Один из руководителей таможни рассказал, как очереди за "евробляхами" навредили репутации Украины

ВР приняла закон, согласно которому 1 июля возвращается значительная часть таможенных пошлин и сборов. Самая скандальная часть этого документа – это отмена нулевой ставки на растаможку авто. В программе "Далеби. Честно говоря" я поговорил с первым заместителем председателя Государственной таможенной службы Александром Щуцким. Какой протяженностью была самая длинная очередь на границе, какой ущерб волонтерству нанес ажиотаж "евроблях" и оправданным ли было введение льготного таможенного режима в начале войны, – об этом был разговор в рамках авторского проекта "Орестократия".

Александр Щуцкий: В военное время законодательство, работавшее у нас в мирное время, перестало быть актуальным 24 февраля. В результате агрессии РФ очень быстро выросли очереди на выезд с территории Украины, граница остановилась полностью. Надо было принимать резкие, достаточно кардинальные решения, которые не работали в мирное время.

Параллельно встречались с коллегами – польскими, румынскими, молдавскими, словацкими, венгерскими. Переговорили, упростили процедуры, уменьшили пакеты документов для коллег, принимавших наших беженцев. Сделали доступными гуманитарные коридоры, полностью минимизировали сложности.

И в это время стало понятно, что в Украине изменилась ситуация экономическая: производство остановилось, возникла потребность в товарах, не только в гуманитарных, но и в товарах потребления. Тогда правительство приняло решение – очень оперативное горячее решение относительно путей исправления ситуации. Вы помните, что у нас полностью были пустые полки, магазины. Было предложено упразднить пошлины не только на товары потребления, но и транспортные средства. Правительство предлагало, эксперты, что нужно сделать более доступными автомобили для тех людей, которые потеряли транспортные средства в результате агрессии РФ. Горящий вопрос? Горящий. Но никто в то время не подумал, что мы живем в Украине, а украинский народ предприимчив: "для кого война, а для кого – родная мать". В результате – полностью забита граница авто для собственного использования.

Как следствие, мы получили очень негативный резонанс от наших западных симпатиков. Наши европейские друзья, которые по всей Европе собирали нам гуманитарные грузы, сбрасывались деньгами, например, польские таможенники скидывались на бронежилеты для ВСУ, на медикаменты, на питание, собирали другую гуманитарную помощь. Все они в один день увидели огромные очереди из транспортных средств, которые едут на территорию Украины.

– То есть в Украине не все так и плохо…

– Они не понимали ситуации. Они думали, что у нас беда, у нас война, и нам нужно помогать. И они это делали от всего сердца, от себя. Они "брали" из своих зарплат по 360-500 евро, сколько кто мог, и отдавали нам, на наши нужды по закупке гуманитарной помощи для Украины.

И вот однажды утром они видят большую очередь из автомобилей под собственное использование. Они понимают: когда тебе нечего кушать – ты не будешь покупать транспортное средство, когда у тебя дом разрушили снарядами, ты не будешь покупать транспортное средство. Потом те же польские коллеги спрашивают нас: скажите, пожалуйста, а что случилось? Может, все закончилось, может, все у вас хорошо, может, не нужно вам уже помогать, если вы уже приобретаете авто в таком количестве? Мы были вынуждены своим коллегам объяснять, что нет – не все люди одинаковые, часть транспорта действительно шла на ВСУ, но…

Ситуация с массовым ввозом авто привела к политическому откату тех отношений, которые мы имели с нашими коллегами, соседями – европейцами, которые нам открыто помогали. С появлением автоочередей на границах уменьшилось количество гуманитарной помощи, которая шла на страну. Доноры, всегда нам помогавшие гуманитарной помощью, продолжали работать, а простые европейцы начали думать, а действительно ли "там такая проблема, как было показано по телевидению".

– Можно более предметно рассказать? Сторонников отмены авторастаможки очень много, и они будут потом говорить, что это неправда. Мы можем ссылаться на какие-то источники, какие-то конкретные данные в этом случае?

