Блог | Я победил менял, а власть победила меня
В конце 1992-го вице-премьер Виктор Пинзеник и зампред Нацбанка Александр Савченко готовили декрет о валютном регулировании. Попросили поделиться опытом. Я пришел на встречу. Как сейчас помню, сели мы все вместе – Пинзеник, Савченко (мы как раз тогда и познакомились). Они спрашивают, что нужно, чтобы запустить в стране легальный обмен валют. Я предложил сделать так, чтобы лицензии получали обменники, имеющие агентские соглашения с банком. Так их можно будет потом контролировать. Это была моя креативная идея, как сейчас бы сказали. Так и поступили. Премьер Кучма декрет подписал, а я получил лицензию Нацбанка на валютообменные операции №1, так как наша фирма уже была к этому готова.
Кстати, через несколько лет именно я подсказал Пинзенику, как собирать налоги с таких обменников и казино. Ведь в начале никто ничего вообще не платил. Я посоветовал ввести патент. То есть, ты как бы платишь налоги вперед, покупая патент, а потом эта сумма отнимается из налогооблагаемой прибыли. Один обменный пункт платил за патент на тот момент 200 долларов. Это тоже был мой креатив. А также все казино стали платить со столов и автоматов.
Так вот. После Пинзеника, Савченко и Терехина, я познакомился с Ющенко. С ними со всеми я был на "ты".
Это было начало 90-х годов. Страна на тот момент остро нуждалась в наличной валюте, мы как раз отказывались от наличного рубля. Пинзеник просил меня ставить киоски еще и еще. С его подачи я открыл два пункта на железнодорожном вокзале. К тому времени у меня уже было 500 обменников, из них 300 - в Киеве. Кстати, отдельная история была с обменниками в Харькове. Там милиция взяла весь этот бизнес под себя, и как мы не старались, ничего не смогли сделать. Нам в Харькове все закрыли.
Был момент, когда премьером стал Ефим Звягильский. Он ввел фиксированный курс валюты. Тот сильно отличался от рыночного, и люди заключали договора по курсу "Денди". А курсы покупки-продажи валюты на следующий день определял я лично – исходя из знаний и интуиции…
Мне вечером звонил Женя Котряга, который был директором нашей фирмы. Он собирал информацию, сколько какой пункт продал, какой валюты. Передавал данные мне, а я уже смотрел на внешнюю конъюнктуру, макроэкономические показатели, на экспорт/импорт, анализировал ситуацию в стране, настроения и выставлял на следующий день курс. Не Нацбанк, а я… Так что несколько лет рыночный курс доллара устанавливал в этой стране Михаил Бродский. Бывало, что даже несколько раз за день мы меняли курс. Мы, кстати, до сих пор выписываем справки людям о том, какой курс был в 1990-м году, потому что курс "Денди" был на тот момент реальным.
И вот как-то мне звонит Пинзеник и зовет на встречу с председателем Нацбанка Ющенко. Это было перед введением гривны в сентябре 1996-го. Они прекрасно понимали, что я мог в любой момент завалить курс - тогда он был, по-моему, 1,7. И они мне говорят: "Миша, ты же патриот?" Я отвечаю: "Да". "Можешь не валить курс?" – спрашивают. Я – им: "Ребята, я ж на деньги попаду…" Они: "Поддержи, помоги…" Если бы тогда я понимал все, как сейчас, они бы мне точно дали деньги на поддержку. Но тогда, естественно, денег мне никто не дал, но я держал курс, обеспечивал доверие украинцев к национальной валюте. Были уже, конечно, и другие обменники, но я задавал тон, все смотрели на курс "Денди". Мне Ющенко мог позвонить домой и упрекнуть: "Міша, не балуй! Що ж ти робиш?! Тримай курс!" И я держал…
Помню, был в нашей работе трагический случай. В 95-м на мою инкассаторскую базу на Железнодорожном шоссе ночью напали вооруженные бандиты. Двух охранников убили, одного тяжело ранили. Все в крови было… Как сейчас, это вижу… Ребята нарушили все инструкции: запустили к себе парня, тот их "угостил" водкой с клофелином. Слава Богу, хоть девочек, которые там деньги считали, не тронули… Деньги не унесли – ребята отбились. Одного их нападающего нашли (ему дали пожизненное), а другого долго искали.
Я лет 5 помогал нашему шестому киевскому управлению, поддерживал розыск – на бензин, на командировки и т.д. И в конце концов этого второго нашли. Спустя пять лет... Прятался в Приднестровье. Я еще премию большую объявил. Этот второй тоже получил пожизненное. Все как положено. Хотя, меня, знаете, эта история немного подломала, я все время ее вспоминал… Родственникам помог, чем мог.
