Промиті мізки: Ейдман розповів, що допомагають зрозуміти опитування в Росії

Социологи пытаются исследовать общественное мнение везде, где им удается проводить массовые опросы. Однако оно есть не в любом обществе. Общественное мнение появляется при определенном уровне свободы и культуры, а убивают его страх и тотальная пропаганда. Было бы бессмысленно опрашивать крепостных крестьян об их отношении к барину или советских граждан времен большого террора о том, что они думают о советской власти.

Так считает социолог, публицист, автор книг "Социология интернет-революции", "Новая национальная идея Путина" Игорь Эйдман, передает DW.

Ниже приводим мнение Эйдмана полностью.

Опросы как тест на лояльность

Такие опросы просто зафиксировали бы социальные установки, предписанные властью. Но собственно общественного мнения, которым принято считать совокупность индивидуальных позиций по тем или иным вопросам, в этой среде, естественно, быть не могло. И в современном мире общественное мнение есть не во всех странах. Его нет, например, в КНДР или у аборигенов Андаманских островов, живущих в каменном веке.

Современная Россия - несвободная страна. Здесь очень многие люди боятся или не умеют высказывать и даже для себя формулировать мнение, отличное от господствующего.

То, как респонденты отвечают при опросах, это зачастую не результат их личного выбора, а навязанные властью суждения, которые они просто транслируют, как радио - голос диктора. Многие, если не большинство участников, воспринимают любой политический опрос как некий тест на лояльность, что-то типа экзамена на политграмотность в СССР.

Страх и соцопросы

Некоторые мои знакомые в личных беседах признаются, что, читая оппозиционные тексты в Faсebook, боятся их лайкать или комментировать. "Ведь мы же в России живем", - поясняют они. Такие люди не станут откровенно рассказывать социологам о своей политической позиции. Они или откажутся от участия в опросе, или смягчат свою позицию, чтобы не выглядеть открытыми противниками государственной политики.

Такое поведение достаточно распространено в современном российском обществе. Это одна из причин того, что опросы не отражают реальную картину общественных настроений. Страх делает невозможным адекватное исследование общественного мнения. Тотальная пропаганда исключает возможность его формирования.

Пропаганда vs. тотальная пропаганда

Пропаганда, конечно, существует везде. Критична для существования общественного мнения тотальная пропаганда, возможная только при монополизации государством основных каналов доставки информации (как это стало в путинской России с телевидением). Такая монополизация позволяет проводить масштабные кампании промывания мозгов, убивающие индивидуальные мнения и замещающие их коллективным "одобрям-с" любых действий властей. По меткому определению пионера массовых опросов в СССР Владимира Шляпентоха, социологи в авторитарном обществе ищут несуществующее общественное мнение, как средневековые алхимики - философский камень.

То, что общественного мнения в России больше нет, демонстрирует, например, быстрое и радикальное изменение декларируемых взглядов респондентов после начала государственной кампании по разжиганию ура-патриотической истерии в 2014-2015 годах. По данным "Левада-центра", до ее начала, в январе 2014 года хорошо относились к США 43%, к Евросоюзу 51%, к Украине 66%, а плохо 44%, 34% и 26% опрошенных соответственно. За год интенсивного промывания мозгов число людей симпатизирующих США, ЕС и Украине сократилось в разы: до 13% , 20% и 24%, а тех, кто к ним относится негативно, тоже радикально выросло - до 81%, 71% и 64% соответственно.

А ведь за это время не Украина и ЕС напали на Россию и захватили, например, Кубань, а Россия аннексировала украинский Крым. Отвергнув "проклятый Запад" и братьев-украинцев, люди резко возгордились своей державой. По данным американского Pew Research Center, сегодня гордость за страну испытывают 63% россиян по сравнению с 29% в 2013 году.

Насколько эти перемены результат личной реакции респондентов на произошедшие события, а насколько - следствие промывания мозгов, понять нельзя. Но само наличие в обществе страха и тотальной пропаганды обесценивает данные опросов, как наличие допинга в крови спортсмена - любое его достижение, вне зависимости от того, насколько сильно ему помогло запрещенное средство.

Что помогают понять опросы

Так что же в реальности исследуют социологи в России? Не общественное мнение (которого нет), а демонстративное поведение людей при участии в опросах. Такие социологические исследования не имеют прогностической ценности. Как только страх и пропаганда исчезнут (или сменят вектор), мнение людей радикально изменится. Так было в России, например, после начала перестройки.

Тем не менее, опросы могут быть интересны как зеркало государственной пропаганды, отражающее то, какими хотели бы видеть общественные настроения нынешние власти. Например, большинство респондентов (61% - данные Pew Research Center) решили сейчас, что "отдельные части соседних стран принадлежат России". Это означает, что общество на всякий случай готовят к возможности новых территориальных захватов, по крайней мере, такая перспектива соответствует государственному идеологическому мейнстриму.

Подобные опросы примечательны еще и тем, что фиксируют значительное число людей (от 10% до 20%), открыто демонстрирующих свое несогласие с властью. Это - только верхушка айсберга. Большинство несогласных в нынешних условиях вряд ли готовы публично заявлять о своей оппозиционности. Таким образом, поведение респондентов в России не показывает, что путинский режим в действительности так прочен, как принято считать.