Видео дня
У Украины есть колоссальный шанс – французский ученый
Поражение евроскептиков во Франции стало большой удачей и для Европейского Союза, и для Украины. Эммануэль Макрон решительно нацелен на Ренессанс Европы и противодействие России, что не может не вселять хотя бы сдержанный оптимизм. Впрочем, нельзя забывать о кризисных тенденциях в ЕС, факторе Трампа и деструктивном курсе России.
В интервью "Обозревателю" французский ученый, профессор геополитики, преподаватель школы бизнеса ICN в Нанси Александр Мельник рассказал, какой шанс нельзя упустить Украине, почему мир "постправды" проигрывает, а Россию в конце концов ждет европейское будущее.
- Какие возможности для Макрона открывает его триумф еще и на парламентских выборах?
- Сейчас у Макрона есть свобода действий для реализации реформ, которые были намечены, за которые Франция и проголосовала, удивив многих. Для многих это действительно стало неожиданностью. Впрочем, не для меня. Я предвидел фактор "явления Макрона" достаточно давно.
В концептуальном плане у этих реформ есть два основополагающих постулата. Первый – провести глубочайшие преобразования внутри Франции. Иными словами, необходимо "подключить" Францию к глобальному XXI веку, от которого она была частично "отключена" в течение долгого времени. Нужно открыть новый горизонт для французов, для молодого поколения и вернуть страну в авангард человеческой цивилизации. Это то, что касается внутренний программы.
Читайте: "Защитить Европу": Макрон рассказал о новой встрече в "нормандском" формате
Если говорить о внешней программе, она заключается в создании условий для возрождения Европы. Когда Европа выходила из Средневековья, она была в плачевном состоянии. Нынешняя ситуация сопоставима с тем периодом. То есть необходимо возродить Европу прежде всего за счет франко-германского локомотива – движущей силы. Возрождение Европы – это фактически восстановление фундаментальных основ и ценностей западной цивилизации, которые в XXI веке находятся в крайне непростом положении.
После парламентских выборов, которые показали, что у Макрона есть карт-бланш, ему остается только выполнить свою программу.
- Корректно ли называть Эммануэля Макрона последней надеждой проевропейской Франции? Грубо говоря, если Макрон не оправдает надежд, которые на него возложены, каков риск того, что через несколько лет к власти придут евроскептики?
- Жизнь – это постоянный риск, поэтому нужно правильно расставлять приоритеты: не думать о возможных негативных последствиях, а проектировать будущее на основе позитивных концепций. На мой взгляд, очень важно увидеть "луч солнца", который осветил Францию. Я только что видел по телевизору, как молодые люди вашего возраста (22-24 года) стали депутатами Национального собрания. Главной заслугой Макрона является то, что он открывает дорогу новому поколению.
Читайте: Макрон – миротворец: поможет ли "свежая кровь" в переговорах по Донбассу
Отвечая на ваш вопрос, да, риск есть. Но он присутствует абсолютно во всем. Поэтому очень важно проявлять позитивную проактивность. Мы живем в мире, который ознаменовался столкновением двух противоречивых тенденций. Первая – "явление Макрона", то есть реабилитация разума, интеллекта, культуры, фактически эпохи Просвещения. В рамках этой тенденции люди продвигаются в обществе благодаря своему таланту, интеллекту, амбициям.
Вторая тенденция представлена Путиным, Трампом, Эрдоганом. Она тянет нас назад. Это мир "постправды", в котором информация превратилась в фейки, интеллект – в кретинизм. Очень важно противопоставить этой глупости разум, закон, уважение к человеческой личности.
- Марин Ле Пен – тоже элемент второй тенденции. Официальный Киев очень боялся ее избрания. Так что Макрон действительно стал большой удачей для Украины. По сути, он был единственным кандидатом, который заявлял о своей готовности более активно противодействовать России. Также он говорил о возможном усилении санкций. Но пока это только слова. Есть ли во Франции, в Европе политическая воля более активно противодействовать агрессии России?