– С момента принятия закона въехало практически 200 тыс. транспортных средств. Я не могу говорить, что это дорогой сегмент, конечно, есть разные – от 3 до 5 тыс. евро. Есть эксклюзивные автомобили, как мы говорим, VIP-класса. И это можно было видеть на границе. Это другой вопрос. Если мы возьмем в среднем стоимость транспортного средства, например 2 тыс. евро, умножим на цифру 200 тыс. авто, то увидим, сколько валюты вышло с территории Украины. Дальше можно комментировать все, что угодно.

У людей, которые воюют сейчас в Донецкой, Луганской, Николаевской, Харьковской областях, которые вернутся с войны с победой и действительно будут нуждаться в авто, – у них такой возможности уже не будет. Хотя, я считаю, что к тому времени для них нужно будет сделать преференцию, льготу на ввоз авто.

Но в настоящее время мы спровоцировали коллапс на границе. Почему и было принято правительством постановление об ограничении пунктов пропуска, через которые будет проходить растаможка транспорта для использования физических лиц. Европейцы увидели эту ситуацию и положительно отреагировали на нее.

– Откуда информация о том, что много простых европейцев перестали помогать Украине, мы можем как-то ее верифицировать?

– Это количество деклараций, которые у нас прошли на границе…

Я о донатах наших европейцев, обычных граждан, о которых говорилось прежде.

Для сомневающихся, что европейцы стали меньше донатить и передавать меньше гуманитарной помощи для страны, приведу пример Закарпатской области. Там есть терминал, на который большим потоком – и железнодорожным, и автомобильным – шла гуманитарная помощь. На этом хабе было перегружено много тонн гуманитарного груза, который отправлялся дальше на Харьков, Киев, Николаев. Там шли целые караваны гуманитарки, и руководитель терминала, а также и руководитель военной администрации Закарпатья искали волонтеров, которые могли бы помочь перегружать все это или в другие вагоны, или другие авто. На сегодняшний день, если в неделю приходят 3-4 фуры на перегруз, – это очень хорошо.

А по Виноградову один народный депутат, который занимался гуманитарной помощью, спрашивает: "Александр, скажи, пожалуйста, может, у тебя есть европейские доноры, которые могут помочь, потому что потребность есть, но "кончились" все те люди, которые из Европы нам помогали".

Вот статистика, чтобы все поняли, насколько за последнее время резко уменьшились объемы доставленного в Украину гуманитарного груза: с десятков тысяч тонн сократилось в тысячи.

– Это произошло именно в апреле, когда началось беспошлинное растаможивание автомобилей, правильно?

– Да, именно так. И самое главное: вот волонтеры мне пишут и в Facebook: "Очередь из транспортных средств с польской стороны – 20 км"… И поляк ставит всех – и гуманитарные грузы, и транспорт – в единую очередь. Еще раз: те грузы гуманитарные, те же броники, тепловизоры, которые нам нужны на передовую, они стояли вместе в общей очереди с транспортом для собственного использования.

Правильно ли это? Нет, ни в коем случае.

Я считаю, что это была просто беда. Затем мы начали с нашими польскими, румынскими и словацкими коллегами разговаривать об отделении гуманитарных грузов, чтобы можно было их "вынимать" из очереди. Здесь другая проблема возникла – потребность в горюче-смазочных материалах, в дизеле, бензине. Эти потребности еще и сейчас существуют. Мы и сейчас это делаем – "вынимаем" авто в ручном режиме: я своим коллегам пересылаю информацию, сколько транспортных средств с той стороны надо вне очереди провести.

– То есть я правильно понимаю, 1-й заместитель руководителя таможни присылает смс польскому коллеге с номерами автомобилей, которые стоят в многокилометровых очередях и которые надо пропустить вне очереди?

– Уже почти месяц мы занимаемся такой историей. Уже даже разработали наклейку, обозначающую эти бензовозы, которые везут топливо для страны. Самое главное, что наши польские, румынские, словацкие, венгерские коллеги уже знают перевозчиков в лицо и бензовозы забирают из очереди. И наши перевозчики знают, что можно не стоять.

