5-я статья Устава НАТО не остановит Путина, Запад должен вспомнить об ИИ: интервью с Климкиным

Страна-агрессор Россия готовится к противостоянию с НАТО – будь то гибридному или прямому военному. Об этом, в частности, свидетельствуют беспрецедентные военные расходы, заложенные в бюджет РФ 2024 года, – 10% ВВП. Собственно, это не должно удивлять, ведь в Кремле постоянно подчеркивают, что воюют не с Украиной, а со всем Западом. Следовательно, рано или поздно Россия должна пойти на следующий шаг и уже сейчас существенно повышает ставки.

Почему не повышает ставки Запад? Почему до сих пор пытается деэскалировать конфликт? Потому что он еще не преодолел психологический барьер, за которым начинается осознание: в противостоянии с Россией работают не призывы к деэскалации, а наращивание собственных возможностей, в частности технологических и военных, применение искусственного интеллекта. В настоящее время страны НАТО могут быть уверены, что 5-я статья Устава действительно сработает. Но она не сможет сдержать российского агрессора. Такое мнение в эксклюзивном интервью OBOZ.UA высказал министр иностранных дел Украины в 2014-2019 годах Павел Климкин.

– Заместитель министра иностранных дел России Сергей Рябков заявил, что эта страна-агрессор готова к вооруженному конфликту с НАТО. Ранее аналитики "Немецкого общества внешней политики" предупредили, что Путину понадобится шесть лет, чтобы подготовиться к конфликту с Альянсом. Итак, мы видим, что у агрессора есть политическая воля к открытому конфликту с НАТО, а впоследствии может появиться и военная возможность. По вашему мнению, действительно ли это может произойти в реальности?

– Это не зависит от заявлений Рябкова или кого-то другого, поскольку система принятия решений в России совершенно другая. Он просто озвучивает какие-то сигналы, которые сто процентов не случайны, но по состоянию на сегодня это просто поднятие ставок. Частью этого являются ядерные учения, развертывание новых систем, вложение почти 10% ВВП в военные нужды. Это первое.

Второе – безусловно, Россия готова и дальше поднимать ставки. Она понимает, что на сегодняшний день это для нее единственный вариант. И на Западе к этому относятся серьезно.

А сколько для этого нужно времени? Этого вам никто не скажет. Моделирование – это довольно скверное дело. Но то, что они отдают 10% ВВП на военные нужды, означает, что они готовятся к каким-то вариантам конфликта – будь то военному или гибридному – с Западом.

Вы прекрасно знаете: в Кремле считают, что они ведут войну не с Украиной, а с Западом. При этом мы являемся фактически частью Запада. Поэтому если отвечать кратко – да, такой конфликт я не исключаю.

– Жители стран НАТО в основном убеждены в том, что это членство является залогом безопасности. Они уверены, что 5-я статья Устава НАТО сработает автоматически при прямой агрессии России. Действительно ли можно на это надеяться, особенно в ситуации, когда международные институты и сама система международной безопасности пошатнулись?

– Вопрос краткий и однозначный, ответ также краткий и однозначный: да. 5-я статья Устава НАТО в смысле коллективной обороны однозначно сработает. Но сработает ли она как сдерживающий фактор России? В этом отношении существуют вопросы.

И я считаю, что НАТО должно пересмотреть свою стратегию сдерживания по отношению к России. Она должна фундаментально измениться. А мы должны стать элементом этого сдерживания как часть НАТО на переходный период с соответствующими гарантиями безопасности.

Запад должен пройти психологический барьер в смысле того, что ему тоже нужно поднимать ставки, а не пытаться все время уклоняться и играть в деэскалацию. Если вы хотите выиграть войну – то ли она военная, то ли она является противостоянием, как это происходит сейчас, – вы должны показать свою силу и должны поднимать ставки. Деэскалация воспринимается Кремлем как слабость.

И этот психологический барьер Запад пока не преодолел. Но то, что вы процитировали, свидетельствует о том, что такая дискуссия происходит. Я ее чувствую и косвенно участвую в ней. Следовательно, такое понимание на Западе растет.

– Вы сказали, что Западу следует показывать свою силу и поднимать ставки. А как именно это должно выглядеть на практике? Наращивать вооружения или напоминать о ядерном потенциале?

– Напоминать – это то, что делает Путин. Но напоминания работают, когда ты что-нибудь делаешь. Первое – сначала должны быть шаги, а затем напоминания. Это означает увеличение затрат, причем как прямых, на оборону, так и косвенных, на новые технологии.

Второе – это должно быть общее западное дело, а не дело отдельных стран. Должна быть скоординированная западная стратегия по разработке новейших технологий, включая искусственный интеллект, квантовый компьютер, новые системы оружия, основанные на новых физических принципах. Здесь у нас безумное пространство для сотрудничества. Это должны быть также безумные финансовые ассигнования. Нужно абсолютное понимание того, что в это нужно вкладываться, что это защита не только границ, но и собственных ценностей и образа жизни.

Такого окончательного политического понимания на Западе нет. Оно должно прийти. А после того, как будут реальные шаги, можно, конечно, об этом напоминать. Это и будет поднятием ставок.

– Мы видим, что страна-агрессор Россия, несмотря на многочисленные экономические санкции, до сих пор критически не ослаблена. Финансирование продолжается. Россия по-прежнему имеет возможность производить оружие в больших объемах. Можно ли остановить этот процесс?

– Можно. Но для этого нужно жестко следить за соблюдением санкций. Бить, даже если это больно тому, кто эти санкции обходит. Причем как бить отдельные личности и компании, так и страны, которые это делают, включая те, которые являются странами НАТО, например Турцию, включая страны залива, включая многочисленные азиатские страны. И говорить о том, что попытки обхода санкций означают фундаментальные вызовы интересам Запада.

Что они создают не только проблемы для Украины, но и проблемы для Запада. Такое отношение на Западе пока не сформировано.

– Итак, ждем, когда на Запад придет осознание того, что происходит на самом деле.

– Осознание постепенно идет, но оно должно перейти в общую политическую плоскость, стать частью общего осознания и политической программой.