РФ "перегрелась", резервов почти нет. Путин остановит войну? Интервью с Фейгиным

В российском центробанке заявили о катастрофической ситуации в экономике РФ. Она "перегрелась" в рекордных за последние полтора десятка лет масштабах, ее резервы практически исчерпаны. Значит ли это, что уже в скором времени глава Кремля Владимир Путин будет вынужден прекратить захватническую войну в Украине – просто потому, что средств на армию и вооружения уже не будет?

Теоретически именно так и должно было быть, но реалии путинской России другие. Фактически кремлевский диктатор единолично распоряжается всеми ресурсами, которые есть в стране. При этом особенности менталитета россиян таковы, что люди готовы согласиться с еще большим снижением уровня жизни, условно, перейти на хлеб по карточкам. Хорошая новость в том, что желающих участвовать в путинской войне среди россиян все меньше, и в том, что истребители F-16 и новые западные вооружения могут кардинально изменить картину этой войны.

Такое мнение в эксклюзивном интервью OBOZ.UA высказал российский правозащитник Марк Фейгин.

– Глава центробанка России Эльвира Набиуллина заявила, что экономика РФ оказалась в состоянии "перегрева" – наиболее рекордного за последние 16 лет, что резервы рабочей силы и промышленности практически исчерпаны и положение действительно сложное. По вашим оценкам, появились ли объективные причины, которые не позволяют Путину вести долгую войну? Прежде всего экономические причины.

– Экономические причины наверняка присутствуют. О том, о чем заявила Набиуллина, ясно свидетельствуют и другие эксперты, более искушенные в экономике, чем я. Отмечают, что действительно те факторы, которые возникли в связи с санкциями, в связи с перекосом в сторону военных расходов бюджета, факторы необходимых инвестиций в военную индустрию, безусловно, сейчас накопились. Собственно говоря, действительно экономика работает на пределе.

Проблема в другом – что резерв того, что может позволить себе российская власть и Кремль, гораздо больше, чем мы об этом думаем. То есть они способны понижать и дальше, например, уровень потребления населения, бюджетные ассигнования на невоенную сферу. Они готовы включить печатный станок. То есть инфляция и все остальное – это допустимые издержки, на которые власть готова идти. И мы не понимаем, насколько они могут ухудшать ситуацию с экономикой и какие выводы делать.

Грубо говоря, они могут по карточкам хлеб раздавать. Конечно, я утрирую. Но главный фактор – возмущение населения, готово ли оно жить как в Северной Корее или нет? И вот здесь мы признаков какого-то организованного недовольства не видим. Проблема в этом.

То есть экономические факторы, безусловно, свидетельствуют о том, что так экономика существовать не может, система перестает полноценно функционировать. Но хочу подчеркнуть, что резерв готовности населения принять эти изменения к худшему неисчерпаем – мы это видим.

Поэтому все эти факторы в сумме не складываются в желание немедленно прекратить войну. Да, они предпринимают усилия, да, Путин заинтересован в переговорах и прекращении огня, да, он заинтересован в достижении результата. Но беда заключается в том, что факторы, которые заставляют его немедленно прекратить войну, переоцениваются в Украине и на Западе, даже экономический фактор.

Вот Путин запустил ракеты, каждая стоимостью по 200 миллионов, потрачен миллиард денег, а эффекта нет. Он глупый, тратит деньги… Но они не думают об этом. У них нет этого фактора денег с точки зрения достижения целей – военных и политических. Он вторичен. Они могут продолжать на мобилизационном ресурсе, выпускать необходимую продукцию, гнать на фронт людей. У них этот резерв есть, и измерить его очень-очень сложно. Они еще год так могут или два. Черт его знает, я не могу сказать.

Эти факторы нарастали и в 2022, и в 2023 году. Они продолжаются и в 2024-м, но пока не произошло ничего такого, что катастрофически сказалось бы на этой ситуации. Чтобы просто остановилось производство танков, самолетов, ракет, патронов и так далее. Этого тоже нет.

Мы до конца не понимаем резервов, возможностей российской экономики применительно к российскому населению. Если бы россияне возмутились, мы больше работать не будем, если бы была объявлена всеобщая забастовка, это было бы выражением отсутствия экономических возможностей для продолжения войны. Это был бы триггер. А остальные какие? Ну, понизят зарплату, ну, покупательская способность снизится, ну понизится уровень потребления, ну и что? А дальше продолжится все, как и было.

– Конечно, мы с вами не экономисты, но могли бы вы предположить, каков основной источник этих неисчерпаемых ресурсов? Может ли, например, идти речь о "кошельках Путина" или о доходах от продажи нефти и газа?

– Помните, как в сказке Шарля Перро кот бежал и говорил: это все владения маркиза Карабаса. Так вот, все, что есть в России, принадлежит Путину, и никому другому. Он распоряжается всем просто сам. Тратить все, чем он распоряжается, он может на все, что он хочет. Никаких ограничителей у него как у диктатора нет. Кто его ограничит? Государственная дума? Население? Где этот фактор, который может заставить его делать так, а не так?

Поэтому на самом деле мы говорим о резерве экономики России в целом. Путинский "кошелек"? Допустим, какие-то активы у него сосредоточены в разных местах за границей, сотни миллиардов долларов. Но их проблематично использовать в качестве инвестиций в войну. Есть какой-то неприкасаемый НЗ, но это несопоставимо с возможностями российской экономики, потому что все равно в конечном итоге все, что есть, это есть у российской экономики. И он это использует. Нет такого личного загашника, триллион долларов, который у него лежит и он его не трогает. Это так не работает. Путину принадлежит все.

– Но есть еще один фактор, от которого не уйти. Кремль вынужден повышать выплаты контрактникам, поскольку желающих идти на войну в Украину в стране все меньше. Почему их меньше?

– Потому что те, кто хотел, кто испытывал острую потребность в деньгах, уже погибли или изувечены. Безусловно, ресурсный потенциал снижается. И опять же, пытаться стимулировать набор на войну в крупных городах тоже глупо, потому что сопоставимые деньги они могут заработать и так. В крупных агломерациях нет таких проблем.

Плюс это связано с риском смерти. Больше двух с половиной лет прошло, люди возвращаются и рассказывают, что там происходит, уже не с пропагандистской передовицы, а реальные люди. Они рассказывают, что это не рыбалка, не развлечение, что люди там дохнут как мухи. Вот и приходится стимулировать деньгами. Какие еще стимуляторы есть? Новую мобилизацию объявить? А если не пойдут, а если возмутятся?

– Подводя итог, могли бы вы предположить, куда движется процесс, как могут развиваться события дальше? Вы сказали, что ресурс у страны-агрессора есть, продвижение оккупационных войск на востоке Украины, на Покровском направлении, к сожалению, тоже продолжается.

– Когда я недавно был в Украине, я находился на Покровском направлении, практически на передовой. И я хочу сказать, что новые вооружения, прежде всего самолеты F-16, и другие средства, которые могут быть поставлены Украине, могут изменить ход движения войск на этом направлении и вообще остановить наступление России.

Что касается прогноза в целом, то все ждут выборов в США: кто победит, Трамп или Харрис. Этот политический фактор повлияет и на военные обстоятельства.