Блог | Кожен українець може розбагатіти. Досвід Норвегії

Якби Україна була метавсесвітом, ми купували б nft-книги за кібертисячі. Але цей технологічний ривок нам ще належить зробити. А поки що спробуємо розібратися з відповіддю на запитання "чому ми бідні"? Багаті держави – вони як багаті люди. Вони мають зрозумілу стратегію накопичення активів та вміння заробляти гроші.

Джеймс Робінсон та Дарон Аджемоглу у своїй книзі "Чому одні країни багаті, а інші бідні" дають кілька пояснень. Виділю кілька важливих пунктів:

1. Економічний успіх країни залежить від інститутів – правил, за якими працює її економіка, – та стимулів, які отримують її громадяни.

2. Коли інвестиції робить лише еліта, економіка трохи зросте, але таке економічне зростання завжди збагачує лише еліту та розчаровує більшість населення.

Далі текст мовою оригіналу

На сегодняшний день институт инвестирования в Украине находится на этапе зарождения. Владельцы больших денег смещают фокус от инвестиций в ручном режиме (когда ты сам контролируешь кому и какие деньги давать, не доверяя специалистам) на работу с профессиональными управляющими компаниями и фондами.

Инвестиции для обычного человека, представителя малого или среднего бизнеса, или даже для пенсионера — это запертая комната без дверей, на полу которой разбросаны мышеловки с бесплатным сыром от финансовых жуликов. То есть, институт частных инвестиций для рядового гражданина практически отсутствует. Более того, у государства нет суверенного фонда, в котором можно не только накапливать средства, чтобы их потом проесть, но и инвестировать внутри государства и за рубежом. При этом в Украине увеличивается количество частные венчурных, семейных, private equity и прочих фондов и управляющих компаний.

Составители каталога Investors Book 2021 насчитали порядка 90 таких компаний. Увеличивается количество вариантов вложений частных средств. Например, можно покупать лоты в реновированном здании "Промприлад", или в коттеджном городке "УЛІС". Становится популярным фандрейзинг, в котором группы людей "скидываются деньгами", чтобы собранную сумму вложить в какой-то бизнес. Есть история с общественным рестораном Urban Space 500, где каждый желающий может стать акционером.

Норвежский пенсионный фонд с оценкой стоимости в 1.3 триллиона долларов — крупнейший суверенный фонд в мире. Кроме того, он один из самых увесистых совладельцев Apple, ему принадлежит доля в 27 миллиардов долларов.

В свою очередь Украина не оперирует инвестиционными фондами, как государство, оставаясь на задворках мировой финансовой деятельности. Если вы смотрели видео Антона Птушкина о Норвегии, то примерно понимаете, как выглядит результат инвестиционной деятельности страны первого мира. Причем, еще в первой половине 20 века Норвегия считалась достаточно бедной страной по европейским меркам. Потом они стали экспортировать газ, а часть прибыли аккумулировать в суверенном фонде и инвестировать ее на глобальном рынке.

Можно возразить: "А в Украине газа нет!". Во-первых, он есть, пускай и не в таких объемах, как в Норвегии. А во-вторых, мы не настолько бедная страна с точки зрения природных и человеческих ресурсов, как может показаться. Например, по мнению экспертов агрорынка, Украина в состоянии увеличить объемы производства и продажи агропродукции минимум в пять раз к рекордным показателям 2021 года. Точки роста находятся в привлечении гринфилд инвестиций в строительство мусороперерабатывающих, foodtech и fintech компаний.

Перспективы есть, но для равномерного развития их следует институционализировать и большее внимание уделить частному инвестированию. То есть, помогать потенциальному инвестору с образованием (как инвестировать? куда инвестировать? как это работает?) и проводить масштабную разъяснительную работу на тему: "Как инвестиции помогут тебе в будущем?"

Это важно для обычного человека, желающего инвестировать свои несколько тысяч долларов в успешные украинские компании. Кроме того, следует запустить полноценный фондовый рынок. На сегодняшний день свои средства преумножают преимущественно владельцы больших денег, но это приводит к росту неравенства. Вместе с неравенством в обществе растет социальное напряжение, в результате которого к власти приходят популисты, от действий которых страдают все граждане. Получается замкнутый круг.

В свою очередь украинский бизнес страдает от недостатка денег на развитие. Банки с недоверием выдают кредиты, а инвестиционная культура в среде частного капитала развита слабо. В идеальной ситуации, украинский суверенный фонд может начаться с вложений в украинский бизнес, дабы распределять накопленные деньги не только на выплаты государственных обязательств по бондам или МВФ, но и стимулировать предпринимательскую деятельность. У нас ведь привыкли обсуждать рыбу (президентские тысячи), но нивелируют дискуссии вокруг предприятий по производству удочек.

Скажем, поляки с начала нулевых поставили себе цель стать лидером молочной промышленности Европы. Сначала дотировали фермеров, помогали им открывать бизнес и расти. А теперь в большинстве украинских магазинов на полках лежит польский сыр. Вы видели украинский сыр в польских магазинах? При этом, Украина — один из главных поставщиков трудовой силы в Польшу. Конечно, в государство приходят миллиарды долларов, отправляемые заробитчанами, но попадая в экономику они не превращаются в инвестиции.

Какая процедура сбора денег в суверенный фонд Украина? Сначала их нужно взять, например, из государственных предприятий. Либо продав их частным лицам, либо рефинансируя дивиденды.

Если у государства не получается управлять своими госпредприятиями, их нужно продать, а вырученные деньги отправить в суверенный фонд для реинвестиций в работающий бизнес. Сама по себе логика вечных дотаций приводит к созданию рентабельной и растущей экономики, которая вынуждена доить малый и средний бизнес, выдумывая новые и повышая старые налоги. То есть, снижая его рентабельность и убивая предпринимательские стимулы.

Бедность — это не количество денег в моменте времени, это вредные экономические привычки и неумение использовать собственные ресурсы с долгосрочной выгодой.

Пора менять привычки и относиться к деньгам, как к ресурсу богатства, а не сиюминутной подачке от государства.