- Политическая воля не падает с неба. Общественное мнение меняется – еще два года назад мало кто знал о Макроне. Очевидно, статус-кво, который существовал в Европе, пришел в движение. Первые контакты Макрона с Путиным показали, что стратегия президента Франции такова: продолжение диалога с Москвой, но речь идет о диалоге прямом, очень требовательном, с позиций силы.
Когда лидер Франции на весь мир говорит, что аннексия Крыма совершенно недопустима, что Russia Today и "Спутник" – не СМИ, а органы пропаганды, это производит огромный эффект. Слово меняет историю. Макрон – человек, который делает то, что говорит. У меня есть не столько надежда, сколько уверенность в том, что он пойдет до конца в этом демарше, который соответствует его характеру и стратегии. И это, безусловно, поражение для тех, кто живет в мире "постправды".
Читайте: Уникальная возможность Макрона: дипломат указал на шанс для Украины
Возрождение Европы – лучший ответ на агрессию Путина. И, конечно, это колоссальный шанс для вашей страны, и его нельзя упустить. Если сейчас Украина его упустит, потом будет поздно. Ваша страна должна вдохновиться "явлением Макрона". Возможно, стоит поискать своего Макрона в молодом украинском поколении. Это откроет новый коридор к сотрудничеству людей, которые говорят на одном языке разума, закона, уважения к человеческой личности. Вот на каком языке Украине надо говорить с возрожденной Европой.
- Но еще и на языке реформ.
- Безусловно. И Европа, и Украина нуждаются в глубоких реформах.
- Мы как раз видим углубление кризиса в Европейском Союзе. Показательная ситуация – возможное введение санкций против Польши, Чехии и Венгрии. На этом фоне как вы видите будущее ЕС? Могут ли восточноевропейские страны стать троянским конем?
- Во-первых, я бы не стал ставить все восточноевропейские страны в один ряд. Есть проблемы с Венгрией и Польшей. Что касается Чешской Республики, Словакии, Болгарии, Румынии, думаю, они просто ждут от Европы реальных реформ. Они были разочарованы, поскольку до вступления считали Евросоюз раем. На самом деле проблемы Европы уже тогда были очень глубокими. Поэтому важно создать новую повестку Европы на базе общечеловеческих ценностей. Очень важно вести эту работу со странами Восточной Европы, понимая, что они принадлежат к европейской цивилизации.
Также Европе надо найти возможности для экономического роста, потому что сейчас он очень маленький. Во Франции – около 1%. А в Индии, к примеру, экономический рост составляет 9-10%. Важно открыть новый горизонт для рынка рабочей силы, решить проблему безработицы. Это даст новые возможности для сотрудничества стран ЕС и государств, которые стремятся в него вступить.
Читайте: Дальнейшая евроинтеграция: у Климкина рассказали об интересной идее
Сердце Европы после падения Берлинской стены бьется на Востоке. Именно там можно найти потенциал. Я поддержал европейские стремления Украины задолго до Майдана. Да, я несколько разочарован, поскольку нет необходимой динамики реформ, зато происходит некое смакование трудностей. Вместо этого нужно сосредоточиться на решении проблем.
- Если Украина все-таки сумеет стать историей успеха, а ЕС сможет преодолеть внутренний кризис, у нас, в принципе, есть весьма хорошие шансы на вступление.
- Конечно. Но нужно ли фокусироваться на членстве, нужно ли ставить телегу впереди лошади? Я бы так не действовал на месте украинского руководства.
- То есть спешить не надо?
- В первую очередь надо показать реальные результаты реформ. В приоритете должно быть преображение Украины, а не членство. Когда ЕС поймет, что Украина – новая экономическая сила, тогда ваше вступление будет естественным. Все это возможно. Но нужна личность, которая бы воплотила реальные изменения.
- Как вы считаете, каким курсом относительно ЕС следует РФ?
- Россия взяла курс на двухсторонние отношения со старой Европой: РФ-Франция, РФ-Германия, РФ-Польша и так далее. Идея выхода за пределы национальных суверенитетов никогда не укладывалась в головах современных лидеров России.
