Байден, Джулиани, Фирташ: как исход выборов президента США решается в Киеве и Вене

Три года назад украинская власть совершила одну из самых больших внешнеполитических авантюр в истории Независимости, решив сыграть на стороне "демократов" на президентских выборах в США. Неуклюжая попытка сыграть на внутреннем поле американской политики в пользу Хиллари Клинтон испортила отношения Петра Порошенко с новым хозяином Белого Дома, что в итоге понизило уровень поддержки Украины Вашингтоном.

Тогда, в 2016-м план представлялся украинским властьимущим практически беспроигрышным: позиции Демпартии США выглядели незыблемыми, и даже когда Трамп выиграл праймериз Республиканской партии, особых сомнений в том, что "демократы" удержат власть, не было. Социология отдавала победу Клинтон с большим перевесом, и даже самый элементарный анализ возможностей и ресурсов кандидатов практически не оставлял Трампу никаких шансов на победу в глазах украинской элиты.

В Киеве решили помочь американским демократам закрепить перевес, ударив по Полу Манафорту, руководителю избирательной кампании Трампа. В медиа была "слита" информация о так называемой "черной бухгалтерии" Партии регионов и зафиксированных в ней крупных выплатах Манафорту, которые не были учтены в США, что в итоге стоило американскому политконсультанту свободы. Тогда, летом 2016 года, Манафорт отрицал вскрывшиеся факты, однако скандал заставил команду Трампа принять решение о его увольнении с поста руководителя избирательной кампании, оставив за ним лишь вопросы консультирования по общим вопросам.

Сегодня в Украине все хорошо помнят и про обвинительные пресс-конференции Сергея Лещенко, и про публичные высказывания в адрес Трампа целого ряда украинских официальных лиц, и про шок, который испытала украинская власть – в первую очередь МИД и президентская администрация – после убедительной победы Трампа над Клинтон. Не лишним будет вспомнить и про разоблачающие украинское посольство в США расследования Politico, а также твитты президента США, призывающего уволить посла Украины Валерия Чалого в связи с игрой украинской власти против него.

Сегодня, вспоминая те события, напрашивается только один вопрос: стоило ли украинским чиновникам так рисковать, подыгрывая одной из сторон внутреннего политического противостояния в США, чтобы потом получить реальное похолодание отношений с новым составом Белого дома? Ведь потом понадобилось около двух лет, чтобы упоминание Украины перестало вызывать у президента США острое раздражение.

Вместе с тем, поводов для подобного раздражения было более чем достаточно. Чего стоит одно только расследование группы Мюллера по вмешательству России в избирательный процесс в США, а также возможному сговору между штабом Трампа и представителями российской власти. Расследование, которое, вероятнее всего, закончилось бы вообще ничем и гораздо раньше, если бы не информационная подпитка, которую прокуроры Мюллера получили в свое время из украинских источников. Манафорт оказался самой уязвимой мишенью, от которой прокуроры пытались выстроить все нити своего расследования, но в итоге офис Мюллера оказался неспособен доказать факт сговора Трампа с Кремлем. Хотя сам доклад и результаты расследования трясли американскую политику несколько лет и, похоже, станут важным фактором новой президентской кампании-2020, на которой Трампу предстоит защищать своё кресло от притязаний демократов. Главным кандидатом от которых пока что называется Джо Байден – неформальный куратор украинского направления в администрации Барака Обамы. С именем Байдена сегодня связана целая серия скандалов, источником которых опять же является Украина.

Так стоила ли свеч игра, которую с переменным успехом вела украинская власть в 2016 году, присягая на преданность наиболее вероятному на тот момент будущему президенту США Хиллари Клинтон и Демпартии? Или все-таки риски, перед лицом которых могла оказаться страна (и в итоге оказалась), должны были охладить пыл как украинских официальных лиц, так и горячих сторонников американских демократов из украинского парламента вроде Сергея Лещенко и других?

