Блог | Завидую тем, кто может заставить себя жить с белого листа
Меня постоянно спрашивают, а не скучаю ли я. И я не имею однозначного ответа на этот вопрос. Потому что оно есть и нет. Я не скучаю по идиотизмам Советского Союза, его жуткому сервису, очередям, жизнью, так чтоб тебя не заметили. И в то же время не проходит и дня, чтобы я не вспоминал каких-то людей из той прошлой жизни, связанные с ними места, предметы, привычки. В основном всё это связано с Ригой и её жителями., которая навсегда в моём сердце, повадках, в моём вкусе, в привычках.
Когда узнаешь в каком-то эмигранте рижанина, то сразу хочется предложить ему не одну, а сразу две чашки чая. Просто потому что он сразу априори свой, почти сосед, почти родственник. Всегда идёт диалог - "А где вы в Риге жили? А сколько вы тут лет?". И это всё ничего не значит, но это обязательный элемент общения бывших земляков, или может братства из Риги. Где бы мы не были. Пока мы живы. Всегда и повсюду.
Наверное приехав туда, я обязательно поеду в Юрмалy, в Лиелупе, где стоит старый советский Дом отдыха Академии Наук. Там когда-то в 1985 году, в последний раз в полном составе, где все были живы и ещё почти никто не уехал из друзей и приятелей, мы собрались на юбилей моего деда - ему было 70 лет. И какой это был юбилей!!! Наверное, даже если захотеть, то такой организовать тут просто невозможно. Хотя мой любимый певец из рижского еврейского ансамбля Фрейлекс, приятель моих родителей здесь и живёт за углом и конечно же споёт на любом вечере. Он тоже был там в 1985 году и одно это делает его ещё более близким и понятным.
Читайте: Пахнет вашей глупостью, господа. Вас купил Кремль за 2 копейки!
А дальше вообще всё пойдёт как калейдоскоп. Тут была столовая Сакта, а тут жила Крутик, мужа которой сбила электричка и где она сейчас - уехала к детям в Австралию, если жива вообще. А тут жила первая любовь - Милана и её родители всё собирались и в конечном счёте уехали в ЮАР. Где они сейчас, один бог знает. А это вот та самая булочная, где чёрный хлеб, имел какой-то дополнительный свой вкус, родного магазина. Суровая латышская продавщица улыбалась, когда видела меня, пришедшего очередной раз скупать весь чёрный хлеб в магазине - так как наша еврейская семья в полном составе именно любила латышскую национальную кухню. А этот хлеб не продавали везде, это был своего рода местный дефицит для аристократов – тех, кто знал, где его брать. Да и тот местный взбитый крем, который напоминал желе, и его резали ножом. Где я ещё видел подобное - да нигде. А тут стоит тот самый глобус, который давно не крутится и заржавел, но мы всегда хотели его запустить опять и напрасно крутили всеми силами...
И главное, конечно же выйти именно на этой улице к морю, на этот песок, на правую сторону - в сторону Булдури... Там где родные дюны, камни, песок, ступеньки - ещё помнят тебя. И просто посидеть на скамейке без кого либо, потому что никто, ни здесь, ни там, не поймёт, что я буду чувствовать в этот момент.
Читайте: Все рассчитано на безграмотную, забитую и отсталую толпу
При подъезде на поезде к Риге, поезд замедляет свой ход. Проехав белое здание тюрьмы, ты знаешь - перрон уже близко. Вдалеке мелькнули два близнеца - водонапорные башни, которых нигде больше таких я не видел. И вот наконец-то поезд почти встал перед платформой. А на ней стоят все наши родственники и друзья, шумно встречая меня. И не просто потому, что им за это что то положено, а потому что они настоящие, родные, потому что они так понимают эту жизнь. И даже если это пасмурный день, он становится солнечным только от их присутствия. А соборы Риги, своими шпилями, как будто кивают тебе в глазах, здороваясь и приветствуя тебя дома.
Я каждый раз буквально считал дни, когда я приеду туда и никогда не хотел уезжать обратно. Но в какой-то момент я уехал навсегда. И всё это время я не приезжал обратно, потому что те люди, что делали ту Ригу, Ригой - их уже никого больше нет. Уехали, умерли, потерялись где-то на земном шаре. И сойдя с поезда, меня будет встречать только знакомый перрон и всё те же соборы - они точно там и помнят меня. Потому очень больно приезжать обратно и видеть всё это в таком свете.
Но рано или поздно, я всё таки сяду на самолёт... Не надо меня встречать. Я сойду сам, тихо и незаметно. Возьму в прокат машину, а может велосипед и начну ездить из угла одной улицы в другую, чтобы заново увидеть каждый запомнившийся угол. Наемся латышским горохом с корейкой, закушу сыром Яню, на десерт выпью компот из ребарбара и может, повезёт с шоколадными сырками, которых надо съесть пару дюжин. Выпью рижского бальзама, постою перед Статуей Свободы. Увижу Верманский парк. Поброжу по каждой из улиц, что не забылись 27+ лет. И конечно же постою перед тем домом где вырос, где остались столько воспоминаний, где был знакомый подоконник и вид из окна на улицу.
Читайте: Тупицы вылезли со своими истериками
Ну и я исполню все просьбы и пожелания поехав на кладбище. Я знал, что уезжаю надолго и знал, что не запомню все могилы. Потому перед отъездом, я нарисовал весь план кладбища с названиями и номерами могил. И их так много этих могил... Какие хорошие люди там лежат... Каждого из них я помню, или знал по рассказам. И конечно же там лежит бабушка, которая сделала 18 лет моей жизни, что она была рядом, сплошным праздником, который я оценил по полной, лишь по прошествии стольких лет. Именно она делала основную роль делая Ригу тем местом, которое запомнилось не просто как ещё одно место, а как самое главное место жизни. Она всегда рядом, так как дочь я назвал в её память. И рано или поздно, но я приеду к её могиле, с камнем из Нью-Джерси и цветами, чтобы положить и она знала, что я не забыл, ни на минуту, ни на секунду, то чем она была для меня.
Вот такая ностальгия или просто память. Я, честно, завидую тем людям, которые могут заставить себя жить каждый раз с белого листа. Их не тянет никуда и ни к кому. Ни родные места, ни любимые люди, ни воспоминания. Они живут без этого багажа. Каждый день с новым человеком, с новой любовью, с новыми впечатлениями, с новыми вкусами и так далее. Им так просто жить... А ты, как назло, имеешь такую память, что помнишь каждый цветок на старой лестнице к морю. И смешно, но амнезия звучит, как вполне желанное дело в такой ситуации. Память ведь она, далеко не всегда даётся легко. Разбилась та жизнь на осколки и сколько не собирай, собрать их не получится. И людей тех уже нет. И ситуация другая. И ты стал старше.
Читайте: Ни один шпион так себя не подставляет
Большую часть жизни уже прошла не в Риге, а в далёком городке в Нью-Джерси. Но тем не менее, часто по ночам тебе снится именно что то из той самой жизни. И вечно ты куда то опаздываешь, не успеваешь, не исполняешь какое то данное самому себе обещание. Типа обязательно надо зайти в Домский собор, а ты растратил всё время непонятно где и в этот собор из всех соборов мира, для тебя одного самый главный и значимый, не успел, забыл, пролетел мимо на крыльях... а у тебя самолёт через пол часа и непонятно как всё можно уместить в эти считанные минуты.
Короче... не складно я написал. Но как есть и как оно в голову попросилось.
