Блог | Это издевательство приобретает масштабы стихийного бедствия
Віртуальний меморіал загиблих борців за українську незалежність: вшануйте Героїв хвилиною вашої уваги!
Каждый раз все тяжелее провожать в Зону. Раздражение начинается с вокзала – ну какой идиот придумал запускать 2 поезда до Лисичанска ночью, практически одновременно и с похожими номерами (134 и 234), что создает лишнюю нервозность и путаницу? Неужели нельзя было разнести их по времени, чтобы киевский выходил днем и приезжал в Рубежное утром, а не успевшие на него уезжали на хмельницком вечером? Почему никто никогда не думает о людях, для которых прибавляется лишняя проблема? Поскольку по раздолбанным дорогам нереально доехать до Станицы быстро и выстоять очередь на переходе до 18.00, приходится искать ночлег.
Атмосфера возле этих поездов резко отличается от других направлений. Собственно, так было и раньше. Не знаю, почему, проводники луганских поездов любили накалять обстановку и до войны. Я с 2008 по 2013 ездила из Киева в Луганск довольно часто, практически ежемесячно. Один из поездов, на который легко было успеть после работы, отходил почти одновременно с ивано-франковским с одного перрона. Наш подавали иногда позже, иногда вместе с ним. Но, если ивано-франковские проводники сразу открывали двери и начинали впускать пассажиров, то наши собирали очередь и мурыжили нас долго. Особенно противно было зимой или осенью, когда холодно, тем более, что на соседнем пути стоял живой пример, как надо делать. Да и в вагоне при посадке одновременно большого количества людей возникала толкучка. Это был не разовый случай – система.
Читайте: Россия никогда не перекроет границу с оккупированным Донбассом
Сейчас смотрю, как издеваются во всех инстанциях луганской области над переселенцами, - это тоже луганская система. Ведь никогда и нигде еще до войны у нас не было сделано удобно для людей, ни в ЖЭКах, ни в гос. конторах, ни в паспортных столах, ни в отделах субсидий ( я в 2002 году с восторгом наблюдала за полтавским методом назначени субсидий – это занимало минуты, а не дни, как в Луганске). А сейчас это издевательство приобретает уже масштабы стихийного бедствия. Ведь есть же простые приемы разделения потоков, перераспределения очередей. Да, в луганской области больше ВПЛ, чем, допустим, в киевской области (хотя не факт), но есть же администрации, которые могут и обязаны облегчать, а не усложнять жизнь, расширять прием, курировать введение новых вакансий, ведь довоенное штатное расписание не было рассчитано на такой поток.
Ладно, отвлеклась от проводов. Раньше я всегда любила вокзалы и аэропорты - даже если никуда не едешь, то как бы приобщаешься к чужому путешествию: заражаешься весельем и бесшабашностью шумной студенческой компании; удивляешься всему новому с соседским малышом; восхищаешься невомутимостью пожилой леди, с увлечением разгадывающей кроссворд вплоть до отправления; сочувствуешь (с легкой долей зависти) зареванной девчонке, провожающей своего парня как на край света. Ничего этого нет на перроне у этих поездов – ни улыбок, ни слез, ни предвкушения путешествия. Только угрюмое движение с баулами, мрачные безрадостные лица, эгоистическая сосредоточенность исключительно на своем (хорошо, если у вас в купе не попадутся попутчики с массой сумок и ящиков, которые надолго перегородят вам вход, а вы, в свою очередь, создадите пробку в проходе, возбуждаяя недовольство у тех, кто зашел после вас). Понятно, что выживание в трехбуквенных создает свой этикет и требует постоянной концентрации только на себе и своих интересах, и осуждать человека, не живущего, а выживающего, нельзя. Но как тяжело среди большого количества одновременно и одинаково несчастных людей…
Читайте: Глубина кризиса, который накрыл Донбасс, в одном фото
А еще в этих поездах едут на ротацию военные, молодые и не очень, сосредоточенные, замкнутые, с рюкзаками, и это тоже резко отличает эти перроны от остальных. И ты поневоле чувствуешь, как тревожно и страшно всем этим людям, вынужденным уезжать в неизвестность (а она там везде – ведь ты не можешь рассчитать даже время в пути, не говоря уже о постоянной угрозе жизни). Поезд уходит, а тяжесть остается с тобой. И избавиться от нее не помогают ни ночные гирлянды фонарей, ни радио "Релакс" по пути домой, ни убаюкивающее мурчание котейки, обрадовавшегося твоему возвращению…