Читайте: Российское ТВ: как противодействовать пропаганде
Для меня Россия, как и Франция, как и другие страны, не ассоциируется с одним политическим режимом. Это лишь периоды в развитии государств. Так вот, Россия Путина всегда врезалась клином в европейскую Россию, не понимая и отвергая ее, исходя из того, что Запад прогнил. Но у Европы сейчас есть колоссальная возможность для возрождения. Поэтому дипломатия РФ оказалась в положении слабого. Конечно, она может переместить вектор в сторону Китая, но ВВП Китая превышает ВВП России. Эти страны в разных весовых категориях. Ставка на Азию является кратковременной и близорукой, потому что будущее связано с европейским измерением, которое было временно выброшено из мозгов россиян Путиным и его пропагандой.
- То есть в будущем вы все-таки видите европейскую Россию?
- Конечно. В РФ всегда наблюдалось столкновение двух тенденций: стремления к Европе, которое воплощалось многими лидерами российской интеллигенции, например Тургеневым, и позиции славянофилов, которые полагали, что "умом Россию не понять".
У меня есть надежда, что европейское стремление РФ найдет выход в глобальном мире: через социальные сети, через протесты молодого поколения. Думаю, оно постепенно будет менять общественные и политические принципы, выводя страну из двойного измерения.
- Вы объяснили "явление Макрона", а как быть с "явлением Трампа"? Насколько оно опасно?
- Трамп воплощает ложь, которая рухнет рано или поздно. США – великая демократия. А нынешний президент просто не вписывается в американскую систему институтов. Трамп и Путин – это шарики, которые лопнут при столкновении с реальностью глобального мира. Трамп говорит "нет" глобализации при помощи Twitter, который как раз является ее проявлением. Сбежать от глобализации уже невозможно.
- Еще одно проявление мира "постправды" – Brexit? Каким станет ЕС без Британии?
- Во-первых, никогда нельзя путать Европу и ЕС. Европа – это цивилизация, которая не может исчезнуть. ЕС – это организация, временный институт, созданный после Второй мировой войны. Не думаю, что этот институт в своем нынешнем виде переживет радикальные изменения. Он должен быть преобразован.
Во-вторых, невозможно представить себе Европу без Великобритании. Эта страна – древнейшая демократия в мире, которая сделала возможной первую индустриальную революцию. Brexit – это глупость. Безусловно, это голос народа, который нужно уважать, но народ не всегда прав. Гитлер, Муссолини, Путин, Трамп тоже были избраны народом.
Читайте: Референдум по Brexit: стало известно о возможном вмешательстве хакеров из РФ
Тереза Мэй хотела провести жесткий Brexit, но сейчас ее позиции шатаются, у нее не получается. Выход из ЕС вписывается в мир "постправды". А поскольку этот мир сейчас проигрывает, думаю, вопрос Brexit в итоге будет пересмотрен. Британия снова почувствует интерес к возрожденной Европе.
- Вы подняли проблему демократии. Черчилль, например, говорил: "Чтобы разочароваться в демократии, достаточно пять минут поговорить со среднестатистическим избирателем". Согласны?
- Конечно. В своих книгах и лекциях я много внимания уделяю понятию "демократия". Так вот, демократия – это три основные стадии. Первая – дебаты, дискуссии, которые по определению противоречивы, то есть это плюрализм. Вторая – выборы. Третье – разделение власти. Если вы пришли к власти в результате выборов, у вас не может быть абсолютных полномочий. Но среднестатистический избиратель мало понимает суть демократии.
Читайте: Как долго Трамп сможет оставаться в демократических рамках
В XXI веке демократия, о которой я вам говорю, не работает или работает очень плохо. Потому что есть такие авторитарные страны, как Китай, Россия, Турция, Египет, Алжир. У них может быть больший экономический рост, чем у стран демократических. Потому что в авторитарных государствах механизм принятия решений очень быстрый, он не требует согласования.
Вопрос, который я всегда задаю: есть ли у демократии будущее, если авторитарный Китай может сейчас фактически купить всю Европу? Мои студенты отвечают мне: "Демократия – это прежде всего личная свобода, без которой невозможно созидание". Но в любом случае будущее демократии – один из ключевых вызовов XXI века.
Как сообщал "Обозреватель", канцлер Германии Ангела Меркель заявила, что Европа больше не может рассчитывать на США.