Как женщины ходили протестовать против войны. Зарисовка из Питера

Блогер Татьяна Мэй опубликовала на Сноб.ру очень интересную зарисовку о том, как российские женщины протестовали против войны России с Украиной. Перепечатываем текст полностью и выражаем огромную благодарность отважным дамам!

Утром позвонила непривычно взбудораженная подруга, тишайшая библиотекарша:

- Ты идешь?!

Я уныло призналась, что нет.

- Пойду обязательно! Что взять с собой, на случай если заберут?

- Э-ээ... Черт, ну... воду возьми. Зарядку для телефона. Шоколадку. Светка, и книжку, книжку!

Она отмахнулась.

- Нафиг. Книжек мне без того хватает. В тюрьме надо наблюдать нравы. А что-нибудь... м-м... юридически важное?

- Конституцию, - буркнула я.

- Если что, к маме зайди. Я ей не сказала, куда иду. И не говори, что я в тюрьме! Ей вредно волноваться.

- Да какой тюрьме, окстись! Это КПЗ, тебя и держать-то там долго не станут. Тоже мне, княжна Тараканова.

- Тюрьме! - упорствовала Светка, явно не желавшая расставаться с упоительными картинами героического будущего. - Короче, ничего ей не говори. А таблетки ее от давления в шкафчике на кухне, а если там нет, то у кровати под лампой. Она их постоянно теряет. И что-то еще... А! Как ты думаешь, может мне оставить очки дома?

- Да ты ж не видишь без них ни пса.

- А вдруг меня кто-нибудь ударит? И разобьет?

- Иди в задницу. А еще лучше останься дома. И как, скажи на милость, я ей должна объяснять твое ночное отсутствие, если вдруг?

В трубке задумчиво засопело. Действительно, как? Убедить старенькую, но проницательную Марину Васильевну, что дочь вызвали на совещание в министерство культуры? Засиделась в ночном клубе?

- Ну скажи... - неуверенно начала Светка, - скажи... может же у меня быть свидание.

- Гм.

- Это что за хамские намеки?!

- Нет, просто если сказать Марине про ночное свидание, она разволнуется гораздо сильнее, чем если узнает, что ты поперлась на митинг.

В общем, мы еще немного посовещались, и Светка отбыла к Исаакию принуждать ополоумевшую родину к пацифизму.

На площади было очень людно, шумно и нервно. Подруженция моя, дерзко сверкая очками, фланировала перед псами режима. Никто, впрочем, ее не тронул. Омоновцы так даже, похоже, не заметили. Но когда она трусила в очередной раз мимо кучки взопревших стражников, то увидела, что на крайнего наскакивает разгневанная старушка, трясет пальцем и яростно клеймит имперские замашки Кремля.

- Мама?!!

- Светочка?!!

- Ваша?! - сварливо спросил умученный стражник.

- Мама, ты же собиралась к терапевту!

- Светочка, я не хотела тебе говорить про митинг, чтобы ты не волновалась, - смущенно пролепетала Марина Васильевна.