Правозахисниця Алексєєва: Зруйнований Донбас не потрібен ні Україні, ні Росії. Я співчуваю людям

России необходимо поскорее уладить конфликт с Украиной, чтобы спасти жизни мирных граждан и улучшить испортившиеся отношения со всем миром. Однако процесс будет очень трудным, так как разрушенные Донецкая и Луганская области не нужны ни одной из сторон.

Об этом, а также отношениях России и Запада, проблемах Крыма, Донбасса и санкций в интервью DW рассказала глава Московской Хельсинской группы Людмила Алексеева.

Ниже наводим полные текст публикации без изменений.

- Вас пригласил на встречу президент Германии Йоахим Гаук, ранее вы не раз встречались с канцлером Ангелой Меркель. Верите ли вы, что Запад реально может повлиять на ситуацию с правами человека в России?

- На ситуацию с правами человека в России должны прежде всего повлиять ее граждане. Россия, уже перестав быть СССР, все-таки отстает по соблюдению прав человека от западных стран. Поэтому мы будем рады, если эти страны будут помогать гражданам России, прежде всего - правозащитникам, добиться улучшения ситуации с правами человека. Ведь в Хельсинских соглашениях ситуация с правами человека внутри страны тесно увязана с проблемой ее безопасности для ее соседей. Если мы будем демократической страной, соблюдающей права человека, мы будем безопасны для наших соседей. Запад заинтересован в этом, и мы, граждане России, тоже. Давайте работать вместе.

- На прошлой неделе в России была освобождена украинская летчица Надежда Савченко. Означает ли это, что Москва теперь заинтересована в решении этого конфликта?

- Я не политик, и на этот политический вопрос могу ответить только как гражданин своей страны, которая следит за тем, что происходит. Я считаю, что не только мы, граждане, но и по-видимому и наши власти понимают, что конфликт с Украиной надо каким-то образом уладить, чтобы улучшить очень испортившиеся отношения со всем миром. Будем надеяться.

- Количество политзаключенных в России растет, в тюрьмы сажают даже за перепосты в соцсетях, но общество молчит. Вам больно?

- Общество не молчит, но оно не имеет доступа на ТВ-каналы и к тем средствам информации, которые имеют массовую аудиторию. А теперь в современном мире - если вас нет на ТВ, то вас нет вообще. Общество не молчит. Нас не слышно.

- Так называемый "Закон об иностранных агентах" сильно ударил по работе неправительственных или некоммерческих организаций (НКО) в России. Вы и ваши коллеги уже оправились от этого удара?

- (…) Московская Хельсинская группа очень сократила свою деятельность. Из 19 постоянных сотрудников у нас осталось 7. Мы закрыли очень популярные и эффективные образовательные программы. Чтобы собирать людей на занятия, (…) надо оплачивать билеты. Знаете, сколько стоит прилететь из Хабаровска в Москву! У нас нет денег, чтобы оплачивать билеты, и у людей тоже нет. Поэтому мы прекратили свои образовательные программы, это очень жаль... МХГ вела мониторинг положения с правами человека во всех регионах России с помощью наших партнеров в регионах. Сейчас у нас мониторинговая программа охватывает пять регионов - на больше нет денег.

- Как должен вести себя в такой сложной ситуации Запад по отношению к России - продолжать требовать от России соблюдения европейских демократических принципов или делать ставку на взаимные интересы?

- Россия обязалась соблюдать Европейскую конвенцию по правам человека. И сейчас и граждане России, и сочувствующие ей на Западе должны добиваться, чтобы Россия соблюдала ее по всем пунктам. Это очень трудно, но Московской Хельсинской группе 40 лет. И мы в течение всей своей истории ставили трудные, невыполнимые задачи. (…)

- Что вы думаете о проблеме Крыма?

- Я не политик. Я считаю, что географически Крым относится к Украине. Его отделяет от России вся территория Украины. С другой стороны, в Крыму преобладает русскоязычное население. Это сложилось исторически. (…) Поэтому это сложный вопрос, и не мне его решать, я не политик. Я одно знаю - мы должны уладить конфликт с Украиной. Это тоже очень трудно, потому что Донецкая и Луганская области разрушены войной. Россия сейчас не очень хочет получать эти области - очень дорого восстанавливать, а у нас денег нет, нефть подешевела. Честно говоря, и украинские власти, наверное, не шибко хотят получить назад вот эти полностью разрушенные области, в которых какая-то часть населения тяготеет к России. Как этот вопрос будет решен - не знаю. Одно могу сказать - я очень сочувствую людям там. Они оказались жертвами конфликта. (…)

- Как быть с экономическими санкциями, которые Запад ввел против России после Крыма?

- От санкций Запада страдают, конечно, наши власти - не поступают технологии. Эти страдания я просто не знаю. Но очень страдает население. У нас даже в благополучной Москве заметно ухудшился выбор продуктов, цены заоблачные. Люди стали экономить на всем - в том числе, на еде. Население очень страдает от санкций, поэтому мне бы хотелось, чтобы они кончились, но я понимаю, что это политический вопрос.

- Вы уже полвека добиваетесь того, чтобы Россия стала страной, где уважают человека. Как вам удается не пасть духом?

- Как бы плохо ни было с правами человека, сейчас лучше, чем в Советском Союзе, когда мы были бесправными. Мы до сих пор очень отстаем от европейских стран, но какие-то подвижки есть. За эти 50 лет я убедилась: чтобы сделать что-то хорошее, надо работать не 50 лет, а наверное сто. Успехи будут, я оптимист.

- Вы верите, что Россия однажды станет демократической страной?

- Я уверена, что Россия станет правовым демократическим государством и войдет в семью европейских народов. Потому что мы - европейская страна, географически, по религии, по культуре, по истории, по самосознанию. Мы - европейцы. Мы такие же люди как вы. Мы хотим и будем в семье европейских народов. Я уверена в этом, это нормально. Это должно когда-то случиться, но для этого надо работать. Я работала на это 50 лет. Сейчас у меня мало сил, но у меня есть смена, замечательные люди. Их много, они умеют и хотят работать. Мы добьемся этого - надеюсь, с вашей помощью.