Неконтролируемая боль. Ч.2

12 мая в Киеве прошла пресс-конференция в рамках круглого стола "Доступ к обезболиванию в Украине". Тот факт, что среди многочисленных представителей медицины, отечественных и зарубежных общественных организаций, комитета по контролю за наркотиками и, даже СБУ, на конференции не было ни одного представителя действующего правительства, красноречиво говорит о том, что паллиативная медицина продолжает быть маргинальной проблемой нашего общества.

Где-то на обочине остались страдающие от ужасной боли люди и проблемы хосписов. На этот раз дело не в нехватке какого-то дорогостоящего средства. Обычная отмазка "денег нет, у нас государство бедное" - не катит. Существует масса обезболивающих препаратов, а морфин, один из главных алкалоидов опия, стоит копейки. Он был получен из мака еще во времена динозавров и мамонтов, в ХІХ веке. Во времена Крымской войны (1853-1856) морфин уже активно использовали для обезболивания. Бытовало мнение, что если вводить морфин с помощью ноу-хау того времени, – инъекционной иглы – зависимость не разовьется, наркоманию связывали с желудком. Современные врачи хорошо знают, что это не так. Даже слишком хорошо. С распространением наркомании возросло усердие в борьбе с ней, но, как это у нас часто бывает, проблему так и не решили, а жизнь миллионов людей стала абсолютно невыносимой.

Пресс-конференция была посвящена памяти Влада Жуковского, умершего в октябре 2010 года от рака. Мать Влада Надежда Жуковская, мужественная женщина, после всего пережитого (а сын болел почти 10 лет) нашла в себе силы выступить перед общественностью, еще раз разворотить душевную рану, во имя того, чтобы другой Влад, Женя, Петя, Коля так не страдали. Она говорила эмоционально, быстро, как будто хотела успеть рассказать, как можно больше, к несчастью, рассказывать было что. Под конец ее выступления глаза у присутствующих были на мокром месте, а ком в горле мешал говорить последующим ораторам.

Диагноз злокачественная опухоль мозга в 2001 году был поставлен студенту II курса, веселому, доброму, компанейскому 18-летнему парню, который до этого момента ничем не отличался от своих сверстников. Потом была неудачная операция. Онкоцентр на Верховинной стал "родным домом": химиотерапия, ремиссии и новые опухоли в позвоночнике. Весну Влад и его мама встречали со страхом: каждый год в одно и то же время врачи находили новые злокачественные образования. Долгое время благодаря безрецептурным анальгетикам Влад мог жить полноценной жизнью: общался с друзьями, увлекался компьютером, даже встречался с девушкой. Но с 2007 года кетанов и трамадол уже не могли снять жуткую боль. Нужен был морфин. Каждое увеличение дозы Надежде Жуковской приходилось просто вырывать у врачей. Трех ампул не хватало, мать просто не могла находиться в помещении и слушать, как от боли воет ее сын. Она оббивала пороги поликлиники, заведующая не хотела ничего слышать и обвинила женщину в торговле наркотиками. Чтобы добиться необходимой ампулы Надежде приходилось приглашать домой специальную комиссию, возить сына в наркодиспансер. С пятой, последней, ампулой история повторилась. Вспомнили даже, к чему-то, Майкла Джексона, он, мол, умер от передозировки, а обвинили врача, вот и с Владом все может быть, как с Майклом Джексоном. Самое страшное началось, когда максимальная доза была достигнута, даже соседям тяжело было выносить крики умирающего, что уж говорить о матери. Однажды верующий Влад даже совершил попытку самоубийства: "Я хотел упасть головой вниз и сразу умереть, чтобы голова больше не болела". Сосед по палате успел схватить парня за ноги. Влад потом очень боялся, что боль заставит его повторить попытку и совершить страшный грех. За пять месяцев до его смерти был снят документальный фильм "50 миллиграмм – недостаточно", Влад надеялся, что это что-то изменит, все оставшиеся месяцы спрашивал, почему никто так и не помог. Вытирая слезы, мать сокрушается: "Если уж Бог отвел ему еще 10 лет, то зачем же он так страдал, мог же прожить их нормально".

Согласно данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), чем ниже уровень развития страны, тем меньше ее врачи используют морфин. По данному показателю Украина, особенно учитывая высокое число больных раком и ВИЛ/СПИДом, относится к странам третьего мира и крайне далека от Европы. Международная организация Human Rights Watch провела исследование и пришла к выводу, что права человека в Украине грубо нарушаются. Также на лицо игнорирование рекомендаций ВОЗ касательно паллиативной медицины и обезболивания. Дидерик Лохман, старший научный сотрудник отделения по вопросам здоровья и прав человека, кстати, прекрасно говорящий по-русски, сформулировал основные проблемы, которые выделила Human Rights Watch в Украине.

Первое – отсутствие таблетированного морфина. Украина – единственная страна в Европе, которая допустила такую ситуацию. Рекомендация ВОЗ гласит, что принимать анальгетики желательно перорально, инъекции же допустимы только тогда, когда пациент не может употребить таблетку. Почему наши врачи так трепетно привязаны к уколам? Рискнем предположить, что это просто желание проявить собственную значимость, поставить пациентов в зависимое положение. Они успешно добиваются своего. Только ко всем прочим проблемам, мама Влада, как и многие другие, столкнулась с невозможностью сделать укол в ягодицу: там не было живого места, приходилось колоть в руки, ноги, из-за этого морфин плохо усваивался.

Второй серьезной проблемой есть наличие отсутствия нормативных актов, которые бы адекватно регулировали ситуацию, и инициативы "сверху" по решению проблем паллиативной медицины. В недавнем создании Института паллиативной и хосписной медицины нет ни доли заслуги правительства, только общественность смогла добиться некоторых результатов вопреки действиям Министерства Охраны Здоровья (МОЗ), в частности издания приказа по обороту наркотических средств № 11.

Третья проблема вытекает из второй. Сами врачи недостаточно ознакомлены с паллиативной медициной и, соответственно, не могут грамотно предоставить помощь больным. Чрезмерные опасения по поводу максимальной дозы морфина и связанного с ней угнетения дыхательного центра не имеют под собой оснований, ведь в данном случае боль является физиологическим антагонистом, как утверждает ВОЗ. В мировой практике многие пациенты получают и более 1000 мг морфина за одну инъекцию, а не 50 мг в сутки. На замечания о возможном развитии наркозависимости у тех, кому осталось жить несколько месяцев, остается лишь пожать плечами. С другой стороны, начальная доза часто превышает необходимую, ведь ввести меньше одной ампулы медсестра не может: она должна отчитаться, куда дела остаток. На рекомендации ВОЗ о том, что обезболивание должно проводиться каждые четыре часа и быть приспособлено к потребностям пациента, никто даже не пытается обратить внимание. Уколы делают тогда, когда смогла придти медсестра. Надежда Жуковская вспоминает, что часто медработники приходили утром, когда Влад спал, и у него ничего не болело. Его будили, чтобы сделать инъекцию, ситуация отнюдь не смешная, но вспоминается анекдот "Больной, проснитесь, примите снотворное". И о том, что боли у всех разные и двух одинаковых организмов, как и болезней, не бывает, думать, понятное дело, некому. Все ушли на фронт по борьбе с ростом наркомании. А на фронте без перемен.

В следующей части статьи читайте подробнее о пресс-конференции и об аргументах в свое оправдание бывшего министра здравоохранения Василия Князевича.