Потом у меня появились большие оптовые обменные пункты, которые ещё чуть позже перешли под "Денди-банк". Я ликвидировал лицензию на обменные пункты и начал создавать как бы отделения банка. В них можно было уже и валюту обменять, и за коммуналку заплатить, и тут же депозит открыть… Деньги начали работать ещё быстрее. Деньги – это вообще самый лучший товар во всем мире. Чем быстрее деньги оборачиваются – тем больше заработок. А у меня деньги оборачивались несколько раз в день, представляете, они несколько кругов делали и давали прибыль…
Но, честно говоря, большой капитал на этом бизнесе я не сколотил, так как всю прибыль вкладывал, покупал новые помещения, оборудования, компьютеры, инвестировал в банк "Денди"… И так же черт меня угораздил вложить деньги в газету "Киевские ведомости", с чего и начались все мои неприятности…
А еще, в 92-м году я сам пришел в "Народный Рух Украины" (к Черноволу, Лавриновичу и Бойчишину) и сказал, что хочу помогать им строить демократическую и свободную Украину.
А в 95-96 годах, когда банк был на самом пике развития, меня "подбили". Леонид Кучма и покойный экс-министр внутренних дел Юрий Кравченко устами секретаря Совета национальной безопасности Владимира Горбулина, с которым я был очень хорошо знаком по баскетболу, предложили отдать им "Киевские ведомости". Я отказал, мы вступили в спор с разногласиями. Нас стали активно проверять. Как-то раз пришли сразу 160 (!) проверяющих. Задача была – закрыть, посадить, уничтожить, развалить все, что можно…
И в один не очень прекрасный день милиция закрыла все наши обменные пункты, придравшись, что печать на лицензии стояла как-то развернуто. Я только открыл центральное отделение банка на Леси Украинки (напротив ЦВК) и тут же вынужден был отдать его за долги "Авалю". Даже вывеску "Денди" не успели повесить… Кредиты не вернули, депозиты потребовали. Я распродал все, что осталось, рассчитался с вкладчиками и начал бизнес с нуля. Я победил менял, а власть победила меня
Я долго жалел… А уже сейчас думаю, что, может, это все и к лучшему. Потому что, сегодня, смотрю, слово "банкир" уже не престижно. Если б я сохранил банк, то может быть, сейчас бы обвалился, во время кризиса. Такие колоссы рухнули: Lehman Brothers, французские банки…
Кстати, когда мой банк убили, я жил в одном доме с Лёней Черновецким (Космосом), который нанес непоправимый ущерб моему любимому Киеву. И в этому, к сожалению, виновата большая часть киевлян: третья часть, которая не ходила на выборы; третья часть, которая голосовала за него. Общая вина…
Однажды он меня пригласил к себе и говорит: "Расскажи мне концепцию, как ты хотел развивать банк".
И я ему рассказал. Я хотел построить банк со множеством отделений, которые бы оказывали услуги населению и привлекали таким образом денежную массу. Черновецкий потом взял эту концепцию к себе в "Правекс-банк". А позже продал его неплохо. Если б он еще налоги заплатил… Я не понимаю, ну получил ты 800 млн. зеленых, почему не заплатить 15 %? Ну, это низость даже, знаете. Какая уже разница - 700 или 800 млн! Ну, уплати и получи светлые, чесненькие, чистенькие деньги…
Но, возвращаясь, к "Денди-банку"... Тогда, в 98-м году власть не только "зарезала" мой бизнес… Меня самого посадили – в Житомирское СИЗО… А я на тот момент уже был депутатом Печерского райсовета. И вот друзья развернули широкую агитацию, чтобы я смог по мажоритарному округу пройти в Верховную Раду. За меня ходили агитировать мои друзья – Сережа Балтача, Володя Бессонов и многие другие мои друзья… Великие футболисты киевского "Динамо", которые ходили, просили киевлян за меня голосовать… А так же моя бывшая классная руководительница Людмила Трофимовна Руденко. Я техникум закончил в 19 лет в 75-м году, а в 98-м году, спустя столько лет, Людмила Трофимовна сама пришла помогать и привела уже на тот день своих новых студентов. И вот они честно ходили вокруг моего техникума и тоже просили за меня проголосовать.
И меня избрали в парламент по Железнодорожному и Старокиевскому районам города Киева. Многих из тех, кто за меня голосовал, я потом встречал. Они мне говорили: "Вы знаете, что я в своей жизни, голосовал только раз". То есть, за меня вышли голосовать те, кто не ходит на выборы. И вот я мало того, что оказался на свободе, я прошел в Верховную Раду… Так состоялся суд присяжных и приговор: Бродский невиновен. А дальше, знаменитый судья Николай Замковенко, тогда глава Печерского суда, отменил результаты выборов в моем округе, как и еще в семи других. Что было дальше, а так же что еще было в тот период – ждите…
