10 лет трагедии "Норд-Оста": воспоминания выживших
Захват заложников в Театральном центре на Дубровке - один из самых жестоких мировых терактов последнего десятилетия - произошел в Москве 10 лет назад.
23 октября 2002 года в здание, где шло представление популярного мюзикла "Норд-Ост", ворвалась вооруженная группа бандитов во главе с Мовсаром Бараевым и взяла в заложники 916 человек, артистов и зрителей: погибли 130, пострадали 800 - т.е. почти все находившиеся в здании.
Террористы ворвались на сцену, откуда объявили о своем требовании: вывести федеральные силы из Чечни. В течение трех дней продолжались переговоры, в ходе которых российские политики предлагали себя в качестве заложников сепаратистам, передает РБК.
Миссия, для участия в которой привлекли звезд советской эстрады, провалилась. "Нам нужен не Лужков, а Ахмат Кадыров", - отрезал Бараев. Его слова "Мы хотим умереть красиво больше, чем вы - жить" стали крылатыми в России.
В результате переговоров террористы согласились отпустить мусульман, иностранцев и часть несовершеннолетних. Вслед за тем властям России предъявили ультиматум: вывод войск из Чечни должен был начаться немедленно, иначе террористы намеревались расстрелять заложников.
26 октября состоялся штурм захваченного центра. Перед началом операции в вентиляцию здания подали усыпляющий газ. Химическая атака сковала действия террористов. Только пятеро заложников были застрелены во время боя, при этом 125 человек скончались в больницах после освобождения.
В СМИ широко обсуждался вопрос, какое влияние на здоровье заложников оказало применение усыпляющего газа, который пустили в вентиляцию перед началом штурма и который сковал действия террористов. Масла в огонь подлило то, что российские власти отказались называть его состав.
Между тем Европейский суд по правам человека признал Россию нарушившей ст.2 (право на жизнь) Европейской конвенции о защите прав человека по делу о захвате заложников в театральном центре на Дубровке в Москве. Суд постановил выплатить 64 истцам компенсации в размере от 8,8 тыс. евро до 66 тыс. евро. Заявители обвиняют российские власти в необоснованном применении силы, неоказании заложникам своевременной медпомощи и неэффективном расследовании этого теракта.
К настоящему времени установлено имя организатора террористической атаки - Аслан Масхадов. Он был убит федеральными силами спустя два года после этого преступления.
Среди заложников "Норд-Оста" было много детей, больших и маленьких. Повзрослевшие на 10 лет, они поделились воспоминаниями о пережитом аде, передает НТВ. Ксения Жаркова рассказала, что вместе с одноклассницей, которая погибла, сидела прямо под вентиляционными решетками, откуда пошел газ. "Но за несколько часов меня скрутила сильная боль, и врач, которая сидела на балконе, пересадила меня на другой ряд, чтобы сделать укол. Наверное, благодаря этому я осталась жива", - сказала она.
Ольга Протас помнит, что самым страшным моментом для нее было, когда террористы сказали, что выберут из зала любых 10 человек и расстреляют их прямо на сцене. "В самый последний день я потеряла надежду, что снова увижу своих близких. Я написала на руке телефон, имя и фамилию, чтобы родители могли опознать меня в морге", - призналась бывшая заложница.
Сначала же многие даже не поняли, что происходит. Балетмейстер спектакля "Норд-Ост" Галина Делятицкая рассказала "Российской газете": "Когда начался второй акт, я вышла на балкон, чтобы оценить качество "танца летчиков". И увидела, как на сцену залез человек в камуфляже с автоматом. Подумала, что кто-то перебрал в антракте в буфете. А зрители решили, что это режиссерский ход, и зааплодировали".
"Московский комсомолец" посвятил материал погибшим заложникам: их родные и близкие помнят, какие слова слышали от них в редких телефонных звонках из захваченного зала. Многие пытались максимально уберечь своих близких от тревоги, успокаивали: "Все нормально, не паникуйте", "Зал минируют, но это ерунда..."
Ольга Алякина рассказывает, что не знала, что ее отец находится в театральном центре.