Да, все правильно – первый заместитель связывался относительно перевозки топлива.

Большое уважение Неле Приваловой, возглавляющей Ассоциацию топливников – она никогда не останавливается и очень активно отстаивает эту ситуацию. Каждый день я по 2-3 раза получаю от нее смс, какие бензовозы стоят с нашей стороны, какие надо перебросить на польскую границу, или румынскую, или словацкую, или наоборот. Другого пути сейчас нет. Это узкое горлышко, и нужно проводить какие-то другие действия, неработающие у нас в мирное время.

– А какая самая большая очередь была на границе с польской стороны в Украине?

– Самая большая очередь была на Краковце, на Ягодин, как мы понимаем, самый большой пункт пропуска, по которому шли транспортные средства – в 20 км. Люди стояли 3-4 суток, может и 5. И стояли не только люди, которые ввозили авто для собственных нужд, в очереди стояли и волонтеры. Надо было совершать отдельные звонки, и наши таможенники договаривались с польскими коллегами, чтобы отдельные гуманитарные грузы вытаскивать из очередей. Такая ситуация была, немного уменьшилась, слава Богу.

– Здесь нужно сказать, что автомобили, идущие для фронта, обычно не растаможиваются. Они сразу переезжают транзитом по всей стране, на них цепляются военные номера, потому что срок их жизни, условно, невелик. В то время как многие считают, что это льготное растаможивание помогло поставке автомобилей в армию.

– Абсолютно. Те грузы, которые у нас шли на ВСУ, на разведку, другие спецподразделения, шли как гуманитарная помощь по упрощенной процедуре. Это другая история. И они действительно ставятся на армейский учет, и время жизни таких транспортных средств, если мы говорим для ВСУ или разведки, порой составляет несколько часов. Поэтому потребность была очень велика во внедорожниках, минивэнах, более проходных автомобилях.

– Очень простой вопрос: зачем тогда правительству было принимать решение о льготном растаможивании автомобилей?

– Была представлена проблема: потребность в транспортных средствах для людей, которые из-за войны потеряли свои авто. Но "бизнес" есть "бизнес", вчерашние автохабы на Западе Украины, автоперевозчики увидели в этом для себя очень большую выгоду. Все.

– Введение этого беспошлинного режима помогло спасти экономику Украины и насытить спрос?

– Если мы говорим о товарах, то это правительственное решение насытило рынок и убрало дефицит продукции. Можем сказать, что дефицит транспортных средств тоже полностью исчез у нас (смеется): 200 тыс. авто! Я думаю, что официальные автодилеры были убиты этим, но "дефицит" мы полностью убрали.

– Можно ли сравнить в абсолютных цифрах доходы таможни за апрель 2021 года и проанализировать, каких потерь можно было бы избежать…

– Это тяжело. Война внесла коррективы в наполнение госбюджета очень сильно. В разы уменьшилось производство, сократилось потребление. Могу сказать, что только по транспортным средствам государственный бюджет недополучил примерно 21-22 млрд грн.

– Ну это не совсем корректная цифра: если бы не было налоговых льгот, то эти автомобили никто не ввозил бы. Поэтому говорить, что это недополучение… Это просто деньги, которые пошли мимо казны.

– Немножко не соглашусь. Почему? До войны, скажем так, была очень популярна история завоза транспортных средств из Америки с аукционов. И достаточно большое количество их было в Одессе, они двигались также через Гданьск. Люди, до войны выигравшие аукционы по авто, ждали эти машины. Эти авто также въехали по преференции в настоящее время, и люди, которые рассчитывали, что они будут платить платежи, получили льготу, заплатили ноль. Поэтому говорить, что они не поехали бы? Да, в таком количестве, не поехали бы стопроцентно...

– Верховная Рада приняла закон, которым отменила и беспошлинный ввоз автомобилей и восстановила часть других таможенных пошлин. Что это значит для доходов таможни?

– Думаю, мы начнем получать в бюджет от 4 до 5 млрд грн дополнительно. Дополнительно к тем примерно 9-12 млрд, что мы и так ежемесячно получаем.