Очевидно, что получить однозначный ответ на этот вопрос невозможно. Ведь если бы Хиллари Клинтон смогла победить Трампа, может быть мы бы и стали свидетелями какого-то невероятного бонуса для Украины в виде усиленной поддержки со стороны Вашингтона. Впрочем, строить предположения, "что было бы если…" – дело неблагодарное. Но итогом начавшейся в 2016 году игры стало то, что Украина и украинские действующие лица заняли важное место в американской внутренней политике. Похоже, что эта тенденция в ближайшее время будет только усиливаться. Особенно, если на общих выборах противостояние действительно развернется по линии Трамп-Байден.

Казус Вайсмана

Возвращаясь к расследованию спецпрокурора Мюллера, которое последние два года является главным дестабилизирующим для Трампа фактором, стоит вспомнить и о Дмитрие Фирташе, который уже более пяти лет оспаривает экстрадицию в США в австрийских судах. Долгое время австрийские адвокаты обосновывали политические преследования Фирташа со стороны США его ролью, влиянием и политической позицией внутри Украины. Во главу угла ставилось то, что Фирташ всегда был и остается украинским магнатом с тесными связями в России, чьё влияние и инвестиции в украинскую политику всегда вызывали недовольство Вашингтона. И якобы чикагское "дело Фирташа", по которому в 2014 году он был задержан в Вене по запросу Минюста США, имело целью вывести его из политической игры в Украине после Революции Достоинства. Во всяком случае, именно эта линия защиты, а также предоставленные австрийскому суду доказательства и свидетельства, позволила Дмитрию Фирташу в 2015 году выиграть в Австрии суд первой инстанции, признавшим наличие политической подоплеки в деле.

Однако, по мере развития политической ситуации в США, новые грани стало приобретать и дело Фирташа. Оказалось, что в 2017 году, в самом начале расследования Мюллера, один из ключевых прокуроров в его команде – Эндрю Вайсман – вышел на американских адвокатов Дмитрия Фирташа и предложил им размен: украинец дает свои свидетельские показания по заранее заготовленному Вайсманом списку вопросов, а в обмен на это офис спецпрокурора изымает дело у прокуратуры в Чикаго и снимает с Фирташа все обвинения. Вопросы были направлены на вполне конкретный список фамилий – Дональд Трамп, его зять Джаред Кушнер, Пол Манафорт, Владимир Путин, и все, кто мог в той или иной мере заинтересовать прокуроров на этапе запуска расследования. Несмотря на то, что дача подобных показаний практически гарантировала Фирташу снятие всех проблем в США, от предложения он отказался. Сейчас этот зафиксированный юристами факт содержится в подшивке так называемых новых обстоятельств в деле, предоставленных австрийскими защитниками Фирташа в суд первой инстанции с ходатайством о повторном рассмотрении дела (что позволено сделать согласно австрийскому законодательству, если судья сочтет новые данные достаточными для такого решения).

Эта информация, появившаяся накануне доклада Роберта Мюллера в Конгрессе, произвела эффект в Вашингтоне, не оставив равнодушной в первую очередь команду Дональда Трампа. В частности, адвокат Трампа Руди Джулиани заявил в эфире главного телеканала американских консерваторов Fox News, что у Фирташа больше чести, чем у американского прокурора. Так же со всей серьезностью могут отнестись к новым аспектам дела и в Австрии, где американцы пять лет доказывали местным судам, что речь идет о крупном криминальном расследовании о коррупции, а по факту оказалось, что это дело может быть легко закрыто в обмен на согласие Фирташа дать показания, которые могли бы быть использованы в большой политической игре внутри США.

В данный момент неизвестно, станет ли казус Вайсмана поворотным моментом в деле Фирташа, однако ясно, что маневры офиса Мюллера с целью любым способом заполучить интересующие показания не оставит без должного внимания уже команда Трампа. Сразу же после публикации большей части доклада Мюллера президент США заявил о необходимости начать расследование уже против самих расследователей, и факты, всплывшие в контексте дела Фирташа, в данный момент являются чуть ли не единственной зацепкой, вскрывшей внутреннюю кухню резонансного расследования, которое выпило немало крови у президента США.

