Видео дня
Ежегодно езжу в Египет, купил Nissan и беру взятки - врач
В Одессе на пациентах зарабатывают все, кто хоть как-то причастен к оказанию медуслуг, — от санитаров до врачей высшей категории.
По признанию врачей, большинство из них вынуждены брать взятки. «Государство не выделяет денег на лечение больных. Моя зарплата (хирург высшей категории. — Авт.) — около 1800 грн. со всеми надбавками. А ведь только на поддержание квалификации — покупку книг по новейшим методам лечения — я трачу от 2 тыс. грн. в месяц! — сетует одесский хирург с 15-летним стажем Николай Валерьевич. — Многие приносят коньяк с конфетами. Поэтому на дверях ординаторской в моем отделении я повесил плакат: «Конфеты и цветы мы не пьем»! Но в основном, пациенты дают деньги. Недавно на них я купил иномарку «Ниссан-Максима» и ежегодно езжу в отпуск в Египет и Турцию».
Не отстает от врачей и младший медперсонал. «Если не заплатите, на койку могут положить в коридоре, — утверждает одессит Вячеслав Иванов. — Так бездомных часто размещают. А уход медсестры он получит в лучшем случае последним — после платежеспособных больных». Требовательны, по словам опрошенных нами одесситов, и сотрудники травмпунктов. «Жена вывихнула руку. Травматолог потребовал 150 грн. за накладку обычной гипсовой лангеты плюс 100 грн. за гипс и бинты, — говорит Вячеслав. — Когда я сказал, что денег у нас нет, врач четко ответил: «В эту больницу вас никто не приглашал, ищите, где подешевле». А стабильная «такса» участковых докторов, которые приходят на дом, — 20—50 грн. «Официально участковый получает 1200 грн. А от больных в месяц набегает около 2 тыс. грн.», — откровенничает Алла (имя изменено. — Авт.), которая работает врачом-участковым в Киевском районе.
Самые «богатые» медики, по признанию самих эскулапов, — кардиохирурги, онкологи, стоматологи и венерологи. «Заработки начинаются с опытом. До того, как зарабатывать $3—4 тыс. в месяц, я 10 лет был на побегушках у классных специалистов, — признался венеролог Игорь З. — Кроме того, с интимными болезнями пациенты всю жизнь ходят к одному и тому же врачу».
В свою очередь, глава одесского горздрава Сергей Калинчук утверждает, что каждый случай коррупции в медучреждениях Одессы не остается без внимания правоохранителей. А по словам главы пресс-службы облУВД Татьяны Хмельницкой, только за первый квартал 2011-го возбуждено 5 уголовных дел по взяточникам в белых халатах.
«Без взятки укол становится пыткой»
По подсчетам 45-летнего одессита Георгия В., недавно перенесшего несколько операций (диагноз — гнойный перитонит кишечника), после 4-месячного лечения его сбережения «полегчали» на... $14 тыс.! «Большая часть ушла на «благодарность» медикам. В больницу я попал внезапно — с острой болью в животе. А через два часа меня прооперировали, — говорит Георгий. — Уже в реанимации мне заявили, мол, один день, проведенный здесь, стоит 400 грн.: 200 грн. «в кассу на благотворительность» и 200 грн. — на руки. И это — только за реанимационную койку, а лекарства я покупал за свой счет! При этом намекнули: если денег не дам, уровень помощи будет соответствующим». По словам одессита, за 5 дней в реанимации он отдал 2500 грн., плюс 3600 грн. на лекарства.
«За срочную операцию тоже пришлось дать $300 хирургу и $150 анестезиологу, — поделился Георгий. — Хирург сказал, что дадите деньги после операции — мол, «если все будет удачно». А вот анестезиолог взял $150 заранее. Говорит, что качественный наркоз стоит дорого. И еще подчеркнул: а некачественная анестезия может привести к летальному исходу».
Карманы одесситки Виктории З., попавшей в больницу в 2009-м с острым отравлением, начали «облегчать» еще в «скорой». «Медики потребовали 150 грн. за уколы обезболивающего. А в «инфекционке» на Пастера мне поставили ложный диагноз! — возмущается она. — За 2 недели я выкинула больше 5 тыс. грн. — треть ушла на взятки санитаркам и медсестрам. Например, нянечке за принесенную «утку» — 10 грн. А если не поощрить медсестру, то внутривенный укол может превратиться в пытку — рука начинает напоминать подушку для иголок, потому что шприцем специально не попадают в вену с первого раза. А на мои претензии насчет неправильного диагноза, о чем стало известно позже, ответ один — скажи спасибо, что жива».