"Были уверены, что он в командировке. Не знали двое суток... А 25 октября нам позвонила папина коллега и все рассказала... Оказывается, папа не хотел нас беспокоить. Он созванивался только со своим партнером по бизнесу и просил, чтобы нам ничего никто не рассказывал. У мамы больное сердце, а мы с сестрой, по его мнению, были слишком чувствительными", - вспоминает девушка.
"Я пыталась дозвониться папе. Через какое-то время в трубке раздался незнакомый мужской голос с акцентом, он сказал мне, что папа немного выпил, устал, сейчас спит, а завтра приедет домой. Еще попросил меня не волноваться... Теперь я точно знаю, это папа попросил соседа по креслу поведать такую легенду... А на следующий день был штурм. Папа так и не позвонил нам. Мама с сестрой ездили по больницам, а я осталась дома "на телефоне" и следила за новостями по телевизору. К папиному приезду я решила испечь пирог, думала, когда он приедет из больницы, ему будет приятно. Он очень любил пироги, которые я пекла. Пирог не получился, а папу мы нашли в боткинском морге. А потом все было как у всех...", - добавила она.
Александр Волков позвонил жене только один раз: "Нужно спасать детей! Слышишь — спасать детей!" В его словах нет ничего странного. Александр являлся музыкальным супервизором мюзикла "Норд-Ост"...
Антон Кобозев первый раз связался с родителями и просил их помолиться, чтобы все хорошо закончилось... Потом спокойно добавил: "Зал минируют, но это ерунда. Не вздумайте волноваться!" В первый день захвата он еще несколько раз общался с родными и не уставал повторять: "Все хорошо, все нормально, не паникуйте". В четверг вечером голос Антона был уже не столь радужным. Но в пятницу в 5 утра снова бодрячком. Хотя слова были страшнее предыдущих: "Завтра будут взрывать". И попросил телефон священника.
Мама 20-летней Светланы Розгон рассказывала, что первому, кому позвонила дочь, был ее молодой человек. Ему она сказала лишь одно: "Ничего не говори родителям, придумай что-нибудь". Даже в такой момент девушка думала о близких.
Светлана набрала отца только 25 октября, около 5 часов утра. "Папа, ты все знаешь! К нам относятся хорошо, нас не бьют. Только ничего не говори маме!" Это были ее последние слова.
"Все эти дни я дежурил возле театра, а вечером ехал домой к жене, которая находилась в больнице, — рассказывал отец Светланы. — Супруга до последнего ничего не знала, а на вопрос, почему не звонит дочка, я отвечал: "Света потеряла телефон". Разве я, пройдя войну в Афганистане, мог представить, что моя дочь в мирное время станет заложником? Наша Света не дожила до своего дня рождения 2 дня. Дома так и остались лежать нетронутые подарки... А на первую годовщину гибели нашей дочки мы усыновили 4-месячную малышку. Решили дать ей жизнь, которую не смогла прожить Света".
Денису Симонову было всего 20. Первый и последний его звонок был адресован маме: "Мам, мы тут сидим. Слышали, наверное, уже..." И все... Последующие трое суток — абонент временно недоступен...
А вот что вспоминала вдова 27-летнего Тимура Хазиева: "Тимур знал, что я вечером не смотрю телевизор, поэтому он позвонил маме и попросил сказать, что вернется домой попозже... Заботился обо мне. Мне он позвонил только раз. Я плакала в трубку, сказала, что очень его люблю. Мне бы кричать: "Только вернись, только вернись!" Толком так ничего и не успела сказать. Мне потом ребята рассказали, что перед Тимуром сидела какая-то девчонка, она замерзла — он ей отдал свою куртку, дал телефон, чтобы она могла позвонить. У нее потом этот телефон отобрали".
Вечером, 25 октября, позвонила своим друзьям и Лидия Чижикова. Говорила быстро, кратко и по делу. Просила помочь с некоторыми поручениями. И в конце: "Мы отсюда не выйдем"...
Акции памяти жертв теракта традиционно проводятся на месте трагедии каждый год. Возложение цветов и минута молчания пройдут 26 октября. В 2003 году на площади перед театральным центром была установлена семиметровая стела из белого гранита "В память о жертвах терроризма". В апреле 2011 года вблизи места трагедии был заложен камень в основание храма в память о погибших заложниках, его строительство завершается. Освящение церкви должно будет состояться 26 октября, в годовщину штурма.