луценко, говорим с экс-главой столичного Печерского суда Николаем Замковенко. В далеком уже 2001-м именно он вынес решение об освобождении госпожи Тимошенко из СИЗО.

- Николай Иванович, помнится, вы предельно жестко раскритиковали председательствующего в «газовом деле» судью Родиона Киреева. Мол, не смог организовать надлежащую «погоду» в зале заседаний, и, как следствие, слушанья превратились в базар. А как вы оцениваете с процедурной точки зрения только что завершившийся судебный процесс по делу Юрия Луценко.

- Судья Вовк, в отличие от судьи Киреева, рационально использовал судебный процесс, грамотно скрывая политические нюансы. Проще говоря, он (Вовк. – Авт.) не реагировал на комментарии политиков, общественных деятелей, не давая тем самым затянуть себя в политический лабиринт. Так что, процессы по делу Тимошенко и Луценко были разными. Между тем, цель судебных процессов над Тимошенко и Луценко одна – лишить двух политических деятелей возможности участвовать в избирательной кампании посредством устранения их с политической арены.

- То есть вы считаете, что это были политические процессы?

- Элемент политики присутствует всегда, когда на скамье подсудимых оказывается политик либо государственный деятель. Избежать этого невозможно, поскольку есть оппоненты, а есть люди, обожающие подсудимых. В процессе Юлии Тимошенко, например, есть множество нюансов. Я не знал обо всех подводных камнях этого дела. Как и все граждане, я знал о том, что она дала указание – подписать газовый контракт. И если она, как премьер-министр Украины пришла к такому выводу, дала соответствующие директивы, то, действительно, как политик она должна нести ответственность. Правда, в том лишь случае, если Украина понесла убытки. Эти убытки должны быть посчитаны и т.д. Однако не стоит забывать о том, что сама Тимошенко не подписывала контракт. Его подписывали два хозяйственных субъекта – «Газпром» и НАК «Нефтегаз».

Инкриминировать ей злоупотребление служебным положением в данном случае? Она, как премьер-министр, имела право давать соответствующие директивы. Поэтому лично я не вижу превышение служебных полномочий с ее стороны. Другой вопрос, какими являются последствия подписания этого контракта?

- Получается, судья должен был разделить политическую и юридическую ответственность, правильно?

- Совершенно верно. А в приговоре это следовало четко аргументировать. Если органы досудебного следствия и суд пришли к выводу о том, что в ее действиях присутствует криминал (то есть ее действия привели к значительному материальному ущербу для Украины), необходимо было проводить соответствующие экспертизы. Это уже юридическая ответственность – дисциплинарная, административная либо уголовная.

С другой стороны, как я уже отметил ранее, тут есть и политический аспект. Тимошенко, как государственный деятель, как представитель исполнительной власти, имела право и полномочия выдавать директивы на подписание контракта. Поэтому партия «Батьківщина», которую она возглавляет, должна была дать политическую оценку ситуацию, а люди – оценить ее. В вердикте не было ни слова о политической ответственности. Вообще, в приговоре такое было написано, что, знаете, юрист-первокурсник такого бы не написал! Он написал бы мотивированный, красивый приговор.

- А в деле Юрия Луценко судья также должен был разделить ответственность на две составляющие?

- Что касается Луценко. Вы знаете, в этом деле четко просматривается заказной характер. Почему? Вы знаете, если сравнивать политиков Тимошенко и Луценко, приходится констатировать: знак равенства между ними ставить нельзя. Тимошенко – амбициозный, харизматичный политик. А Луценко… Только анекдоты может рассказывать, а затем прятаться в кусты. Тимошенко же, полностью посвятив себя политике, идет напролом.

Тимошенко затягивала судью в политический процесс. Она издевалась не только над председательствующим в деле, но и над всей судебной системой. Луценко же во время слушаний вел себя законопослушно. Но давайте вспомним, что он говорил, будучи министром? Говорил, что судей всех нужно в стойло загнать, что в прокуратуре работают одни взяточники и так далее. То есть он, не задумываясь, направо и налево, развешивал ярлыки. За это и поплатился!