Что характерно – украинская карта снова на столе американских выборов президента, а ближайшие решения венского суда по делу Фирташа способны серьезным образом повлиять на ту или иную чашу весов во внутриамериканском противостоянии. Если Дмитрий Фирташ все-таки будет экстрадирован в США, он может оказаться там в самый разгар президентских выборов, и очень вероятно, что весь его багаж специфических знаний и тот вес, который за последние пять лет придало ему американское дело, могут быть использованы в большой политической игре. Ведь даже критики Фирташа в США, ратующие за его экстрадицию, открыто признают: конечная цель получения украинского олигарха в руки американских прокуроров – это его возможные показания в адрес украинской и российской политической и бизнес-элиты. А возможно – и европейской. Особенно той её части, которая глубоко интегрирована в процессы по поставкам российского газа в Европу, строительству новых газопроводов, и вообще считает, что в вопросах экономического сотрудничества с РФ следует исповедовать прагматичный подход. Немаловажный момент, что и в самой Австрии найдется немало людей, подпадающих под такие критерии.

С другой стороны, как показал казус Вайсмана – определенные круги влияния в США не против услышать от Фирташа и показания в адрес американских политиков первого ряда, включая и самого президента. Что примечательно – про так называемый индийский титановый кейс, ставший основой криминального преследования Фирташа со стороны чикагских прокуроров, сегодня почти не говорят. Такое впечатление, что это дело уже реально мало кого интересует.

Burisma Байдена

Еще одна козырная карта, но уже под названием "Burisma", лежит на столе в Киеве, и выглядит в данный момент она даже посильнее и перспективнее, чем в свое время смотрелась "черная бухгалтерия" Партии регионов с упоминанием в ней Пола Манафорта и его неучтенных в США миллионных гонораров. Здесь речь идет о Хантере Байдене – сыне возможного кандидата в президенты США от Демократической партии и главного американского уполномоченного по Украине в 2013-2016 годах Джо Байдена.

Хантер Байден в 2014 году вошел в совет директоров Burisma Group – нефтегазодобывающей компании, связанной с экс-министром экологии и природных ресурсов времен президентства Януковича Николая Злочевского. Согласно данным Politico, Хантер Байден, будучи членом совета директоров Группы, получал около 50 тысяч долларов США в месяц, что сегодня расценивается командой Трампа как возможное доказательство вовлеченности семьи Байдена в коррупционные схемы в Украине. Тем более, что медиа неоднократно писали о давлении Байдена-старшего на украинскую власть с целью прекратить расследование в отношении Burisma Group.

В конце августа оказалось, что данная карта может быть разыграна на самом высоком уровне, с вовлечением в этот процесс как представителей команды Трампа, так и команды президента Украины. The New York Times сообщило о том, что помощник президента Владимира Зеленского Андрей Ермак недавно встречался в Мадриде с адвокатом Дональда Трампа Руди Джулиани, и на этой встрече обсуждалась возможная активизация в Украине расследования по делу Burisma и роли Байденов деятельности этой компании. А также – поиски ответа на вопрос: за какие услуги сын Джо Байдена получал от украинской компании немалые даже по меркам США деньги?

Все эти примеры иллюстрируют один простой тезис – Украина заняла прочное место в качестве фактора внутренней политики США. На себе это ощущает даже судебная система Австрии, на уровне которой сегодня решается вопрос экстрадиции Дмитрия Фирташа. Через месяц-другой в эту же игру могут включиться и украинские правоохранительные органы. Кейс, обсуждаемый в Мадриде Ермаком и Джулиани – это, как минимум, третья серьезная история (после "черной бухгалтерии" Партии регионов и дела Фирташа) за последние годы, когда украинские события и персоны становятся важными действующими лицами американской политики, с помощью которых противоборствующие лагеря стремятся ослабить друг друга.

Можно ли на карте мира найти еще одну такую страну? Если покопаться в истории, то вполне возможно, однако в наши дни – вряд ли.