- Немаловажный нюанс. Если в судебном процессе по Тимошенко показания свидетелей разделились 50 (оправдывали) на 50 (выступали в роли обвинителей), то в случае с Луценко все иначе. Практически все свидетели выступили в его поддержку, в унисон отметив, что никаких незаконных указаний глава МВД им не давал.

- Вы правильно заметили, действительно, доказательная база в деле Тимошенко была 50 на 50. Допросили целый круг свидетелей. Одни заявляли, что она невиновна. Но были и такие, которые выступали в роли обвинителей. При этом сами эти свидетели прятались, хотя также должны были нести ответственность. Я говорю о Ющенко, Дубине и том лице, которое подписало контракт.

У Луценко все по-другому. Было допрошено более ста свидетелей. И что мы увидели? Вызывают свидетеля, а он говорит: «Никаких злоупотреблений министр не совершал». Когда в ходе досудебного следствия свидетель дает показания, нет никого – сидит только следователь и он. Следователь что делает? Предупреждает об уголовной ответственности, совершает другие психологические ходы. Это называется тактикой допроса. В итоге, свидетель начинает рассказывать, не видя перед собой никого, кроме следователя.

А когда свидетель приходит в зал судебных заседаний, что он видит? Видит Луценко, его адвокатов, народных депутатов Украины, дипломатов, прокуроров, судей… Свидетель уже задумывается: «Ой, как же мне правильнее поступить?». Тогда начинается перекрестный допрос, в ходе которого Луценко может задать следующий вопрос: «Скажи, когда это я тебе давал такое-то указание?». В итоге, свидетель отказывается от предыдущих показаний.

Таких свидетелей необходимо привлекать к уголовной ответственности, потому что это люди, не имеющие своей позиции. Если Луценко давал определенное указание, ты, глядя ему в глаза, должен это подтвердить. Следствие должно было провести очную ставку. Этого не было сделано, Луценко не имел возможности поставить свидетелям вопросы в ходе досудебного следствия. И когда он стал задавать вопросы уже в суде, свидетели отказывались от предыдущих показаний. Согласно закону, суду, пребывающему в совещательной комнате, разрешается давать оценку показаниям свидетелей. Суд должен установить, почему показания свидетелей, данные в ходе досудебного следствия, кардинально отличаются от показаний, озвученных в зале суда. После этого перед правоохранительными органами должен быть поставлен вопрос об ответственности этих свидетелей. Почему? Потому что Луценко страдал из-за предыдущих показаний этих людей, находясь год и 2 месяца под стражей.

- Прокуроры просили для Луценко 4,5 года заключения, суд приговорил к четырем годам. Ваша оценка решения судей.

- Суд применил статью 69 Уголовного кодекса. По статье 191-й УК, если не ошибаюсь, назначил наказание ниже низшей черты, которая предусматривает санкции этой статьи. У меня сразу же возникает вопрос: «Действительно ли подтверждена вина Луценко?». У меня есть большие сомнения на этот счет. Поясню. Луценко не признал себя виновным. Тогда, на основании чего прокуратура и суд пришли к выводу о применении наказания ниже низшей черты? Такое решение принимается, когда человек болен, когда раскаялся в содеянном преступлении и т.д. Что это означает? А то, что чувствуется слабость определенных доказательств со стороны прокуратуры. Как иначе пояснить позицию прокуратуры, которая настаивала на наказании ниже низшей черты в отношении человека, который не признал свою вину? С юридической точки зрения это выглядит смехотворно.

- Каким образом вердикт Европейского суда, куда уже обратились адвокаты Тимошенко и Луценко, может изменить судьбу обоих?

- Прежде всего отмечу, что Европейский суд должен принять дело в ведение только в том случае, когда исчерпаны все национальные средства защиты. Если Европейский суд придет к выводу, что в ходе рассмотрения того или иного дела были нарушения Конвенции по правам человека, наш национальный суд Украины упраздняет вердикт и происходит пересмотр дела. Решения Европейского суда являются обязательными для исполнения.